КТО УБИЛ ВАЛЕНТИНУ ТАРАНЕНКО?

Дело рассматривалось трижды и будет рассматриваться еще. Родные подсудимых, не имея денег на адвокатов, обратились во Всеукраинский комитет по правам человека. Делом занялась председатель комитета Людмила Вансовская.

НАЧАЛО

27 июля 1998 года в киевскую аптеку № 122 на Ветряных горах вошел "юноша бледный с взором горящим", набросил на шею фармацевта удавку и, угрожая ножом, пытался похитить из кассы 275 гривен, но был задержан. Такова версия милиции.

Защитники 20-летнего Сергея Хребтова утверждают, что парень сам не понимал, что делает. Да он ничего такого и не сделал. У него была "ломка". Хребтов употреблял наркотики.

Это, конечно, не оправдание. Было совершено преступление, и началось следствие. Оно заметило, что одно резонансное убийство, вот уже полгода как нераскрытое, имеет похожий почерк.

9 января 1998 г. в помещении магазина "Рута" на первом этаже общежития киевского СПТУ-28 нашли труп продавца Валентины Тараненко. В магазине обнаружилась недостача товаров на полторы тысячи гривен. Экспертиза установила, что женщину задушили веревкой.

Подозрение пало на Сергея. Он все отрицал и продолжал отрицать как в ходе предварительного следствия, так и в суде. И это при том, что (снова-таки, по утверждению защиты) беднягу пятьдесят дней "прессовали". Но Сергей держался и виновным себя так и не признал.

Оперативники выяснили связи Хребтова, круг его знакомств и вышли на двух "проблемных" ребят. Один, Антон Зозуля, тоже сидел на игле. Второго, Игоря Соловья, в октябре 1997 года осудили за кражу, но ему тогда было всего 15 лет, и исполнение приговора отсрочили.

В отличие от Сергея, Игорь и Антон признали себя виновными и дали показания. Но в суде от всего отказались, пояснив, что оговорить себя их вынудили силой. Впрочем, теперь чуть ли не каждый подсудимый отказывается от того, что говорил на следствии.

1 июля 1999 года суд огласил приговор: Хребтову -- 15 лет, Зозуле -- 14, Соловью -- 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества, которого у них, впрочем, почти и не было.

В Верховный суд Украины пошла кассационная жалоба, и очень веская.

ЯВКА С ПОВИННОЙ ИЛИ САМООГОВОР?

Соловей описал внешность убитой. Немолодая, около 60 лет, волосы светлые, зачесаны назад. На самом деле Валентине Тараненко было 43 года, волосы у нее были темные и назад она их не зачесывала. И труп на самом деле лежал не так, как показал Зозуля.

Оба сознавшихся рассказали, как вошли в магазин и как вышли. Но поисковая собака, взяв след, шла в другом направлении. Собака в суде не свидетель, а вот вахтерша, мимо которой ходили покупатели (магазин-то в помещении СПТУ), ребят не видела. Последних покупателей помнит, но то были пожилые люди.

Зозуля показал на следствии, что открывал нижний врезной замок двери, за которой находилась Валентина. На самом деле дверь закрывалась верхним накладным замком.

Парни сознались, что выкрали из кассового аппарата 385 гривен. Но в протоколе осмотра написано: "На кассовом аппарате отделение для денег заперто".

Они говорили, что убив Валентину Тараненко, заперли двери и выбросили ключ. Показали, куда. Дважды скосили траву, применили металлоискатель. Ключа не нашли.

По версии следствия, милиция вошла в закрытое помещение через окно, отогнув решетку. Почему оконное стекло осталось целым? Может, решетку гнули изнутри? А свидетели говорят, что милиция ломала двери, а не окно.

И так далее.

Но главное, что настораживает в этом деле -- это упорные утверждения защиты о применении к обвиняемым "незаконных методов расследования".

Есть ли прямые доказательства того, что следствие распускало руки? Председатель комитета по защите прав человека Людмила Вансовская утверждает, что есть. В СИЗО Зозуля пытался повеситься. Его вынули из петли. Он сказал, что за ложные показания ему давали героин... Сохранились карточки "скорой", которую вызывали в СИЗО.

