"НА ЭТЮДЫ НЕ ВЫЕЗЖАЮ: МОЯ НАТУРА -- МОЕ ВООБРАЖЕНИЕ

-- Меня по утрам будит попугай, -- рассказывает Евгения Ивановна Гуриненко, -- "Женечка, поговорим?" -- повторяет он до тех пор, пока я ему не отвечу. А когда появилась собака, попугай обиделся и долго со мной не разговаривал. Я очень переживала, потому что не переношу ссор. Даже с попугаем.

РУКИ ХУДОЖНИКА ИЗУРОДОВАЛ ПОЛИАРТРИТ

Вот такая она мягкая женщина. В разговоре Евгения Ивановна прячет свои руки в большой пушистый шарф: не хочет расстраивать людей, ведь они изуродованы полиартритом. Но именно руки и вызывают интерес -- ведь это руки художника...

Несчастье подкралось незаметно: у Евгении распух сустав на пальце. Врачи определили полиартрит и прописали преднизолон. Пятнадцать лет она принимала это лекарство, но чувствовала себя все хуже и хуже. Болезнь поражала все суставы. Казалось, что нет косточки, которая не дает о себе знать.Однако наперекор боли Евгения Ивановна продолжала шить, вязать мужу свитера, перепечатывать на машинке его рукописи, вести хозяйство. А к каждому Новому году она украшала окна новыми шторами, которые тоже делала своими руками -- это своеобразное хобби осталось у нее до сих пор.

В специализированной чехословацкой клинике, куда Евгения Ивановна поехала в надежде на излечение, ей сказали: если она не откажется от приема преднизолона, то проживет не больше года. С этим лекарством она распрощалась, а вот как жить дальше?

ЕСЛИ ДВЕРИ ЗАКРЫТЫ -- ИЩИТЕ ДРУГОЙ ВЫХОД

-- Я никогда никому не жаловалась, -- рассказывает Евгения Ивановна. -- Более того, ко мне приходили знакомые и плакались в жилетку, сетовали на свое здоровье и жизнь. Я только слушала и сочувствовала, не говоря про свои кости не слова. Но когда передвигаться стало совершенно невозможно, когда пришлось смириться с мыслью, что без коляски никак нельзя, подвернулся случай, благодаря которому я начала заниматься живописью.

...Как-то к Евгении Ивановне в промежутке между лекциями в художественном институте забежала дочка давней подруги, чтобы оставить свой этюдник и не носиться с такой громоздкой вещью по городу. Рассматривая работы девочки, Евгения Ивановна и себе решила набросать что-нибудь. Получилось так, что студентка, вернувшаяся через несколько часов, не поверила, что тетя Женя впервые села за мольберт.

Евгения Ивановна начала собирать учебники, книги по искусству, штудировала их, как школьница. Болезнь прогрессировала, а она писала картины каждый день. Правда, приходилось приспосабливаться и держать кисть самым странным образом -- кости пальцев стали совсем мягкими. Тем не менее вскоре квартира превратилась в настоящий музей.

-- У меня в доме солнце бывает только с часу до трех дня. Поэтому я всегда спешу, -- говорит Евгения Ивановна. -- Ведь от света зависит все, его упускать нельзя. Если погода совсем пасмурная, чищу кисти, готовлю холст, дорисовываю детали на почти готовых работах. Трудность еще и в том, что я не могу, сделав несколько мазков, отойти и посмотреть на работу со стороны, как это делают художники. Ведь на коляске особенно не разъездишься. Приходится смотреть на работу с расстояния в полтора метра.

Продать картины тоже помог случай. К Евгении Ивановне пришли знакомые и привели своих друзей из Италии. Тем очень понравились работы художницы и они сказали, что хотят купить несколько. Евгения Ивановна очень этому удивилась, но предложила выбрать любые. После к Евгении Гуриненко начали обращаться любители живописи. Ее картины увезли в Канаду, Америку, Германию, Австрию, Италию, Израиль. Выставлены они и в художественных салонах Киева. Глядя на эти солнечные полотна, трудно представить, что их писала прикованная к инвалидному креслу художница, пальцы которой практически бездействуют.