"КИНО ПОГУБИЛИ КОММУНИСТЫ И ГЕНИИ"

Двадцать лет назад заслуженный артист РСФСР Лев Прыгунов ("Мне двадцать лет", "Иду на грозу", "Три дня Виктора Чернышева", "Сердце Бонивура", "Рожденная революцией", "Трактир на Пятницкой", "Как закалялась сталь" и др.) был любимцем всех женщин нашей необъятной Родины.

Честно говоря, он и сегодня очень хорош -- спортивный, стройный, подтянутый. (Господи, неужели ему за 60? -- обалдело размышляла я, встречая его то тут, то там на пыльных гурзуфских улочках или мероприятиях Международного детского кинофестиваля в "Артеке"). Имеет прелестную молодую жену, ведет очень активную жизнь и чувствует себя в новом времени вполне комфортно.

"И ЖЕНЩИНЫ БЫВАЮТ УМНИЦАМИ!"

-- Лев Георгиевич, в России сегодня достаточно активно снимают кино. Но хороших фильмов немного...

-- Честно говоря, я смотрел не все последние фильмы, поэтому абсолютно объективным быть не могу. Подрастерял я как-то в последнее время интерес к кинематографу...

-- Почему?

-- Потому что мало работаю.

-- Значит, не смотрите картины коллег, переживая чувство некой личной обиды?

-- Ну что вы, Наташа! Нет. Самое смешное, что обид никаких нет: я прекрасно существую и занимаюсь своими делами. Кроме того, все-таки раз-два в год снимаюсь -- в любых, даже средних и плохих фильмах. Я обожаю камеру и съемочную площадку.

-- Где вы снялись в минувшем году?

-- В картине Василия Панина "Опять надо жить" с блистательной партнершей и обворожительной женщиной -- Галей Польских. Она никогда не тянет на себя одеяло -- редкое женское качество. Большая умница и настоящий профессионал.

-- А женщины в принципе бывают умницами?

-- (Изумленно смотрит, вдруг начинает смеяться.) Конечно! И женщины бывают умницами! (Опять смеется.) Нет, ну правда! Кстати, вот режиссеры бывают умницами значительно реже. Правда, и режиссеры с удовольствием поддерживают миф, что все актеры -- идиоты...

-- (Озабоченно.) Ну, "все" -- это слишком...

-- (Улыбка №36.) Я понял. Но я категорически против. Режиссеров-идиотов гораздо больше, чем артистов-идиотов.

"НИ ТАРКОВСКОМУ, НИ ГЕРМАНУ НЕ НУЖНЫ БЫЛИ ПОПУЛЯРНЫЕ АКТЕРЫ..."

-- Лева, в вашем послужном списке около 80 фильмов. Все, конечно, я не видела, но всегда было ощущение, что режиссеры, то бишь режиссеры-идиоты, эксплуатировали только одну сторону вашего таланта, а возможности ваши были намного шире...

-- Дело совсем не в этом. Просто всех нас эксплуатировали очень мало. Мы работали в жуткое время, в жуткую цензуру..

-- Но ведь и в это жуткое время были Тарковский, Герман, Климов, Кайдановский...

-- Да, но ни Тарковскому, ни Герману, ни Климову не нужны были популярные актеры. Им гораздо больше интересовала собственная слава.

-- Значит, все-таки обижаетесь...

-- Нет! Я говорю вам о режиссерском эгоцентризме и наплевательском отношении к зрителям. Великое советское кино погубили три категории причастных к процессу. Во-первых, коммунисты, которые требовали от кино пропаганды. Во-вторых, чиновники. Эти гнали вал и количество, внимательно цензурируя каждый кадр. Картину "Верные друзья" (а я играл там главную роль) снимали в зоне. На просмотре у Щелокова была истерика: "Что вы мне показываете?! Вы должны показать, как там страшно сидеть, а не как сладко жить блатной жизнью!". И, в-третьих, ... сейчас вы очень удивитесь...

-- Ни в коем случае -- я уже догадалась: вы хотели сказать "...и гении", правильно?

-- Правильно -- "и гении". А говорите, женщин-умниц не бывает. Вернее, не гении, а так называемые "художники" и система обучения во ВГИКе. Потому что вместо того, чтобы учить ремеслу, там воспитывали гениев -- Феллини, Антониони, Бунюэлей... И что?

-- Ну и что здесь плохого -- в завышенной-то планке?

-- Да потому что им уже в стенах института было плевать на зрителей! И система в нашем кино была режиссерской, а не продюсерской, как на Западе. А "гениев" нужно было заставлять снять хотя бы один прокатный фильм -- например, пусть бы Тарковский снял кассовый детектив.

-- Но в этом тоже есть что-то искусственное. Можно было, конечно, еще заставить каждого грядку прополоть -- возили же нас на сбор урожая в те благословенные времена... Но зачем?

