ВЛАДИМИР ЯВОРИВСКИЙ: "У МЕНЯ ЕСТЬ ХАТА ЗА ГОРОДОМ И ПОЭТОМУ ПОЧТИ НЕТ ПРОБЛЕМ С ПИТАНИЕМ"

Владимир Яворивский раньше всегда находился в эпицентре политических событий. Это он спасал Верховную Раду, когда разгоряченные головы грозились взорвать возле парламента бензовоз. Это он помогал на политическом уровне решать проблемы с доставкой в Украину крупных партий гуманитарных грузов. Это его обвиняли левые в любви к демагогии и позерству, а правые -- в расколе Демократической партии. Некоторые коллеги по перу уже было поставили на нем крест как писателе, считая, что Яворивский с головой ушел в политику. А политические недруги после ряда неудач поспешили зачислить его в отставники.

-- Владимир Александрович, после неудачи на парламентских выборах и "развода" с ДемПУ вы как бы несколько отошли от политической борьбы.

-- Занимаюсь собой. Думаю, время от времени человек должен попадать в такие ситуации. Я даже воспринимаю это как своеобразный подарок судьбы. Ведь нельзя постоянно жить в системе больших или малых побед. После всех потрясений у меня появилась возможность провести ревизию: проанализировать и объективные, и субъективные просчеты, которых, конечно, было немало. Но Яворивский не сидит с утра до вечера, раскладывая по полкам свои ошибки. Только что закончил новую книгу прозы. На первом канале Украинского радио веду еженедельную передачу "20 минут с Яворивским". Ну и еще -- я возглавляю политсовет партии "Реформы и порядок". Взяв определенный тайм-аут для написания книги, я сейчас опять возвращаюсь к поездкам по регионам. Готовлюсь к тому, что на политической арене, возможно, появится другой, обновленный Яворивский.

-- О чем ваша новая книга?

-- События романа "Криза" происходят в конце 1999 года. Это, с моей точки зрения, острое полемическое произведение, анализирующее в художественной форме ситуацию, в которую попал украинский народ. В книгу вошла также повесть "Варвара серед варварів", посвященная быту "новых украинцев". А также несколько новелл, публиковавшихся в прессе. Буквально через неделю-другую выйдет моя книга "Вовча ферма".

-- Вы принадлежите к плеяде романтиков, пришедших на политическую арену в начале 90-х. Как относитесь к тому, что политики-писатели очень мало сделали из того, что обещали в свое время?

-- В парламенте первого созыва было 14 членов Союза писателей. Они пришли с приливной волной первой национал-демократии. В этом нет ничего случайного. Практически, интеллигенция возглавила тогда национальные революции во всех республиках СССР. В нашей Верховной Раде, кстати, кроме писателей, из представителей интеллигенции никого больше не было. Ни музыкантов, ни актеров, ни художников... Объясняется это просто -- у бездержавной нации литература становилась одним из способов политического самоутверждения.

Сегодня мы живем в иных измерениях. Вместо романтиков пришли прагматики. Они начали реально претендовать на власть, поэтому люди, не готовые к жесткой финансовой борьбе, сошли со сцены. И это нормально. Скажем, Роман Иваничук даже не баллотировался на второй срок. Он продолжает теперь писать свои книги.

-- Не сожалеете ли о том, что вы не смогли повести так работу в Демпартии, чтоб остаться в ней одним из лидеров?

-- Я не сожалею о том, что не возглавляю ДемПУ. Я был ее председателем 6 лет, принадлежу к тем, кто создавал эту партию и писал ее манифест. ДемПУ -- одна из старейших политических сил в Украине, она создавалась как альтернатива Компартии. Рано или поздно я должен был уступить место партийного лидера кому-то другому и готов был это сделать. Я сожалею сегодня о том, что фактически не существует той Демпартии, которая создана нами в начале 90-х. Это совсем другая организация. Недавно УТН сообщали о том, что объединение "Артемида" (нынешний лидер демократов Анна Антоньева возглавляла этот ликеро-водочный концерн. -- Авт.) должно государству около 900 млн. гривен налогов, а заплатило только 50. Вы понимаете, как люди могут воспринимать такую демократию? Для левых это просто подарок.

-- Но вы сами были инициатором привлечения бизнесменов в партию. Тем более ДемПУ шла на парламентских выборах в блоке с Партией экономического возрождения, где тоже было немало бизнесменов.

-- Политика не делается в белых перчатках. Естественно, что бизнесмены участвуют в партийной жизни. Нормально, что партия получает средства на свое функционирование. Другой вопрос -- откуда они и какова их цель. Не надо забывать о цивилизованной европейской модели: за каждой политической силой стоят предприниматели, но они никогда не выходят на авансцену. Предвыборный блок ДемПУ и Партии экономического возрождения "НЭП" -- прекрасная идея идти на выборы вместе. Съезд демократов принял решение блокироваться с ПЭВ, которая могла дать нам много голосов в Крыму и в Восточной Украине. Но где-то за десять дней до выборов начались политические разборки, в результате которых ПЭВ сильно пострадала.

