ПОЧЕМУ У ОДНИХ ЕСТЬ ВСЕ, А У ДРУГИХ -- НИЧЕГО

К Всевышнему пришел еврей и спросил: "Господи, почему ты дал одним все, а другим ничего?" И он показал Творцу на Украину с ее изобильными реками, плодородными землями, недрами, напичканными всевозможным добром, на ее густые леса и широкие поля...

И еще показал на маленький Израиль, где земля выжжена солнцем и не родит ничего, кроме колючек, где из всех полезных ископаемых есть только археологические черепки, где река, подобная Ирпеню, считается широкой и полноводной, а пресной воды из небольшого озера Кенерет должно хватить на орошение, питье и умывание, хотя, по всем расчетам, это нереально...

-- Пригласите, Миша, ко Мне украинца, -- сказал дежурному архангелу Всемогущий и, обратив Свой лик к прибывшему, спросил:

-- У тебя есть ко Мне вопросы? Задавай, не стесняйся.

Украинец сказал:

-- Отче! Почему у одних есть все, а у других ничего?

И он показал на груды овощей и фруктов, которыми завалены все продуктовые лавки Израиля; на дорогие, средние и дешевые, но мало отличимые друг от друга товары, от которых ломятся прилавки больших супермаркетов и маленьких магазинчиков; на гигантские небоскребы бриллиантового центра, где на дубовых столах лежат предназначенные к продаже алмазы, число которых равно числу звезд на небе; на стада автомобилей, снующих по зеркально гладким дорогам; на толпы паломников и туристов, оставляющих в Земле обетованной миллионы долларов...

И сказал Господь:

-- Перед тем как мы обсудим ваши вопросы, скажу, что в одном вы никогда не сможете Меня упрекнуть. Носы Я дал вам разные, но мозги и руки -- одинаковые. Причем очень неплохие. Кстати, кто из вас сумеет Мне объяснить, в чем разница между евреем и украинцем? Не пытайтесь, вы этого не объясните, ибо нет между вами разницы.

После чего Всевышний задернул небесные шторы, и дальнейшая беседа проходила в отсутствие представителей средств массовой информации.
В Израиле я познакомился с медсестричкой родом из Западной Украины. Здесь ее называют Ивонна, но на самом деле она Иванна, и дома ее маленький сын разговаривает на украинском языке. В школе он говорит на иврите, знает русский и очень скоро выучит английский, потому что в Израиле, помимо двух государственных языков, иврита и арабского, есть еще по крайней мере два необходимых -- русский и английский. Особенно английский.

До того, как Иванна стала Ивонной, в ее пятой графе значилось: украинка.

...В самолете рейсом Тель-Авив--Киев вместе со мной летели правоверные евреи, считающие священным долгом поклониться могиле Любачевского раввина, праведнейшего из праведных. В числе паломников -- молодая женщина с тремя детьми. Она глубоко верующая иудейка, чтит Тору, соблюдает субботу, интимно общается с мужем через простыню с дыркой и ест исключительно кошерное. Говорит по-русски, на круглом лице имеет нос, именуемый в просторечии кирпатым, волосом белобрыса, и дети ее точно такие же.

Есть нечто, странно роднящее такие разные страны, как Украина и Израиль. Обе страны не имели государственности, жили под рукой чужих монархов, забыли язык предков, рассеяли по миру своих детей...

Но дальше идут различия.
Со дня своего возникновения государство Израиль воюет. Над пляжами Герцлии и Эйлата грохочут военные вертолеты. По улицам Иерусалима и Нетании с винтовками и автоматами ходят не только Абраши и Натаны, но также Фирочки и Двойры. На субботу воинов отпускают домой -- разумеется, с оружием. Отпускают не всех. Юную Мириам лишили отпуска на одну субботу за ношение неуставных серег -- длинных и висячих. Такие террорист может вырвать с мясом. На две субботы лишили отпуска Гришу с товарищами. В речке они наловили раков, завернули в пластиковый пакет и оставили до утра в цистерне с питьевой водой. Нечистые твари прогрызли пакет и расползлись по емкости, осквернив ее. Цистерну пришлось многократно промывать, чистить, ошпаривать кипятком, после чего полковой раввин освятил сосуд, сделав его, таким образом, снова кошерным.

Я спрашиваю у бизнесмена из Тель-Авива, куда пойдет после школы его 16-летняя дочка.

-- Как, куда? -- изумляется бизнесмен. -- Конечно, в армию.

