ДИМИТРИЕ БЕЛИЦА: "Я ЧИНИЛ РОЗЕТКИ ЭЛИЗАБЕТ ТЭЙЛОР И ПОЗИРОВАЛ ДЛЯ МИРО"

Из Димитрие Белицы получился бы классный разведчик. Он умеет проникать сквозь кордоны спецслужб и артистично перевоплощаться, обладает уникальной памятью и свободно говорит на семи языках. Но карьера Джеймса Бонда не прельстила феноменального серба. К счастью для шахмат и литературы, коим он посвящает львиную долю своего времени. А совсем недавно Белица пристрастился к новой забаве -- он бьет рекорды для "Книги Гиннесса".

-- Первое мировое достижение я установил еще в 1982-м, -- рассказывает Белица, с которым мы повстречались в "Артеке" во время детской шахматной олимпиады. -- Сеанс одновременной игры на 301 доске, состоявшийся в Сараево, тянул "на Гиннесса", но тогда не было времени заняться регистрацией. Однако когда в 96-м швед Андерссон перекрыл рекорд (306 досок) и записался в "Книгу", я решил доказать свое первенство и довел количество соперников до 312. Сеанс длился восемь часов. Я проиграл лишь одну партию, 92 свел вничью, а в остальных победил.

Но для меня более значим другой рекорд, установленный позже в Игало. Я сыграл вслепую одновременно на 56 досках! Правда, противостояли мне только женщины, но все равно испытание было не из легких. Соперницы неплохо разбирались в шахматах, к тому же за победу им обещали турпутевки в Америку. Я проиграл лишь в одной партии.

-- С такой удивительной памятью вы должны громить за доской всех подряд!

-- Очная игра в турнирах и сражения в сеансах -- "две большие разницы". Если бы все зависело от объема памяти, шахматы превратились бы в скучную запрограммированную забавку.

Сейчас я отошел от практики, хотя имею звание международного мастера и победы на серьезных соревнованиях. В свое время был чемпионом Боснии и Герцеговины среди юношей, строил амбициозные планы, мечтал о короне. Но потом понял, что к трону не доберусь, и поставил себе иную задачу -- стать чемпионом мира по написанию шахматных книг.

-- Удалось?

-- Думаю, да. Я автор уже почти 70 книг, переживших 180 изданий. А серия "Шахматные короли" вообще уникальна, так как печаталась на трех языках -- английском, испанском и сербском.

Впрочем, пишу я не только на шахматные темы. Особая гордость -- книги "Я видел весь мир, я был на всех континентах" и "Путешествую и спрашиваю". За каждую из них получил приз "Человек года", присуждаемый Американским биографическим институтом.

-- Чем же так ценны эти книги?

-- Первая -- оригинальные путевые заметки. Вторая -- собрание 99 интервью с известнейшими людьми мира. В том числе вашими соотечественниками -- Гагариным, Окуджавой, Евтушенко... Из спортивной элиты представлены Пеле, Марадона, и конечно же, шахматисты -- Фишер, Таль, Юдит и Жужа Полгар. Исторический интерес представляют разговоры с Радживом Ганди и Долорес Ибаррури -- это были их последние интервью. Помню, с Долорес мы встретились ровно за десять дней до ее смерти. Она спела Гимн басков... Какое счастье, что при мне была видеокамера, и получилось заснять все на пленку. Теперь, кстати, я с камерой не расстаюсь.

-- Что памятного вам еще удалось снять?

-- Много чего. Но, сами понимаете, это для домашнего показа. А для проката я сделал 30 фильмов -- об истории шахмат и чемпионах мира. Безусловный хит -- "Мои встречи с Бобби Фишером". Эта работа пошла в прокат по США, когда американец находился в зените славы. Поэтому фильм месяц держал первое место в рейтинге популярности.

-- Ого! Так может, вам следовало переквалифицироваться в режиссеры?

