"НА СЦЕНЕ ТЫ -- КАК ГОЛЫЙ: СТОИШЬ СТОЛЬКО, СКОЛЬКО СТОИШЬ"

Вот уж за кем прочно укрепился имидж преуспевающего актера, к тому же -- прекрасного семьянина, замечательного отца и мужа, так за Александром Лазаревым.

-- Александр Сергеевич, вы так долго и верно служите своему театру (Театр им.Моссовета --Авт.)-- это большая редкость в наше время.

-- Дело в том, что я всегда был так загружен работой, так много играл, что не было никакой необходимости искать работу на стороне -- дай Бог справиться с тем, что здесь поручалось!

-- И все же удавалось совмещать театр с работой в кино.

-- У меня за плечами где-то около 50 ролей в кино, хотя, все они, естественно, неравнозначны -- есть плохие и хорошие, маленькие и большие. Но тем не менее, повезло в том, что на меня не повесили ярлык какого-то определенного амплуа, и играл я очень разные роли -- лирические и комедийные, гротесковые, трагедийные и драматические -- самых-самых разных людей и в кино, и в театре. Инженеров приходилось изображать, секретарей парторганизаций, военных, любовников разного калибра и масштаба...

-- Какую из своих ролей вы считаете самой удачной, и какую -- наоборот, самой неудачной? Были "провальные"?

-- Ну я не знаю, провальных не было, может, публика думает иначе... Могу сказать, что две картины стали шлягерами: "Еще раз про любовь" по пьесе Эдика Радзинского "104 страницы про любовь", и картина по раннему рассказу Чехова "Цветы запоздалые". Хотя, и до, и после я снимался очень много. Но, как актер, интереснее всего я работал в телевизионном фильме по Достоевскому "Село Степанчиково и его обитатели", где я играл полковника Ростанева. Вот тут я уверен, что это было, пожалуй, лучше всего, что я когда-нибудь играл.
Иногда смотрю на себя, и думаю: "Что, это -- я играю?" Сейчас у меня уже, наверное, и сил бы не хватило с такой энергией так все сыграть! Услышать похвальное слово от Андрея Александровича Гончарова -- большая редкость, почти невозможно, но он посмотрел и сказал: "Ну, хорошо, хорошо!.." Для меня это было очень лестно.

-- Вы работали со многими режиссерами и актерами. Какую встречу вы считаете самой значительной для себя?

-- Все интересны по-своему. Естественно, это Николай Палыч Охлопков, который принял меня в театр, и я работал с ним семь лет, потом был Андрей Александрович Гончаров, с которым я сделал свои самые знаменитые роли в театре -- в "Человеке из Ламанчи" Дон Кихота, в "Беге" Булгакова -- Хлудова.

Понимаете, кино и театр -- это очень разные вещи. Театр -- как лакмусовая бумажка, которая проверяет актера, сколько он стоит, как говорится. Ты выходишь на сцену один, как голый, и сколько ты стоишь, столько и стоишь. А в кинематографе очень много разных щитов: музыка, оформление, свет, операторское мастерство. Тебя, бездарного человека, могут снять так (есть масса примеров), что будешь выглядеть героем, хотя все знают, что ты -- ноль. И наоборот: какого-нибудь замечательного талантливого актера так снимут, что не дадут возможности проявить себя, и все думают: "Ну как это? Это же не он буквально!" Поэтому, театр для меня, конечно, это -- самое важное в жизни. Были встречи -- скажем, с Петром Наумовичем Фоменко, с которым мы выпускали спектакль "Плоды просвещения", или Сергеем Яшиным, с которым работали над спектаклем "Смех лангусты". Интересные режиссеры Марк Захаров и Татьяна Ахрамкова -- в одной из ее последних работ по пьесе Гриши Горина "Кин IY" я играю главную роль.

Мой первый фильм --"Вольный ветер" Леонида Трауберга по оперетте Дунаевского -- я играл Янку. Снимался у Абрама Матвеича Роома -- "Цветы запоздалые", там были чудные партнеры: Ольга Андреевна Жизнева, Ханов, Ира Лаврентьева, Валера Золотухин и т.д. Не могу сказать, что было много таких встреч, но всем режиссерам я благодарен за то, что у них снимался.

-- Александр Сергеевич, у вас актерская семья. Обычно родители-актеры не желают детям своей судьбы, даже запрещают заниматься лицедейством. Как вы с супругой отнеслись к тому, что сын (Александр Лазарев-младший) пошел в ту же профессию?

-- Мы не запрещали, конечно, хотя поначалу я не был сторонником его выбора. Но сейчас он -- тьфу-тьфу-тьфу! -- как теперь называется, "звезда Ленкома", работает много -- играет в театре, все время снимается в кино (сейчас -- опять в двух картинах сразу). И будет репетировать очередную пьесу. За десять лет он сыграл в театре пять ролей -- то есть, в среднем каждые два года новая роль. Для Ленкома это очень много! У них такая метода: пока один спектакль не выпустят, не начинают работать над следующим. И тем не менее, у него есть замечательные работы: в "Фигаро" он играет графа Альмавиву, в "Королевских играх" -- Генриха Восьмого. За десять лет он получил восемь премий! Восемь!

-- И фамилия не помешала!

-- Наоборот, теперь говорят Лазаре- младший и Лазарев-старший. У него две киношные и шесть очень престижных театральных премий: имени Станиславского, "Хрустальная Турандот", Государственная премия. Так что -- ничего парень, пока в порядке. Хотя я ему все время повторяю: "Шура, учти: взлететь на эту вершину нелегко, но можно, и таких случаев масса, а вот удержаться на ней гораздо труднее!"

-- В актерской среде бывают случаи, когда люди ломаются не только от трудностей, но и от испытания славой...

-- Вы знаете, ну тогда надо иметь вместо головы другое место! Или быть очень глупым человеком, чтобы позволять себе то, что себе позволяют неумные, невоспитанные люди, выросшие в определенной среде. Что называется, из грязи -- в князи. Нашего парня это никак не касается! Он, наоборот, очень душевный и неглупый человек, поэтому не позволяет себе то, что некоторые -- не буду называть фамилии. Шура до сих пор стесняется и бежит от всяких проявлений поклонения, хотя на вид современный такой, суперменистый парень, как говорят, с серьгой в ухе. Он уже получил звание заслуженного артиста, так что мы с матерью пока радуемся, гордимся и счастливы.