"ДЕТСКИЙ САД, ШТАНЫ НА ЛЯМКАХ..."

Есть люди, которые еще не испытали на себе, что такое зрелось, старость. Но не бывает людей, которые бы не знали, что такое детство. Со временем куда-то уходят воспоминания о детских неприятностях. И в памяти остается только самое светлое и "прикольное".

АУРИКА РОТАРУ: "И ПАСЛАСЬ МОЯ КОРОВА В ОГУРЦАХ"

Я в детстве, как и сейчас, просто обожала животных. Мне страшно хотелось пасти корову, и в один прекрасный день я таки уговорила маму. Взяла корову и пошла, куда хотела. Там отпустила ее, чтобы она гуляла, где хотела. А хотела она на поле с огурцами. Сижу я на берегу канавки, наблюдаю. Тут на велосипеде подъезжает папа (он был бригадиром полеводческой бригады и отвечал за все, что росло на полях): "Что ты тут сидишь?" -- "Пасу корову". -- "Где же корова?" -- "Вот, в огурцах". -- "А почему она в огурцах?!" -- "Папа, она же ничего плохого не делает -- просто ест огурцы".

Зато когда мы собирались всей большой семьей и пели у нас в саду народные песни -- слушало все село.

ПАВЕЛ ЗИБРОВ: "Я СЖЕГ САРАЙ ВМЕСТЕ С ОСАМИ"

В три годика я уже зарабатывал. Мой старший брат Володя играл на баяне, а я на бубенчиках. Перед Новым годом, 8 марта и пр. мы "халтуряли" -- ходили "по хатах" с инструментами. Давали деньги, конфеты, орехи, яблоки. Зимой мы даже не могли унести все в руках -- приходилось брать санки. Именно тогда я, наверное, понял, что музыка "кормит".

А еще я помню, как сжег шопу (сарайчик по-вашему). К нему был пристроен туалет, в котором завелись осы -- явный дискомфорт. Вот я и решил их "выкурить". Выкурил (а как известно, дыма без огня не бывает) и пошел смотреть телевизор. Случайно глянул в окно: вижу, горит туалетик, а заодно и шопа. Схватил ведро с водой и давай тушить. Куда там! Лето, сушь, соломенная стриха. За полчаса все сгорело "вщент". Вместе с осами. Когда пришла мама, я сидел на орехе -- от испуга выдрался на самую верхушку. Дерево раскачивает, а слезть не могу -- от страха переклинило руки и ноги. Меня поливали водой, как тот сарайчик, а потом местная бабка-ворожка выкатывала яйцом страх.

КАТЯ ЧИЛИ: В ПЛЕНУ У ДЕДА МОРОЗА

Как-то раз на новогоднем утреннике в детском садике я была розовой мышкой. Я и сейчас небольшого роста, а тогда была просто крошечная. И Дед Мороз (тогда я еще честно верила, что он настоящий) меня, как самую маленькую, самую проворную, взял и посадил в мешок. Он хотел развеселить детей: вот, мол, вам вместо подарков маленькая мышка. Когда же я попала в мешок (может это было и в самом деле смешно -- не знаю), испугалась так, что разревелась на весь детский садик. Бедному Деду Морозу пришлось долго меня успокаивать, дарить кучу подарков и конфет. С тех пор Дедов Морозов не боюсь, но впечатления от пребывания в мешке остались самые неизгладимые.

СЕРГЕЙ МАНЕК: "КУСАЛСЯ Я КАЧЕСТВЕННО!"

Во времена детского садика я отличался повышенной "кусючестью". Дрался не чаще, чем все, а вот кусался качественно. Когда было перекусано полгруппы, воспитатели, будучи не в силах справиться с ситуацией самостоятельно, привели подмогу -- огромного повара с большим ножом. И милый дядя-повар пообещал мне вырезать вот этим самым ножом все зубы. Следующим счастливым фрагментом для окружающих стало мое желание стать барабанщиком. По этому поводу я собрал все мыслимые и немыслимые жестяные банки, обтянул их полиэтиленовыми кульками и перевязал резинками от трусов. Грохоту и удовольствия (моего) было немеряно!

Зато теперь мне подрастающее поколение, сын Юра, тоже скучать не дает. Пока я был на гастролях, Юра подстригся. Да так "удачно", что пришлось чуть не среди ночи "падать в ноги" Володе Тарасюку...

ЛАНА РОКСИ: ПОРТРЕТ ДЕВОЧКИ-РТУТИ, ГОЛОВА МЕЖДУ ПРУТЬЕВ

В детстве меня называли "девочка-ртуть". (Не в смысле ядовитости, а в смысле отсутствия состояния покоя). За день я успевала проделать массу "полезных штук". Например, просунуть голову между прутьями на балконе. (Парадокс: туда голова проходит, а назад -- почему-то нет!) Зимой можно было в мороз облизать металлическую ручку на двери подъезда. В случае удачи пол-языка оставалось на ручке. После этого вымыть под краном хлеб (он же упал, значит, грязный), а для благополучного завершения дня слегка поправить дизайн квартиры, нарисовав что-нибудь красивое маминой помадой на стене. Родители точно знали: если я затихла -- жди чего-нибудь новенького. Правда, вскоре я приловчилась петь, когда делала "шкоду".

ЛЕРИ ВИНН: "БАБУШКА ДОБАВИЛА ЕЩЕ "АРГУМЕНТ" СВЕРХУ"

Мое детство -- это один сплошной прикол. Мне было с полгодика, когда мама сдала меня бабушке, и рос я в Воронежской губернии, в селе Миловатка (в центре "кацапии" -- украинские поселения, где до сих пор говорят по-украински!). Как все местные мальчишки, увлекался таким видом спорта, как катание на свиньях, лазил в колхозный сад за яблоками (собаки кусали сильно, а все равно лазил). Как-то иду, покусанный, ноги в крови, а навстречу бабушка. Решил сказать ей, что упал. А она, рассмотрев на ногах следы собачьих зубов, добавила еще "аргумент" сверху.

Как только научился немножко говорить, пошли сольные концерты. Перед двором была куча глины. Меня ставили на нее, и я заставлял бабушку объявлять "как положено": "Выступает заслуженный артист Валерик". Бабушкины подруги обязаны были аплодировать. Иногда я немного капризничал: "Плохо хлопаете!" Вообще, первые записи моего пения сделал папа, когда мне было месяцев 11--12. Наверное, когда-нибудь соберусь с мыслями и это издам.