-- Из этой затеи вряд ли что-то получилось бы. И потом -- я люблю свое дело. Даже "Оскар" никогда не заменит мне шахматный "Приз Стаунтона".

-- Что это за награда?

-- Английская. Ее вручают за заслуги перед шахматным миром. Однажды, в 97-м, мне посчастливилось получить "Стаунтона" -- за большой вклад в шахматную литературу и за организаторскую деятельность. Я был среди устроителей турниров в Бугойно и Линаресе. А 1993-м сам стал учредителем Всемирных детских олимпиад. Год спустя ко мне присоединился Карпов.

БЕСПРЕДЕЛ В ШАХМАТАХ -- ДЕЛО ОБЫДЕННОЕ

-- Как вам организация Олимпиады в Ялте?

-- О, великолепно! Если бы еще с югославской командой не случилась неприятность... Понимаете, мы три года не выступали на Играх. Я давно критикую свою национальную федерацию за безделье и казнокрадство, а они в отместку не присылают команды на учрежденные мной Олимпиады. Оправдание классическое: денег нет! Но для себя функционеры всегда находят. Скажем, вместо того чтобы отправить детишек в "Артек", целая делегация наших деятелей поехала в Катар на Конгресс ФИДЕ.

Но в этот раз я сам взялся за дело -- нашел немного денег, доложил свои и собрал в команду мальчишек из города Ниш, который почти полностью разрушила авиация НАТО. Ребята во время войны давали сеансы одновременной игры прямо на разбомбленных улицах. Тем не менее белградская авиакомпания отказалась сделать нам скидки. Видели бы вы глаза мальчишек, когда они узнали, что поездка отменяется... И тут -- спасительный звонок из Украины: руководители оргкомитета сообщили, что компенсируют "излишки". Мы тут же выехали, но опоздали на два дня. Думали, ничего страшного -- пропущенные матчи проведем вечером после туров. Ведь в уставе соревнований, составленном мною и Карповым, записано: никаких "поражений без игры" быть не может. Но арбитры закрыли на это глаза и записали нам дважды по 0:4.

Да что говорить, бюрократический беспредел в шахматах -- дело обыденное. А все потому, что руководят ФИДЕ далекие от игры люди, думающие только о своей выгоде.

-- Неужели вы имеете в виду Илюмжинова?

-- Нет, конечно. Наоборот -- без него ФИДЕ развалилась бы. Кирсан Николаевич -- умный человек, но огромная загруженность мешает ему полноценно руководить шахматами. Поэтому все решают его замы: Омуку, Икликли и Макропулос. Специалисты они не бог весть какие, зато с завидным рвением берутся решать судьбы чемпионов мира. То Карпов не такой, то Каспаров... А как они поступили с Жужей Полгар?! Это ж вопиющая несправедливость! Сначала несколько раз переносили ее матч с Се Цзюнь, а когда девушке пришло время рожать, назначили дату. Жужа, естественно, попросила отложить встречу. Но эти джентльмены попросту отобрали у нее корону.

Я, настолько смогу, буду бороться за права Полгар. Для меня война с функционерами -- обычное дело. В свое время зкс-президент ФИДЕ Флоренсио Кампоманес за то, что я критиковал его и называл диктатором, даже взялся было мстить. Во время турнира в Индии филиппинец приказал организаторам обратиться к властям с требованием выдворить меня из страны. Честные люди предупредили, я позвонил в газету "Таймс", где тогда печатался, и рассказал, что к чему. Там пообещали мне свой патронат, место на первой полосе... Поддержали и другие журналисты. Пронюхав об этом, Кампоманес затрубил отбой.

С ЛИТРОМ ВОДКИ ТАЛЬ ЗА НОЧЬ ПЕРЕВОДИЛ КНИГУ

-- Шут с ними, с функционерами. Давайте о шахматистах. Кто из именитых ваш самый большой друг?

