ОНА РАЗГОВАРИВАЕТ С ФОТОГРАФИЯМИ

Здесь, возле одинокой хаты за селом Смолыгов, тишина, от которой становится жутковато. Не слышно ни лая собак, ни кудахканья кур. Ничего. Хозяйка не держит даже кота. Нет ни радио, ни телевизора -- так и не подвели электричество. Лишь шум леса. Стоим на пороге и не верим, что за этими дверьми в абсолютном безмолвии живет человек.

Хозяйка впустила нас в дом. Пол застелен бумагой. От этого хата кажется пустой и холодной. На столе часы, но не слышно привычного тиканья. Уже, наверное, давно не идут. Время в этом доме действительно как бы остановилось. Баба Харитина пытается вспомнить, какой сегодня день. Мы молчим, женщина думает, и вдруг глаза у нее становятся влажными, она опускает голову и начинает плакать. Не может вспомнить...

Уют хате придают разве что фотографии, аккуратно разложенные на столе. Видно, давно лежат -- припали пылью. Живых людей Харитина видит не часто. Но есть хотя бы те, что на фотографиях. Они смотрят на нее, а она на них. И разговаривает с ними. На снимках еще живая Мария...

После войны семью Харитины Никитчук переселили на Днепропетровщину. Но из-за засухи они возвратились на Волынь. Хотя возвращаться было некуда -- из досок с их хаты уже построили магазин. Поэтому мать, две сестры и брат жили-работали в разных селах. До тех пор, пока Харитина не сдружилась с Марией. Они прожили вместе 42 года. Одна сестра Харитины умерла, с другой и братом она потеряла связи. Единственным родным человеком (хотя, по сути, чужим) была Мария. Больше всего они боялись, что кому-то из них рано или поздно придется остаться одной.

...В ту ночь Мария упала с кровати. Харитина пыталась ее поднять, но не могла. Не хватало сил. Пыталась снова и снова, но напрасно... Это случилось полтора года назад. Харитине тогда было 72 года, Марии -- 90. Мария замерзала на полу, но мысль о смерти не пугала ее. На том свете она не будет так мучиться... Утром пришел кто-то из родни. Это продлило жизнь Марии на четыре дня. А потом она умерла в больнице. С тех пор Харитина живет сама.

На одном из снимков -- американцы, что когда-то приезжали к ним. Расспрашивали, снимали на камеру. Подарили красивую свечку. Харитина бережет ее в сундуке. Зажигает лишь изредка. Достала, показала нам. Красивая, с приятным запахом. Осторожно, будто драгоценную вещь, спрятала подарок назад в сундук.

"А это мое оружие", -- показывает женщина на палицу в углу. Воюет с мышами. Когда они ночью разбудят, нащупает палку, стукнет ею несколько раз о пол, мыши и прячутся. Можно снова спать некоторое время.

Когда последний раз была в селе? Дней десять тому назад. Ходила покупать хлеб и побывала на собрании верующих. К ней, говорит баба Харитина, иногда приходят ребята, те, что из верующих, дров наколоть. А носит дрова из лесу она сама. В Торчине, поселке за несколько километров, живет семья племянницы покойной Марии. Единственные, кто наведывается к бабе Харитыне, и единственные, к кому может пойти в гости она.

-- Как умерла Мария, стало нехорошо. Вдвоем было лучше, -- вздыхает Харитина. -- Если бы еще какая женщина сидела здесь... Но никто не хочет. Вон туда уже мне надо, -- показывает она в сторону кладбища.

Не знаем, когда вы читаете эти строки -- ночью или днем, но -- помните: в эту минуту в маленькой одинокой хатке сидит старая женщина и молится. Может, она смотрит в окно, где видны кресты кладбища, а может, в другое, -- на огоньки села. Хочется верить, что в другое...