"И СКОРО РОЖДЕСТВО, И ЖДУТ ТОЛЬКО ЕГО"

Это была не иначе как "божественная суббота". Собственно, больше можно ничего и не писать. И не говорить. Просто в Киев опять приезжал с концертами Олег Митяев...

"А ВЧЕРА ПРИГЛАШАЛИ ПОПЕТЬ ЛЮДИ МИЛЫЕ, НО НЕЗНАКОМЫЕ"

Суббота была "божественная" не только соответственно цитате из Окуджавы, но и в прямом смысле слова -- католическое Рождество, 25 декабря... Билеты на вечерний, семичасовой концерт "Крепитесь, люди -- скоро лето!" были раскуплены подчистую в четыре дня. Пришлось срочно объявлять дополнительный концерт, в три часа. А там стало понятно, что и "утренник" не помешал бы -- зал был полон и счастлив. Особенно трогательно вели себя хозяева зала -- работники Театра оперетты. Они переглядывались и сокрушенно качали головами, приговаривая: "Это ж надо! На эстраде -- столько всякого фуфла -- а тут ТАКИЕ песни!!!"

А ведь Олег Митяев спел не так много своих шлягеров: "Француженку", "Лето -- это маленькая жизнь", "С добрым утром, любимая", "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!" Вот, пожалуй, и все. Большинство песен вообще звучало в Киеве впервые. Как впервые играл в Киеве вместе с Митяевым музыкант Леонид Марголин (много лет Олег выступал вместе с гитаристом Константином Тарасовым, а Марголина киевляне могли видеть, наоборот, в составе группы "Лесоповал"). Удивительно, но никто из зрителей-слушателей, даже самые отъявленные поклонники "ортодоксальной" авторской песни, не возмутились тем, что песни звучали, кроме гитар, под рояль и даже под баян. Этот дуэт гитары с баяном я бы рискнула назвать открытием: так органично и так душевно он звучал.

"ЧТО Ж ТЫ ПЛАЧЕШЬ, ГУБУ ПРИКУСИВ?"

К пяти утра я поняла, что пытаться спать дальше бесполезно. Встала и засобиралась, напевая:

Я хочу скорей заснуть
и проснуться рано-рано,
и под волчий вой бурана
свой порог перешагнуть,
и пойти в снегу по пояс
на вокзал, на первый поезд,
часовой нарушить пояс
и друг другу нас вернуть...

...Первый поезд (номер первый) Москва--Киев в то утро прибыл на двадцать минут раньше (!) расписания. Разминулись. Ощущения -- самые трагические. Через полчаса с мобильного тетефона позвонили организаторы концерта и, хохоча, заявили: "Что ж ты не пришла? Мы с Митяевым на тебя обиделись! Он ждал-ждал..." Закусив губу, проглотила обиду и побежала дальше.

"НА ДРУГОЙ СТОРОНЕ ЗЕМЛИ -- ТЕПЛЫНЬ"

Но это были только цветочки. За полчаса до дневного концерта обнаружилось, что заготовленный баян никуда не годится. Надо срочно искать другой -- хороший, концертный. Организаторы упали в машину и, под аккомпанемент переговоров по мобилке, бросились на поиски нужного инструмента. Кто-то стращал их, что таких баянов в Киеве всего три... К середине первого отделения концерта белый баян уже красовался в руках у Марголина, а в кулисах сидело ответственное лицо, в сопровождении которого баян был отпущен в Театр оперетты. Отслушав концерт -- все, от виртуозных пассажей до воплей "браво!", "лицо" неожиданно прониклось доверием к организаторам и заговорщически прошептало: "Есть еще рояль. Шикарный. Стоит 50 тысяч баксов. Я вам отдам за двадцать!" Не пойму, зачем они отказались от такого заманчивого предложения?

Но это -- так, шуточки. И анекдоты (коих было чрезвычайно много, как в концерте, так и после оного). А самое серьезное впечатление лично для меня -- новые песни Митяева. Такие тоскливые и пронзительные! Кажется, нужно быть истуканом, чтобы не расплакаться, слыша их... И правда, больше никто, как он, не умеет замечать, что "поголовье машин возросло и стада их все медленней бродят", что "на другой стороне земли -- теплынь", что "неутешительные выводы приходят в голову по осени", что "ни в каком старом травнике никакого издательства не найдете рецепта вы от простого предательства". Только в его песнях "мальчик видит странный сон", где

...века прошлого конец,
и в освещенном здании
все дышит ожиданием,
и скоро Рождество,
и ждут только его...
Его.

Рождество и предстоящий Новый год поминали по разным поводам. "Я помню, мне казалось, что двухтысячный год -- это так далеко! Думал: вот, в двухтысячном мне будет столько-то!.. Это ж еще дожить надо! А вот он -- двухтысячный, пришел. И что? Некому даже похвастаться!" -- поделился Олег с публикой. А в одной записке спрашивали: "Вы несколько лет подряд приезжали в Киев на еврейскую Пасху, а теперь вот -- на католическое Рождество. К чему бы это?.."

"А НАУТРО Я УЕДУ..."

Несмотря на усталость, поздно вечером, после двух грандиозных концертов, москвичи с удовольствием отправились пообщаться с киевскими друзьями. Все было, как положено: и елка, и яства, и анекдоты, и подарки. К предстоящему Новому году музыкантам подарили: Олегу -- пластиковую электрогитару, Леониду -- детскую губную гармошку. Ну конечно, сразу полилась музыка. Разумеется, гостям тут же стало тесно в рамках возможностей игрушечных инструментов. Извлекли из кофра "взрослую" гитару... А рано-рано утром их уже ждал самолет на Москву.

Как два облака по небу,
будет нас носить по снегу,
а наутро я уеду
и, как прежде, будем жить.

И все-таки, не совсем так, как прежде. Еще несколько песен, "пошитых из светлой грусти", украсят эту жизнь. И еще несколько сот человек отныне влюблены в их автора. Значит, и жизнь стала светлее.