"Отмазать" девочку от армии проще простого -- выдать замуж, отправить учиться, но не отслужить армию -- это здесь считается стыдно и неприлично.

У одного из видных политических деятелей Израиля были крупные неприятности, когда в прессу просочились сведения, что, используя свое служебное положение, он "устроил" внука в спецназ на ливанской границе. Там опаснее, чем где бы то ни было -- там убивают. Но служить в спецназе дано не каждому. Вся израильская элита родом из спецназа.
Мой гостиничный номер на первом этаже. Одна из стен стеклянная и раздвижная. Отодвинув створку, вы оказываетесь на зеленой лужайке, откуда тропинка ведет к морю. Таким же образом ко мне в номер может войти кто угодно и когда угодно, поскольку по ночам стеклянная стена остается открытой, чтобы дышать морским, а не кондиционированным воздухом.

Дважды ночью ко мне заходили местные кошки и несколько раз они внимательно рассматривали меня через стекло. А как же пьяные? Воры? Жлобы? Хулиганы? Территория отеля обнесена невысокой оградой, перемахнуть ее не сможет только калека.

По пляжу ходят толпы молодых людей в бейсболках козырьками набок и майках диких расцветок. Ближе к вечеру ребята собираются компаниями, что-то жарят на купленных в магазине углях (леса в Израиле нет, и наломать веток -- значит обокрасть природу, то есть себя). Пьют молодые люди пепси, джус, минералку.

В ресторанчик заходят три девушки и четыре парня. Заказывают закуски, рыбу, мясо, фрукты. Что будем пить? Коку, пепси, джус, воду. Кроме меня это никого не удивило. Официант не обиделся.

В другом ресторане что-то празднует большая компания взрослых людей. На двадцать человек выпито не более трех-четырех бутылок легкого красного вина. И молодым, и старым есть о чем поговорить, несмотря на то что для многих из них родной язык -- иностранный. Если они при этом будут пить водку, многое останется необсужденным. Будет жаль.

В Израиле есть воры, хулиганы, мошенники. Рэкетиры тоже есть. Пресса рассказала, как в Петах-Тикве к местному бизнесмену пришли вымогатели, потребовали 60 процентов от каждой сделки, иначе, сказали бандиты, мы отрежем тебе голову и выставим на витрине твоей конторы.

Бизнесмен настучал в полицию, вымогателей взяли. Но в суде выяснилось, что полицейские не сумели как следует задокументировать взятие с поличным, и по закону судья должен был рэкетиров отпустить. Он постановил задержать их еще на сутки, чтобы полиция смогла правильно оформить документы.

Все, как у нас. Народ ропщет: мол, полиция бездарна, законы неправильные, в парламенте сидят исключительно жулики и проходимцы, кто их только туда выбрал? В отношении бывшего премьер-министра полиция рекомендовала прокуратуре возбудить уголовное дело.

Точно, как у нас... Но здесь уже в апреле продают арбузы -- невыразимо сладкие и ароматные. Бесплатные завтраки в отелях -- это груды овощей, десятки салатов, всевозможная рыба, сыры, совсем как домашние блинчики и парижские круассаны, яблоки, бананы, мед, масло, джемы, соки всех видов. Мяса нет. Мясо и молокопродукты по законам иудаизма несовместимы. Поэтому хозяева экономят на дорогом мясе. Зато творогов и сыров, сметан, кефиров и йогуртов -- море.

Не надо думать, что если мы выберем в Верховную Раду самых умных депутатов, которые примут самые умные законы, а Президент, опираясь на наши советы, издаст пакет наиумнейших указов, то после этого воров посадят, пенсионеров озолотят и в стране сам собою наступит то ли развитой капитализм, то ли развитой социализм, то ли еще что-то светлое -- коммунизм.

Можно принять много хороших законов, тому есть примеры. Но если солдат, приехав на побывку к маме, будет пить не сок, а самогон, то даже оставив личное оружие в части, он перелезет через забор соседней гостиницы, что-то украдет из номера на первом этаже, набьет кому-то морду и подпадет под действие очень правильного закона о борьбе с правонарушениями.

Самый умный закон уже придуман. Он называется "Десять заповедей", и, говорят, умнее не придумать. Но когда отцы Израиля впервые приехали на его малярийные болота, они не анализировали законы и свое бедственное положение, а копали землю. Нас, Украину, ждет то же самое. Если мы будем думать, кто более матери-истории виноват, то некому будет копать землю. И как только мы возьмем в руки лопаты, нам придется бросить пить. Это трудно, но такой большой стране, как наша, просто некуда пропадать.