-- Вы разорвали все отношения с лидерами ПЭВ?

-- После выборов я не имел с ними никаких встреч. Была запущена дезинформация о том, что мы объединились с ПЭВ из-за денег. Могу вам поклясться, что ни копейки мы от них не получили. В их партии немало разумных, прагматичных людей, причем таких, которые родились и выросли в Крыму и имеют проукраинское мышление. Но, поскольку после выборов в ДемПУ начались потрясения, фактически никаких контактов с ними мы не имели. ПЭВ была разгромлена и, безусловно, это ударило и по нас как союзниках по избирательному блоку.

-- Но до вас доходили слухи о криминальном характере капиталов членов ПЭВ?

-- Это дошло до меня тогда же, когда дошло до рядового избирателя. То есть дней за десять до парламентских выборов. Перед тем, как создать блок, мы собирали информацию. Сведения, полученные нами от компетентных органов, никакого негатива на ПЭВ не содержали. Ялтинские события -- какая-то погоня, стрельба с участием партийных лидеров -- все это было инспирировано. Однако будет мне впредь наука. Нужно помнить о возможности нанесения финансовых, политических, властных ударов. Политическая сила должна сама защищаться, а нарекать на соперников, я думаю, неразумно.

-- У ваших политических оппонентов существует устоявшееся мнение о том, что первая книга Яворивского была панегириком атомной энергетике. А уже после Чернобыльской катастрофы вы написали роман "Марія з полином" противоположного смысла.

-- Я бы советовал вам взять и прочитать этот роман. Но поскольку вы воспользовались подкинутым кем-то стереотипом, то я скажу, что роман "Ланцюгова реакція" -- первый мой роман, написанный где-то в 27 -- 28 лет. Это не панегирик ядерной энергетике, а роман о любви. Практически без секса, ибо тогда цензура не дремала. Рассказывается в нем о молодых людях, приехавших на строительство АЭС. События разворачиваются на фоне стройки. И все. "Ланцюгова реакція" -- неудачный мой роман. Конечно, нет в нем каких-то революционных мыслей. Я его никогда больше не включал ни в какие свои переиздания, хотя он вышел на украинском, а потом был переведен на русский язык. Он напоминает учебный роман, написанный молодым прозаиком. Когда взорвался Чернобыль, я 4 или 5 мая подал в Союз писателей заявление о том, что хочу ехать в зону. Да, одной из причин было определенное чувство вины и прозрения. Я был там полтора месяца и затем написал роман "Марія з полином". Он переведен почти на все основные языки мира. Нужно ли меня за это упрекать? Если нужно -- упрекайте.

-- Как председатель постоянной парламентской комиссии по вопросам Чернобыльской катастрофы вы были причастны к распределению гуманитарной помощи?

-- Очень много моего времени уходило на то, чтобы раздобыть эту помощь. Но никогда наша парламентская комиссия ее не делила. Например, был случай, когда я совершенно неожиданно услышал от секретаря посольства СССР в Германии черкасчанина Ивана Пискового об отправке в Россию обмундирования, техники и оборудования армии ГДР. Мы пошли с Писковым к послу Германии фон Басовцу и убедили его, что часть из этих грузов должна получить Украина. На этом моя миссия полностью закончилась. "Украгротехсервис" договорился с правительством, выделил средства, чтобы люди поехали в Германию и привезли гуманитарную помощь. У комиссии же не было ни средств, ни штатов, которые могли бы заниматься распределением. Все происходило под контролем немецкой стороны, несколько раз приезжал замминистра обороны Германии. Но, конечно, во все подробности распределения они не вдавались. Я неоднократно обращался в СБУ и прокуратуру по поводу некоторых нарушений.

-- Как вы относитесь к тому, что у вас теперь нет привилегий и льгот, которые вы имели, будучи депутатом и госчиновником?

-- Будучи год народным депутатом СССР, а потом дважды народным депутатом украинского парламента, ни разу не воспользовался льготами. Не брал бесплатно путевки себе, а жене -- в полцены. Квартиры своей не сменил, хотя имел возможность поменять ее на апартаменты на Печерске.

-- Чем вы сейчас зарабатываете себе на жизнь?

-- Политической деятельностью, как, кстати, и литературой ничего не заработаешь. Понятие гонорар стало анахронизмом. Со времени моего увольнения с должности председателя Комитета государственных премий Украины имени Тараса Шевченко я, практически, -- безработный. Вернее, беззарплатный, потому что работы мне хватает. Если экс-депутат не трудоустроен, он имеет право получать половину своей бывшей парламентской зарплаты. Я от нее отказался. Моя жена -- актриса филармонии, то есть деньги получает небольшие. Дочь учится на журналиста и одновременно работает. У меня есть хата в Киевской области и поэтому почти нет проблем с питанием. Понимаю, что многим людям сейчас намного тяжелее, чем мне. Получил несколько хороших предложений. Наверное, приму одно из них.