СОЛОМЕННЫЕ ВДОВЫ

-- Лобанов Владимир, капитан, ушел в 1997 году... Гуров Сергей, боцман, ушел... Ирликов Андрей, ушел... Лапшин Евгений, электромеханик, ушел... Друмов Александр, моторист, ушел... Стрих Валерий, матрос, ушел... Валь Анатолий, матрос, ушел... Шевцов Николай, матрос, ушел... Аксененко Владимир, бухгалтер, ушел...

От монотонного повторения "ушел" стало жутко: в голосе слышалась такая обреченность, будто те, о ком говорят, ушли навсегда. Впрочем, один из них, механик, уже действительно не вернется: в прошлом году умер прямо на вахте, от сердечной недостаточности.

-- Мы не хотим, чтобы с нашими мужьями случилось подобное, -- хором вторили женщины.

НЕМНОГО ИСТОРИИ

Теплоход "Одесса" арестовали 11 апреля 1995 года в Неаполе. Основанием стал предъявленный Черноморскому пароходству иск немецкой компании "Ллойд верф" на сумму свыше тринадцати миллионов долларов США за ремонт пассажирского судна "Белоруссия", которое потом не раз меняло названия, а в конце концов оказалось утерянным для Украины. К этому иску присоединилась швейцарская компания "Планмарин", выставившая претензии уже на сорок пять миллионов. В ноябре 1997-го "Планмарин" отозвала свою претензию, отклонил суд и требование "Ллойд верф". Но тут объявился другой кредитор -- группа итальянских страховых компаний (рассмотрение их требований должно начаться со дня на день).

Менялись руководители пароходства, менялся и экипаж на судне. Последний раз -- три года назад. Вместо полного состава (32--34 чел.) по договору на пять месяцев на законсервированное судно отправили экипаж в составе девяти человек под командованием капитана Лобанова. Это, конечно, не та морская служба, к которой привыкли профессионалы, но кто-то же должен исполнять и эту работу.

Когда же к концу вахты оказалось, что пароходству нечем с моряками рассчитаться, они отказались покинуть судно. Уже вторично экипаж обратился с иском в суд. Часть денег выплатили -- командировочные до 1 февраля 1999 года... Но не обеспечили предусмотренную коллективным договором своевременную поставку топлива.

Ситуация у моряков на судне и у их семей здесь, в Одессе, сложилась пиковая. Сначала ЧМП телеграммами и факсами забрасывали моряки. Потом стали приходить жены с детьми. Их просят: потерпите пару месяцев, изыщем деньги, вернем ваших. Терпели пару месяцев, и еще пару, и еще, и еще...

ТЕРПЕНИЮ ДАЖЕ СЛАВЯНСКОЙ ЖЕНЩИНЫ ПРИХОДИТ КОНЕЦ

-- За что наши мужья оторваны от семей, живут хуже арестантов, -- не могут понять женщины. -- Ведь даже в тюрьмах бывают свидания.

-- А я из шести лет замужества, -- говорит Светлана, жена матроса Шевцова, -- половину живу соломенной вдовой. Сынишка, провожая папу, еще и не все слова говорил, а теперь идет в школу.

У боцмана Гурова Сергея за это время повзрослела и вышла замуж единственная дочь. Увы, под венец ее провожал не папа, который не раз об этом мечтал вслух.

-- Да и свадьбы-то как таковой не было, -- со вздохом говорит Татьяна, его жена, -- откуда деньги. Прожить бы. Я за квартиру полтора года не могу заплатить. Нечем.

Галина Друмова, жена моториста, двух мужчин-сыновей ставит на ноги без папы. Младший окончил художественную школу, а папа не видел ни одной его выставки. Ведь уходил, когда Феликсу не было еще и двенадцати.

-- Мой отец умер прошлой осенью, -- рассказывает Галина, -- так и не дождался Сашу. Сама кое-как похоронила... А сын не сможет дальше учиться на художника. Мне одной тяжело.

Непросто Валентине Валь и сына 14-летнего поднимать (ах, как нужен в эти годы рядом отец), и хозяйство самой вести -- в селе одних рук не хватает, все на ней -- от коровы до дымохода. И денег тоже нет.