-- Самым-самым был Миша Таль. Мы много времени проводили вместе, дни рождения праздновали "на пару" в одной компании -- я родился 8 декабря, Миша -- 9-го. Книги в соавторстве писали. А когда я русского в совершенстве еще не знал, он помогал переводить. Однажды специально приехал в Белград, чтобы поработать с моей "Шахматной хрестоматией". Я забронировал ему отель на семь дней -- а Миша мне: "Дай литр водки и магнитофон, я начитаю перевод за ночь". И начитал! 240 страниц! Его русский вариант лучше, чем мой авторский.

А сколько веселых историй у нас было... Однажды пригласил Мишу в одну белградскую редакцию. Подговорил сразиться с кем-то из журналистов в шахматы и шутки ради проиграть пару партий. Таль бросил клич -- нашелся соперник. Миша быстренько сдулся -- слух об этом сразу облетел редакцию. Стали играть вторую партию. Сбежалась уйма народу поглазеть, как любитель чехвостит чемпиона. Таль снова проиграл. Зрители -- в экстазе! Тут Миша говорит: "Буду играть без ферзя!" Народ сатанеет -- и с ферзем-то проигрывает! А Миша р-р-аз -- и в два счета обыграл журналиста. Потом победил еще в двух партиях... Только тогда все поняли, что их попросту дурачили.

Еще один забавный случай произошел в Цюрихе. Я, Таль и Фишер ехали в одной машине. Водитель попался лихой -- здорово давил на газ, проскакивал даже на красный свет... Американцу это не понравилось, и он спрашивает у "пилота": "Мы торопимся на тот свет?" А я возьми и пошути: "Чего переживаешь, Бобби? Ну, разобьемся... Ну, напишут завтра газеты: "В катастрофе погиб Белица и еще два пассажира". Таль расхохотался, а Фишер не понял шутки (он в этом плане был этаким взрослым мальчишкой), и стал выговаривать: "Как вы можете такое говорить! Я и Таль известнее вас. В первую очередь нас вспомнят!" Миша едва не лопнул со смеху...

С тем же Фишером была еще такая хохма. Приехал я с ним на тренировочный сбор в Аргентину -- Бобби готовился к матчу с Петросяном. Местная федерация предоставила нам переводчицу -- очаровательную девушку. Как признались потом хозяева, они лелеяли надежду, что Фишер влюбится в нее, женится и, возможно, переедет в Аргентину. Но американец был далек от амурных дел. Сразу усадил красавицу за доску. Она попыталась было ходить, но Бобби понял: кони и слоны -- не ее парафия. Позвонил в федерацию и попросил: "Пришлите, пожалуйста, другую переводчицу. Эта плохо играет в шахматы!"

ЭЛЕКТРИК, БРАТ ФУТБОЛИСТА И СУПЕРАГЕНТ

-- Вы знакомы с людьми из разных стран. На каком языке общаетесь?

-- Я закончил факультет иностранных языков, штудировал английский и немецкий. Потом самостоятельно выучил испанский, итальянский и русский. Этого набора вполне достаточно для общения. Только раз, помню, были проблемы, когда брал интервью у знаменитого легкоатлета Абебе Бикилы из Эфиопии. Он лежал в больнице недалеко от Лондона, врачи не разрешали ему вставать с кровати. Но главная проблема -- оказалось, Абебе знает только родной язык. Я был в отчаянии. И тут от лечащего врача узнаю, что на первом этаже (мы были на третьем), лежит еще один спортсмен из Эфиопии, который неплохо владеет английским. Но он тоже лежачий. И тут меня осенило. Пошел к этому парню и задал на английском вопрос для Абебе. Перевод записал на диктофон. Прокрутил пленку Бикиле. Он ответил -- я снова к "переводчику". Тот расшифровал сказанное и начитал новый вопрос. Так я и бегал между больничными палатами несколько часов.

-- Вам часто приходилось добывать интервью хитростью?

