ОНИ НАСТОЛЬКО ОБЖИЛИСЬ В ЛЕСУ, ЧТО ВОЗВРАЩАТЬСЯ К ЛЮДЯМ НЕ ЖЕЛАЮТ

В десяти километрах от Галузии, одного из двух самых загрязненных радиацией сел на Волыни, среди огромного лесного массива одиноко стоит небольшой деревянный домик, покрытый рубероидом, рядом -- сарай без перекрытий, просто стены и потолок. Здесь, в укромном уголке Полесья, живут люди, две собаки и корова. Хуторок называется Оптова.

Кроме этих скупых сведений мы еще узнали, что здешняя семья -- единственная, оставшаяся жить на родном месте, остальные многочисленные хутора, разбросанные в этих лесах, обезлюдели. Но самым неожиданным было увидеть в этой глухомани маленьких детей...

"ТЫ УЖЕ КАК ПИЛОТА"

...Открыла нам хозяйка, Феодосия Шматко, сразу пригласила в хату. Ступив за порог, через сени и кухню попали в комнату, откуда за нами уже внимательно наблюдали две пары детских глаз. Оказалось, это внуки Феодосии Викторовны -- шестилетний Саша и его еще совсем маленькая сестричка Софийка. В доме, хоть и не прибрано, но тепло. Женщина как раз пекла блины. Гостям, как нам показалось, была рада.

Усадили нас в "мягком уголке" -- так хозяйка в шутку назвала две скамьи, стоящих в углу. Любопытства Софийки хватило ненадолго, и она продолжила играть пустой бутылкой. Саша, напротив, внимательно наблюдал за тем, что происходит, и вел себя как истинный хозяин. Не баловался, что не было бы удивительно для детей его возраста, а внимательно слушал, время от времени успокаивая свою сестренку и по-деловому вставляя свои весомые реплики:

-- Вместе. Вместе заготавливаем, -- со взрослым раздражением в голосе возразил он бабушке, когда та стала рассказывать, что сама заготавливает и рубит дрова.

-- Конечно, -- сразу согласилась та, -- и в хате, как видите, тепло. Было бы смешно жить среди леса и мерзнуть.

Почему-то с самого начала беседы нас не покидало странное чувство, что в хате что-то не так. И вскоре оно получило свое объяснение. Мы знали, что здесь нет электричества, нет и никогда не было. А значит, нет телевизора с мультиками и сериалами. Нет холодильника, утюга, магнитофона. Но ведь... Ага, вот оно, вот что "не так" -- над головой висит... плафон?! А вместо лампочки -- в самодельной люстре сплетенный из ниток балабончик.

-- Это у нас такая лампа, -- смеется Феодосия Викторовна.

В хате вообще множество разных самодельных безделушек и украшений. Оказывается, талант к этому есть у Оли -- дочки Феодосии Шматко и матери Саши и Софийки. Когда мы приехали, Ольга была в селе. Там она часть времени проводит вместе с мужем, с которым пребывает в гражданском браке, иногда забирая с собой и детей.

Еще по дороге в Оптову зашла речь о том, какое занятие могут находить люди, живя уединенно среди леса. Очень напрашивалось: или пить, или много читать. Если говорить откровенно, Феодосии Шматко касается и первое, и второе. В Галузии она имеет прозвище Пилота. И если кто-то в селе изрядно перебирает, о нем говорят: "Ты уже как Пилота". Тем временем маленький Саша говорит, что свою бабушку очень любит...

БЛИНЫ И ХЛЕБ -- РОСКОШЬ

Женщина признается, что ей нравится читать. Даже выучила Сашу буквам. Перечитывает все, что попадает в руки, случается, книги читает всю ночь напролет. И это при керосиновой лампе! А вот газеты все "скурила". Саша продемонстрировал, как быстренько, при помощи специальной машинки, умеет для своей бабушки делать самокрутку. Курить, кстати, она начала, когда ей должны были... ампутировать ногу. Но это отдельная история.

-- В Галузии я окончила восемь классов, -- рассказывает она, -- дальше доучивалась в Ривном. Начала заниматься конным спортом, потом поехала в Одессу. Выступала на соревнованиях, выполнила норматив мастера. Неприятность случилась в Баку, где на скачках меня специально сбили, а тут еще и конь наступил на ногу. Это была очень серьезная травма, но обошлось...

Кроме этого, говорит Феодосия Викторовна, она имеет солидные достижения в настольном теннисе, велоспорте и шашках. Сколько здесь правды, судить не беремся, но то, что она "обкатывала" в соседнем селе коня -- факт. Верхом кроме бабушки ездит и ее внук, причем не только на лошади, а и на... своей корове. Правда, продемонстрировать этого они не смогли, потому как их Красуля буквально за несколько дней перед нашим приездом привела теленка. О своей буренке, которая зимует в сарае без крыши, говорят, что она "ученая". Красулю любят, она кормилица. А еще ее запрягают и даже возят дрова! А за навоз выменивают у людей сахар, крупу, муку. Вот тогда можно и блины, и хлеб испечь. Но такую роскошь семья позволяет себе не так уже и часто.

Пенсии Феодосия Викторовна не получает: нет местной прописки. Что-то говорит о квартире в Ривном и тамошнюю прописку. Сюда, мол, переехала, чтобы быть с матерью, которая, пожив немного у детей в Ривном и Львове, на старости лет приехала на хутор помирать. Матери не стало в 93-м, а Феодосия на Оптовой уже более десяти лет. О квартире и прописке и до сих пор лишь разговоры...

В Галузию женщина наведывается приблизительно раз в неделю. На велосипеде лесными тропинками в село добирается чуть более получаса. Пешком вдвое дольше. Когда грибной сезон, ходит чаще, чтобы их продать. Саша тоже хорошо знает лес, и даже может сам добраться до села. Волков в этом году нет, но часто наведывался лось. Когда были морозы, вместе с их коровой пил из "ночовок" воду. Придет, бывало, к стожку, скубнет сена, попьет воды и идет назад, в лес.

-- Но его убили за болотом, -- говорит женщина. -- Я слышала. Там была машина. Бах-бах. И все.

Жизнь рядом со зверьем вообще богата сюрпризами. Возле хаты есть два небольших огорода. Рядом с одним из них несколько муравейников. Так вот на этом огороде никогда нет колорадских жуков.

-- Муравьи, -- объясняет Феодосия Викторовна, -- своими дорожками-тропинками выносят из картофеля почти всех жуков. А на другом огороде жуки есть.

...Феодосия Шматко не смогла вспомнить числа и дня недели, когда мы наведались к ней на хуторок. Следить за этим перестала недавно, сразу после того, как Красуля отелилась. Сделала в календаре последнюю отметку и отложила его. Пусть "отдыхает". До следующего теленка.