ПРОКУРАТУРА ПРОТИВ ВЕРХОВНОГО СУДА

В Верховном суде дело рассмотрела коллегия в составе трех судей и вынесла определение: кассационные жалобы удовлетворить, приговор отменить и дело направить на дополнительное расследование. В определении говорилось, что если подсудимые отказались от своих показаний, то должны быть иные доказательства их вины. Однако "других доказательств в подтверждение их виновности суд не привел".

Время наступления смерти Валентины Тараненко, сказано в определении, "находится в противоречии (как) с показаниями Соловья И. Е., Зозули А. В., так и с временем, установленным следствием и судом". На месте преступления найдены следы пальцев грузчика "Руты", однако его не допросили. Явка с повинной Хребтова написана не им. "Подлежит проверке версия Соловья И. Е. о том, что он в день совершения преступления находился у своих друзей".

Прокурор не согласился с Верховным судом, и Генеральная прокуратура обратилась к Пленуму ВС с протетом, где, в частности, говорится, что показания Соловья о внешности убитой путанные: "Обстановку в магазине описать не могу, так как не запомнил. Слева от входа возле прилавка стояла женщина около 60 лет, а точнее не могу сказать. Я только запомнил, что она немолодая. Примет я ее не запомнил. Одежды я ее также не помню. Волос, по-моему, светлый и зачесан назад".

Некатегорично, считает прокурор. А адвокаты считают, что бить женщину в живот, бить по голове бутылкой шампанского, удавить веревкой и не запомнить подробностей -- такое возможно, если обвиняемого не было на месте преступления.

В суде милиционеры сказали, что "незаконних методів слідства до підсудних не застосовували, наркотичні засоби їм не давали. Підсудні, дізнавшись про причину їх затримання, зразу визнали свою вину в скоєному, даючи докладні показання про обставини скоєного злочину."

Следователь сказал в суде, что "при розслідуванні ним кримінальної справи ніхто не застосовував до підсудних незаконних методів впливу. Підсудні не висловлювали з цього приводу скарг і прохань. Всі показання писали добровільно". И далее: "Суд першої інстанції належним чином перевірив заяви Солов`я і Зозулі про застосування недозволених методів впливу і визнав їх голослівними".

Не буду перечислять все спорные моменты, имеющиеся в деле, их исследовал Верховный суд, после чего -- уже не в судебной коллегии, а на своем Пленуме -- постановил: протест Генеральной прокуратуры оставить без удовлетворения.

И дело пошло на дополнительное расследование.

ФЕМИДА ВОСТОРЖЕСТВУЕТ

Мне приходилось слышать от судей, что дополнительное расследование, сокращенно ДС, надо бы отменить. Если следствие не собрало необходимых доказательств, если доказательства не приняты судом, то подсудимого следует просто освободить. Многие юристы считают, что ДС -- наследие советских времен, когда недоработки следствия подстраховывал суд. Дескать, в этот раз не получилось, попробуйте снова.

Однако старые законы пока действуют, и дело Хребтова с товарищами было расследовано наново. Новый следователь пришел к старому выводу: виновны. Людмила Вансовская утверждает, что тут сработала корпоративность, а прокуратура утверждает, что никакой коропоративности тут нет, а есть факты.

-- Я уверена, -- сказала Людмила Васильевна, -- что новый состав суда вынесет оправдательный приговор. Это не может вызывать ни малейших сомнений.

По словам Людмилы Васильевны, Комитет выигрывает большинство дел, за которые берутся его адвокаты. Может быть, они выиграют и это дело, оно действительно, содержит немало противоречий и вызывает немало сомнений. Но тут другой вопрос: если дело сфабриковано, то зачем следователи пошли на нарушение закона? Народ, толкущийся под дверями следовательских кабинетов, упорно твердит, что когда сыщики не могут найти настоящего преступника, они "вешают" дело на непричастных и рапортуют о раскрытии преступления. Тем более, что к ответственности за чужие преступления привлекаются не ангелы, а "люди с проблемами" -- наркоманы, ранее судимые. Таких не жалко.

Это правда? Правда, считают зэки и их близкие. Милиция и прокуратура должны отчитываться о результатах своей работы. Вот они и "гонят статистику". А если фальсификация обнаруживается, встают стеной, потому что невинно осужденный может потребовать возмещения ущерба.

Чем закончится дело об убийстве Валентины Тараненко? Верно ли, что настоящий убийца ходит на воле? На такие вопросы отвечают не журналисты, а судьи. Надо надеяться, что они будут справедливы, и Фемида восторжествует.