"КОЛЮСЬ, ЧТОБЫ ТОЛЬКО ОСТАВАТЬСЯ ЧЕЛОВЕКОМ"

По официальной статистике, в 1998 году за приобретение, сбыт и хранение наркотиков были задержаны 4,5 тысячи молодых киевлян. В прошлом году к ним прибавилась еще тысяча юношей и девушек, а с начала нынешнего года уже набралось 2, 5 тысячи.

СТРАХ ПЕРЕД СМЕРТЬЮ -- НИЧТО...

По неофициальным данным, на каждого выявленного наркомана приходится пятеро "незапротоколированных". Еще известно, что больше половины ребят, которые прошли через райотделы милиции, безуспешно пытались лечиться. Среди них и 24-летний Антон, согласившийся откровенно рассказать, как это было.

-- Я воспитывался в очень интеллигентной семье, хорошо учился, занимался спортом. Только в армии за компанию со всеми начал курить, а после дембеля из тех же соображений иногда баловался "планом". Наблюдая, как ровесники подсаживаются на тяжелые наркотики, думал, что мне это не грозит. И не верил, что 90 процентов пробовавших героин "один раз", остаются наркоманами навсегда. Теперь могу поклясться: одного раза не бывает! Если не через день, то через неделю, месяц, но обязательно потянет повторить... А дальше начинается система, в которой я завяз, не прошло и года. От "элитного" героина перешел на черную "ширку", вскоре обо всем узнали родители и заметались в поисках спасения.

В отличие от большинства знакомых, мне всегда удавалось зарабатывать на дозу самому. Наблюдая, как другие выносят из дома вещи, воруют, садятся в тюрьму, я очень боялся пасть до их уровня. Смерти тоже боялся, ведь несколько друзей уже на том свете. Но все страхи -- ничто перед страхом ломки. Может, на тысячу наркоманов найдется один, способный преодолеть его нечеловеческой силой воли, но я не герой. Я верил, что мне помогут.

НЕ ДУМАТЬ О "БЕЛОЙ ОБЕЗЬЯНЕ"?

Первый раз лечился частным образом у врача, практикующего в городской психиатрической клинике. Курс обошелся в 400 долларов, которые с трудом наскребли родители. Химическая зависимость ослабела, я больше не "кумарил". Но осталась психологическая зависимость, которая оказалась во сто крат сильнее. Разумеется, доктор провел со мной пару назидательных бесед, но вспомните старую притчу про "белую обезьяну", о которой нельзя думать. Когда через каждые пять минут повторяется слово "наркотик", все мысли заняты только им. Хочется сразу бежать и колоться. Потом я узнал, что такой же парадоксальный результат имели душеспасительные беседы и для других знакомых наркоманов.

Поверьте, каждый из нас, кто хранит остатки достоинства, живет единственным желанием получить свободу от иглы. Мало того, что каждый день наблюдаешь в зеркале, как превращаешься в собственную тень. Ты становишься изгоем для здоровых людей. Из-за наркотиков я несколько раз терял работу, но не только из-за срывов с дисциплиной. Для наркомана рано или поздно наступает момент знакомства с милицией, после чего работодатели без объяснения причин предлагают уволиться. За употребление наркотиков в Украине нет уголовной ответственности, но все мы -- потенциальный криминал. Достаточно, чтобы тебя поймали с заряженным шприцем, и готово обвинение в хранении наркотиков. А байки о том, что несешь себе дозу "на ужин", рассказывай адвокату. Несколько раз мне удавалось откупиться от блюстителей порядка (кстати, для наркоманов это вторая вечная статья расходов), но недавно схлопотал условную судимость.

НА ТРИ ТЫСЯЧИ ДОЛЛАРОВ НАДЕЖДЫ

-- Второй раз пошел к врачам не столько ради себя, сколько ради справки в милицию. Анонимный платный курс в филиале клиники, входящей в киевское объединение "Социотерапия" стоил около 600 гривен. Все лечение свелось к тому, что три раза в день надо было приезжать на укол "сонником". Под действием психотропов я пять дней ничего не соображал, с трудом передвигался. Правда, ширяться не хотел. А потом наступило привыкание, и все вернулось. В то же время для пациентов организовали лекции про "белую обезьяну". Я начал колоться, не дождавшись окончания курса и почти все, кто лечился со мной, сделали то же самое...

Однажды отец принес газету с рекламной статьей о коммерческой клинике, которая первой в столице стала применять новую методику лечения. Между строк читалась надежда, стоившая, как оказалось, 3, 5 тысячи долларов. Родители настояли, что возьмут в долг под залог квартиры. В порядке исключения меня согласились записать иногородним и сделали скидку. Так я очутился в палате "люкс" с телевизором, видиком, телефоном и питанием на заказ. После 8-часовой очистки организма под наркозом в таких евроусловиях отдохнул три дня, потом пять дней принимал курс физиопроцедур и подписался на препарат "Антоксон", ставящий так называемую противоопиатную блокаду. То есть привычная доза не дает эффекта, а передозировка чревата смертью. Минимальный курс лечения "Антоксоном" -- полгода, это очень дорогой препарат. Клиника обеспечивает пациентов таблетками на три месяца, остальное надо покупать самому, но я был уверен, что все получится. А через десять дней началась сводящая с ума бессонница. Я побоялся, что потеряю трудоспособность и однажды утром рискнул отложить таблетку в сторону. А вечером укололся.

СНОВА В СИСТЕМЕ

Сейчас я снова в системе. Зарплаты хватает, чтобы обеспечить дневную дозу, но график работы такой, что мне, поверьте, уже не до кайфа. Я колюсь, только чтобы работать и работаю, чтобы колоться. О том, во что превращусь через несколько лет, стараюсь не думать. Не знаю, как вырваться из замкнутого круга. Допустим, уеду из привычной среды общения. Но даже если предположить фантастический вариант, что где-то далеко сумею найти работу и жилье, все равно встречу на улице человека с узкими зрачками и узнаю, где купить наркотик. Таких точек в любом городе сотни. В Киеве их тысячи, а в спальных жилмассивах есть дома, где в одном парадном работают сразу несколько "кухонь". Эти адреса не являются тайной для милиции и местных властей, но продолжают существовать и размножаться.

Еще я могу искать спасения в одной из церквей, как поступили некоторые знакомые. Но этот путь не для всех. Да и те, кто пошел по нему, не вернулись в обычную жизнь. Наша система борьбы с наркоманией состоит из трех отдельно взятых крайностей -- силовой, медикаментозной и проповеднической. Она ничего не дает. Нужна комплексная, поэтапная программа психологической реабилитации. Об этом сегодня много говорят, но никто не знает, что это такое. Поэтому сегодня для таких, как я нет помощи.