ЗВОНАРЕЙ ОБУЧАЮТ... НА СЛУХ

Большая Лаврская колокольня знаменита не только архитектурным величием (ее высота 96 м 52 см) и курантами с почасовым боем, но и своими колоколами.

-- Когда-то здесь было 11 больших колоколов, -- рассказывает завсектором "Колокольня" Национального историко-культурного заповедника "Киево-Печерская лавра" Игорь Федоряченко. -- Когда в середине 20-х годов был создан Союз воинствующих безбожников, занимавшийся уничтожением всего, что связано с религией, бесследно исчезли семь больших колоколов. Один из четырех оставшихся в 1946 году передали во Владимирский собор. Осталось всего три баса, 8 средних и малых колоколов, у каждого из которых, кстати, есть свое имя (нередко совпадающее с именем жертвователя).

Надпись на колоколе "Копа", например, гласит: "Из разбитого прежде слитка в 1733 году при Архимандрите Романе Копе весом в 300 пуд слит сей колокол весом 342 пуда и 12 фунтов. Изображения на нем: распятия Иисуса Христа, Успения Пресвятой Божьей Матери и преподобных Антония и Феодосия Печерских". На втором большом колоколе по имени "Балик" изображена церковь со стоящими по обеим сторонам преподобными Антонием и Феодосием и Божья Матерь с младенцем: "Колокол сей от Сезонта Балика, Бурмистра Киевскаго, прежде в року 1613 в монастыр Печерский Киевский наданный и Баликою названный, теперь вновь по пожеже Монастырской, коштом Майстрату Киевскаго, року 1719, месяца маия, перелляный... А весу в сем колоколе 230 пудов". И подпись: "Делатель колокола сего".

-- А вот и звонари поднимаются, -- сказал Игорь Данилович и продолжил читать надпись на третьем, самом меньшем из больших колоколов, "Раннем-Вознесенском". -- "Сей колокол первоначально вылит был 1758 года ноября 5 дня в 70 пудов но разбит в 1849 году августа 10 дня перелит в заводе братьев Черновых мастером Леонтием Стариковым весу пудов 199 фунтов 10", -- последние слова Игоря Даниловича потонули в колокольном перезвоне.

Поднявшись на небольшую площадку, надстроенную в одной из небольших арок колокольни, где разместились средние и малые колокола, я стал наблюдать за виртуозной работой звонаря и его помощников. Казалось, колокольный звон насквозь пронизывает все тело. В течение получаса ничего не слышал, и только спустившись к подножию колокольни, начал потихоньку приходить в себя. Подошли звонари.

-- Ну как? -- спросил старший звонарь.

-- Жив! -- говорю. Завязалась беседа. Оказалось, пятидесятилетний Василий Витальевич Капустинский уже пятый год работает старшим звонарем большой Лаврской колокольни, а до этого помогал монахам-звонарям в Нижней Лавре (монастыре). А начинал Василий Витальевич свой путь звонаря во Владимирском соборе в Киеве. В юности был послушником, потом пономарем. Но очень хотел научиться звонить в колокола так, как отец Афанасий, дьякон-звонарь Владимирского собора. Отец Афанасий взял его, тогда 19-летнего парня, в ученики. Обучал без нотной грамоты -- на слух.

-- Порядок звона регламентирован церковным уставом, -- говорит Василий Витальевич, -- но ни один звон во всех деталях не может быть повторен, потому что "голос" колокола звучит по-разному, в зависимости от силы, скорости и направления ветра, от погоды -- дождь ли, мороз, пасмурно или солнечно. И главное: церковный звон неотделим от церкви, его нельзя исполнить с помощью компьютерного устройства -- многое в звучании колоколов зависит от звонарей, силы их веры, любви к Богу, людям и своему делу.