-- По всякому было. Известные люди -- они ведь как дети. Капризные, взбалмошные, чрезмерно требовательные... Скажем, как-то я просидел в Голливуде почти два месяца. Поговорил с Грегори Пеком и Кирком Дугласом. А вот Элизабет Тэйлор и Ричард Бартон ну ни в какую общаться не хотели. Но я решил, что домой без статьи не вернусь. Одолжил у одного электрика спецовку и ящик с причиндалами. Позвонил в номер актеров (трубку взял Бартон) и, представившись директором отеля, сказал: "Извините за беспокойство, но на этаже барахлят розетки. Возможно, замыкает в вашей комнате. Вы не будете против, если придет электрик и проверит?" Получив согласие, тут же примчался в номер, включил замаскированный диктофон и стал делать вид, что вожусь с электричеством. Мне повезло: Элизабет и Ричард как раз пили кофе, читали газеты и говорили о всякой всячине. Диалог получился очень интересным, но нужно было и честь знать. Промучившись час у розеток, собрал отвертки с плоскогубцами и удалился. Только в коридоре понял, что если бы меня разоблачили, скандал разгорелся бы неописуемый. За вмешательство в личную жизнь и "подпольную" запись могли по судам затаскать. Поэтому с материалом я на время затаился -- ждал повода, чтобы попросить у Тэйлор и Бартона разрешения на публикацию. И тут снова повезло. Путешествуя по Европе, актеры заехали в Югославию. Упускать шанс было нельзя. По телефону я рассказал Бартону о ремонте розеток, он расхохотался и дал добро на печать.

-- Совесть не мучила, когда людей обманывали?

-- Так было лучше для них самих. Я никогда не перевирал чужие слова, не писал сплетни. Только хорошее! Вернусь, для примера, к больничной теме. Был я в Барселоне и прослышал, что в одном госпитале лежит известный футбольный вратарь Замора. Кроме болезни на него еще и хандра напала, поэтому он был не в духе, никого не принимал. Но я набрался смелости, позвонил врачу и представился: "Брат югославского голкипера, который в свое время играл против Заморы. Работаю корреспондентом. Везу от брата подарок, а также хочу сделать интервью". Врач передал мои слова вратарю -- тот "растаял" и согласился встретиться. Разговор получился бодрым. Когда я уходил, Замора благодарил за визит, передавал приветы друзьям... А получилось, что это были его прощальные слова. Болезнь не отпустила...

-- Какое интервью далось вам труднее всего?

-- С Юрием Гагариным. Мне удалось пробраться к нему сквозь плотное кольцо охраны. Без пропуска, без рекомендаций, взяв на вооружение только хитрость и смелость. Прямо суперагент... Но как все было, не буду рассказывать, -- это мой секрет.

-- За интервью с великими людьми вы, наверное, получали солидные гонорары?

-- Я не за деньги творил, я работал для газетных тиражей, для книг... А заработать, кстати, можно было не только на публикациях. Скажем, известный художник Миро за всю свою жизнь дал всего 12 интервью. Среди них -- одно мое. Но, кроме того, во время встречи Миро буквально за две минуты нарисовал на меня шарж. Как потом выяснилось, то была единственная его работа в этом жанре. Через год американский журналист предлагал мне за шарж две тысячи долларов. Я, конечно же, не продал...

МЕНЯ ИНТЕРЕСУЕТ ТОЛЬКО ОДНА ПАРТИЯ -- ШАХМАТНАЯ

-- Хотелось бы поговорить еще на одну тему. Но, может, она будет для вас неприятной. Я о НАТО и Югославии...

-- Что тут говорить... Война -- худшее изобретение человечества. Порядок нельзя наводить силой. Простые люди не должны страдать из-за амбиций политиков... Вот сейчас у нас несколько партий сражаются за власть. Вместо того, чтобы объединиться и поднять страну из руин.

-- Как я понял, вы в стороне от политики?

-- Точно. Это грязное дело, не хочу мараться. Некоторые партии звали к себе, но меня интересует только одна -- шахматная.