В большой семье Евгения Лапшина и событий за это время приключилось много. Вслед за старшим сыном защитил диссертацию младший. Ах, как отец представлял это застолье, где будет распирать его от гордости за сыновей, от радости, что смог выучить хлопцев. Не пришлось. Внук, которого он за ручку отводил в первый класс, уже окончил начальную школу, у него накопилось столько "секретов" -- ну где же дед, с кем поделиться? И внучку Аннушку, которую нес на руках, уходя в рейс, поведет в этом году в школу не он. Изо всех сил стараются дожить до встречи его родители, которым уже за восемьдесят.

Плачет без слез Лариса Ирликова, тихонько прислонившись к двери. Она не жена, она -- мама. Ей еще тяжелее.

-- У всех есть хоть дети, невестки, внуки, -- делится печалью мама Андрея, 37-летнего старпома. -- А я одна жду. Мне так больно, что он не устроил свою жизнь. Все в море да в море -- так и не успел жениться. И он там переживает. Мужа я похоронила, а сын теперь за меня боится. Господи, он же там сойдет с ума без общения, ведь молодой парень...

"ОСТРОВ НЕВЕЗЕНИЯ" В СРЕДИЗЕМКЕ ЕСТЬ

Полный экипаж включает в себя обязательно врача, повара и другие службы, способные обеспечить рабочее состояние судна и плавсостава. Теперь девять человек должны охранять эту громадину -- обесточенную, без воды, без топлива. Стоящую на рейде, а значит, "игрушку" для штормов.

Когда моряки уходили из Одессы, им говорили, что жить они будут на берегу, а на судне только нести вахту, как это принято в мировой практике, как это было у соседей -- коллег по несчастью, греков. В январский шторм греческое судно затонуло, наши же, постоянно там проживая, успели все предусмотреть, и спасли "Одессу". Правда, ценой травм, шестеро пролежали с жестокой температурой. Лечить-то нечем было...

Зимой в каютах холодрыга -- едва выше ноля. Греются так: наполняют две пластиковые бутылки кипятком -- одну под голову, другую обнимают. При тех же плюс один как-то умудряются помыться. Самым большим счастьем для них было бы получить какую-то весточку, передачку от родных из Одессы. Но почти год в Неаполь наши суда не заходят.

Летом другая напасть: в каютах до пятидесяти градусов жары, вентиляцию нет возможности включить, а иллюминаторы не открываются. Спят покатом на палубах. Из-за отсутствия энергоснабжения проблемы буквально на каждом шагу, с туалетом тоже.

Без топлива команда отрезана от берега -- ни продуктов купить, ни "скорую" вызвать. Заказать у итальянцев -- очень дорого. Приходится буквально попрошайничать у всех и все подряд.

-- Присылали фотографии, -- говорит кое-кто из женщин, -- хорохорятся, а сами худющие. И в глазах -- одна тоска, хоть и пытаются улыбаться.

Последний раз врача они видели в апреле прошлого года, когда умер механик. Вызвали полицию, "скорую". На борту итальянский врач снял у каждого кардиограмму, осмотрел и сказал: "Здорового нет ни одного". У кого желудок, у кого легкие, у кого сердце. И у всех -- зубы, нервы и психика. Состояние на пределе. Средний возраст моряков с "Одессы" -- 40--45 лет. Им многим до пенсии еще работать и работать, а они, по мнению жен, уже калеки. Вернутся домой без денег -- чем их кормить, за что лечить?

-- 23 февраля прошлого года, -- рассказывает жена боцмана Татьяна, -- супруга в тяжелом состоянии отправили в госпиталь на берег. Но оттуда его выгнали, поскольку нет ни страховки, ни денег. Слава Богу, что великолепный экипаж: даже в таких условиях мужики не озверели.

Первое время местная католическая церковь на праздники приносила кое-какую еду. Затем их паек "похудел". Последнее, что было -- пришло миссионерское американское судно, нашим морякам подарили сгущенное молоко, зубные щетки, крем для бритья и молитвенники, очевидно, догадавшись, что уповать им осталось только на Бога.

По закону, ни один врач не может позволить моряку находиться в рейсе более девяти месяцев. Такое впечатление, что медиков в ЧМП не осталось.

ЕСТЬ ЖЕНЫ В МОРСКИХ ПОСЕЛЕНЬЯХ...

-- Мы хотим вернуть своих мужей домой с заработанными ими деньгами. Справки с проставленной суммой долга по зарплате нас не устраивают. Начальству больше не верим, -- заявляют жены моряков.
-- Если наши мужья не нужны государству, то они нужны нам. И мы не остановимся ни перед чем -- объявим бунт, голодовку, пешком в Киев пойдем. Мужья нас поддержат.