КОПАТЬСЯ В МУСОРНИКАХ ГОРДОСТЬ НЕ ПОЗВОЛЯЕТ

Возле центрального гастронома я насчитал семь человек, которые в течение десяти минут заглянули в мусорный бак. Пообщаться с ними не удалось -- "центральные" бомжи несловоохотливы. Зато те, кто обитает подальше от Крещатика, с удовольствием поговорят с прохожим.

-- Стать бомжом просто, -- рассказывает Василий. -- Никто от этого не застрахован. Я, например, раньше работал инженером-строителем, жил как все. Но когда потерял работу, жизнь пошла наперекосяк. Развелся с женой. Потом получил срок (восемь месяцев) за неуплату алиментов. Пока сидел, из квартиры меня выписали, с тех пор живу на улице. Дочь? Видел ее недавно, стесняется меня, делает вид, что не узнает. Эх…, -- глубоко вздыхает Василий.

Ему 47 лет. Три из них провел на улице. Замечу, что в разговоре со мной этот человек ни разу "для связки слов" не заматерился и в выпивке знает меру (так, по крайней мере, сам говорит).

-- Здесь, на Минской, бомжи полностью разделили район "по сфере деятельности" , -- рассказывает мой собеседник. -- Одни собирают бутылки, другие макулатуру, третьи просят милостыню. Никто не переходит на чужую территорию. Если появляются "новенькие" или "залетные", их сразу ставят на место. Ты что, гад, делаешь? А?! (Это какому-то мужику, устроившему у киоска общественный туалет. -- Авт.). Но, -- продолжает Василий, -- есть бомжи работающие, как я. Хотя мы внешне не отличаемся от остальных -- такие же оборванные и лохматые, но гордость не позволяет копаться в мусорниках.

Василий, по его же словам, держит огород, выращивает картошку. Донедавна работал в лесном хозяйстве под Киевом. Но там зарплату вовремя не платят, поэтому и ушел в город.

-- Собираю в лесах грибы, ягоды. Продам в переходе -- на то и живу. Мне милостыни не надо, -- сказал, как отрезал... -- А вот новую жизнь начать трудно. Можно, конечно, побриться, помыться, скопить денег на одежду, пойти к женщине. Чего вы удивляетесь? Я не холостякую. Ей 45 лет, мужа нет, не бомжует, живет в квартире. Когда совсем тяжело, к ней прихожу...

Немного помолчав, Василий добавляет:

-- Я ведь обычный человек, люблю книги читать. Сейчас дочитываю Есенина -- те вещи, что раньше не публиковались. Книжку, кстати, мне дал такой же "беспризорник", как и я. Иногда переступаю через свою гордость, -- признается Василий, -- и иду к сестре смотреть футбол. Заодно болтаем о том о сем. Вы себе не представляете, что для меня значит общение.