ПОЧТИ НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ

В Волынском селе Кладнов, которое когда-то насчитывало около трехсот дворов, сейчас живет всего семь человек в трех домах. Их мы и решили повидать.

...Лес закончился. Выезжаем на большую поляну. Здесь, если верить карте, и должно быть Кладнов. Вскоре упираемся в останки зданий, напоминающих бывшие коровники. Вокруг царит разруха. Недалеко от дороги еще уцелевшая трансформаторная будка, два человека что-то внимательно там высматривают. Неужто электрики приехали в село? Однако, увидев машину, они поспешно оставляют свою "работу" и убегают в сторону леса.

ОЛЬХОВСКИЕ

-- А я-то думаю, что там за стук, -- выслушав наш рассказ о приключении возле трансформатора, вздыхает Евгений Ольховский, первый кладновчанин, полюбопытствовавший, что это за машина к ним в село приехала. -- Все разобрали и разокрали, уж и к трансформатору подбираются...

Евгений Павлович по документам "не местный", хотя здесь родился шестьдесят семь лет тому назад и живет, но последние годы прописан в городке Устилуг, где строит хату: "Еще не закончил -- были деньги на книжке, да все пропали". А в Кладнове потому, что вместе с женой присматривает за своей 93-летней матерью. Идем знакомиться с Анной Якубовной.

-- Видите, я маленькая, и село у меня маленькое, -- приветливо улыбается бабушка. -- А когда-то было аж двести восемьдесят пять дворов. Кладнов находился на самом берегу Буга, как тут хорошо было, весело, какая у нас красивая церковь стояла...

В 1940 году "первые советы" все прибугские села и хутора, в том числе и двести восемьдесят пять кладновецких семей, выселили в другие районы, разрушили церковь. Ольховским досталась хата, хозяев которой вывезли в Сибирь. Но однажды они вернулись, и Ольховским пришлось искать другое жилище. Куда ж податься, как не в родные места?! Так Ольховские, а с ними еще где-то шестьдесят семей, в 1942 году вернулись в Кладнов.

КОРЦЫ

Неофит Корец и его жена Вера так толком и не знают, почему они еще до сих пор здесь живут. Дети, а имеют их пятеро, разлетелись по миру и зовут к себе. Мол, хотя бы немного по-человечески пожили...

-- А мне, если честно, совсем не хочется отсюда уезжать, -- жмурится против солнца Неофит Фадеевич, вдыхая на полную грудь воздух, -- мне кажется, что в городе я помру.

-- Здесь спокойно, -- продолжает его жена, -- мы дверь не закрываем никогда. Нелегалы, правда, однажды за хатой проволоку перерезали, удирая в Польшу. Но мы их и не видели.

-- Как и самой Польши, хотя до нее рукой подать -- менее километра, -- это опять Неофит Фадеевич. -- Думаем иногда: еще одну зиму перебудем и тогда выберемся. Но придет следующая зима, и опять: "Ай, еще одну перезимуем". И так уже тридцать два года... Помнится в 68-м, в селе еще было около шестидесяти хат, начальная школа, медпункт, магазин, библиотека. А сейчас я -- единственный на все село человек трудоспособного возраста. До пенсии осталось девять месяцев. Работаю лесником.

Земля вокруг Кладнова уже давно не обрабатывается. Сельскохозяйственное АТ использует лишь тридцать гектаров. А 640 га земель запаса просто заростают.

-- Уже здесь, наверное, никто ничего не сделает, -- вздыхает Неофит Фадеевич, -- и больше ничего здесь не вырастет. Ничего.

Сами же Корцы обрабатывают несколько десятков соток для своих нужд. Имеют двух коней, "Волынянку" -- единственный автомобиль в селе.

...Интересно, что село до сих пор не покинули аисты. Сейчас в Кладнове на три хаты -- два гнезда грациозных птиц. Одно из них -- возле двора Корцев. Знали, видно, птицы возле какой хаты много лет назад гнездо свить -- именно в ней, а не в роддоме, в 1977-м родился последний в селе ребенок -- дочка Неофита и Веры, Оксана.

ЛИЩИШИНЫ

Еще в одном из трех жилищ Кладнова живут 78-летний Петр Лищишин и его 79-летняя жена Павлина. Петр Степанович полуглухой. Здесь, в селе, он 18 лет проработал бригадиром и десять -- трактористом. На его глазах строились фермы, на его глазах их и разрушили.

-- Был у нас порядок, а теперь посмотрите, что сделали. Если бы разобрали все как надо, а то взяли и разрушили, как будто бомбы падали. А это же денег стоит, -- прокричал бывший бригадир, внимательно смотря на нас -- услышали ли...

Говорил о наболевшем: остались сами, забытые и покинутые. На мельницу завезти -- нечем, вспахать, дров привезти -- нечем. Разве что Корцы не откажут. Каждый день -- утром и вечером -- отключают свет на несколько часов. Потому рядом с электрической лампочкой под потолком висит и керосиновый фонарь.

-- А недавно две недели света совсем не было, -- жалуется Павлина Владимировна. -- Электрики говорили, что вообще свет от села откинут. Не выгодно им для трех хат за столькими километрами линий присматривать.

...Уж перестали Лищишины думать о переселении. Чтобы купить хату в большом селе, надо продать эту. А кто ее купит? А одна балка, чтобы построить свою, узнавал Петр Степанович, стоит аж 70 гривен. Но -- ирония судьбы -- все еще, оказывается, может случиться на старости лет: и дед Петр, и баба Павлина в войну были угнаны на работу в Германию, значит, теперь имеют возможность получить за это немецкую компенсацию. Петр Степанович уже даже ездил оформлять документы в райсобес. А имея немецкую "пенсию", об украинской, которую задолжали за шесть месяцев, можно и не вспоминать.

Иногда в соседней Корытнице Петр Лищишин покупает за три гривни самогон. Утверждает, что против него всякий государственный спирт "спрячется": "Выпьешь хорошего, из сахара, аж глаз задерется". -- И хохочет.

...У Павлины Владимировны и Петра Степановича три дочки. Живут в Ялте, Луцке и Устилуге. Наведаются, "подгонят" дедовы и бабины работы, и едут назад в города.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

...Кладновцы расстраивались, что мы напишем о них, а они не прочитают, ведь в их село газеты не доходят. Раньше, когда почта приезжала хотя бы раз в неделю, прессу еще выписывали... Но мы обещали, что, как только материал будет напечатан, то вышлем нашу газету в Кладнов. Даже три. Сказали, что будут ждать. Как каждый год ждут Проводов после Пасхи, потому что тогда в Кладнове самый большой праздник -- со всех усюд на могилы родных приезжают выходцы из их села. И Кладнов оживает. Становится большим, людным. На один день...