-- Наташа, одну минутку. Каждый художник должен продать свою картину, чтобы купить краски и холст на следующую. Ван Гог мечтал продать свою картину!

-- Но ее не покупали.

-- Это другое дело, но ведь он же был на это нацелен.

"В СОВЕТСКИЕ ВРЕМЕНА Я БЫЛ НЕВЫЕЗДНЫМ"

-- Лев Георгиевич, вы довольно долго были не только любимцем миллионов, но и... как бы это сказать... официальным баловнем? Означало ли это какие-то особые льготы -- квартиры, машины, выезды за границу?

-- У меня не было месяца, когда бы я не отдалживал денег. Актеры ведь зарабатывали больше, чем инженеры, но и тратили гораздо больше. Картина, допустим, снималась 6 месяцев, а оплачивалось 15 съемочных дней. За один съемочный день мне платили 50 рублей -- вот и посчитайте. А напряжение страшное, особенно, если речь идет о главной роли... Нет, я жил замечательно, но совсем не потому, что был любимчиком официальных структур. Я жил относительно СВОБОДНО!

-- Тоскуете по тем временам?

-- Нисколько. Я ненавижу те времена лютой ненавистью.

-- Как тогда совместить вашу ненависть и декларируемую свободу?

-- Все относительно. Можно уточнить -- я был свободен в лагере строгого режима. Кстати, все эти годы был невыездным.

-- Правда? А почему?

-- Неважно, я не хотел бы об этом говорить -- даже сейчас. Просто рассказываю, что не так уж вольготно мне жилось. Поэтому и говорю об относительной свободе. Настоящая свобода пришла сейчас, и ради этого я готов не иметь работы и голодать, если придется.

"В АМЕРИКЕ Я ПРОДАЛ НЕ МЕНЬШЕ 50 СВОИХ КАРТИН"

--Чем вы занимаетесь, когда не снимаетесь?

-- Живописью. У меня была выставка в Лондоне три года назад. Там я довольно долго жил, перед этим снимался там в американском фильме "Святой". Мне предложили сделать выставку. Недавно была выставка в Центральном доме художника в Москве.

-- Ваши занятия живописью -- для души или это все же средство зарабатывания на жизнь?

-- Почему же, мои картины неплохо продаются. Только в Америке продано не меньше 50 работ. Около 60 работ проданы в Лондоне и Париже. Смею надеяться, что меня считают уже профессиональным художником.

-- Не жалеете в таком случае, что столько лет и сил были отданы кино?

-- Нисколько. Если бы я в то время стал художником, то неизбежно попал бы в капкан советской школы, которая ставит на лоб несмываемую печать... Сейчас все по-другому. Кроме того, я очень хорошо себя чувствую в этой среде -- с юности дружил с лучшими художниками России.

-- А с актерами не дружите?

-- В гораздо меньшей степени. Терпеть не могу принадлежать к каким-то кланам, а в артистической среде это распостранено. Обожаю Леню Куравлева -- он мой близкий товарищ.

"ПУТИН СЛИШКОМ ХОРОШ ДЛЯ РОССИИ"

-- Здесь на фестивале я не заметила особой теплоты между российскими и украинскими актерами. Как вы относитесь ко всеобщей нашей независимости?

-- Это должно было случиться неизбежно. Поэтому я далек от того, чтобы винить в чем-либо Ельцина или Кравчука. Все равно вся вина лежит на коммунистах, а не на демократах. Коммуняк, этих ублюдков и уродов, я ненавижу лютой ненавистью. Возможно, Россия еще поднимется и окрепнет, но не на этих подлых, рабских и бездарных лозунгах... Грустно, оттого что у вас сейчас происходит во Львове...

-- А вам нравится Путин?

-- Очень. Могу сказать, что он даже слишком хорош для нас. Порядок, за который он ратует, нужен ведь не только ему одному, но нам всем. Другое дело, если закроют границу, или начнут прессе затыкать рот... Тогда он для меня перестанет существовать.

-- А то, что происходит с НТВ, разве не имеет отношения к давлению на прессу?

-- Да ну, там совсем другие дела. Это все деньги, борьба между финансовыми группами. Но вот хамство кэгэбистское, когда Малашенко (Генеральный директор НТВ. -- Авт.) задерживают прямо в самолете -- это уже советская, извините, блевотина. Но эти люди по-другому работать не умеют. Наташа, я хочу сказать еще два слова про Украину.

-- Можете даже больше.

-- Я безумно люблю Украину, обожаю вашу студию Довженко, цветущие каштаны, потрясающие музеи. Сказочный город. Я очень жалею, что мы не можем ездить так свободно, как раньше.

-- У вас молодая жена. Счастливы ли вы в личной жизни?

-- (Смеется.) Не такая уж молодая, просто моложе меня. Я ее обожаю. Да и вообще, я счастливый человек -- потому что умею ценить все, что дает жизнь.