ЗА ОЛЬГУ С ВОЛЫНИ МОЛЯТСЯ В АРМЕНИИ

Жительница волынского поселка Маневичи Ольга Шемейко, которая проживает с двумя дочерьми в двухкомнатной квартире, приютила в своем жилище... чужих четырех человек. Семья Ахиджанянов приехала на Волынь из далекой Армении.

ПО ТУ СТОРОНУ ПОРОГА

Они стояли на пороге. Беженцы. Переселенцы. В чужой стране. За тысячи километров от дома. Все вещи помещались в одних руках. В тех же руках -- двое плачущих, уставших с дороги, голодных детей.

Она тоже заплакала, сказала: "Проходите..." Разрыдалась, когда увидела, что дети никак не могут наесться. Двухлетняя Вардуи и трехлетний Ваган засыпали, крепко держа ломти хлеба в руках.

ИХ СБЛИЗИЛА БЕДА

И ей тогда было нелегко. Приходилось самой зарабатывать для семьи. Муж, с которым вместе работали в исправительном учреждении, погиб при исполнении. Первые годы получала помощь, а потом пришли времена, когда все начало забываться, рушиться, зарплата не выплачивалась месяцами... А у нее две дочери, старшая -- студентка. Надо было как-то жить. Люди ездили торговать в Польшу. Решила поехать и она, тем более, что имела собственный автомобиль.

Там Ольга Асафатовна и познакомилась с Оником. Они торговали рядом на рынке. Разговорились. Ее еще тогда удивило, что молодой армянин ей так откровенно рассказал о своей семье. Плакал, вспоминая красавицу-жену и двух маленьких деток. Его родина была в руинах после войны. Дома без света и тепла, хлеб -- по карточкам.

Ольга сочувствовала Онику. Даже как-то забылось то, что и у нее уйма проблем. Уезжая на заработки, приходилось оставлять младшую дочурку, тогда третьеклассницу Юлю у знакомых. А однажды Оник приехал в гости -- в Маневичи.

-- Вот если бы нам переехать жить в Украину, -- вздохнул он.

Вскоре они вернулись к этому разговору. И Ольга Асафатовна согласилась. Даже на то, чтобы поначалу армянская семья остановилась у нее. Договорились, что Ольга позвонит ему в Ереван.

"АХЧИ, ТЫ УЖЕ ПЕРЕДУМАЛА?.."

И она... не перезвонила. Не дозвонилась. Как потом выяснилось, в номере телефона, который дал ей Оник, была допущена ошибка. А родные Оника тем временем уже начали думать, что Ольга передумала брать их к себе. Оник перезвонил сам.

-- Ну что, ахчи, ты уже передумала?

-- Нет, я звонила, но...

Их разговор закончился словами: "Тогда жди, мы выезжаем".

ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ СЕМЬЯ

-- Я сначала не задумывалась, какую ответственность беру на себя, -- говорит Ольга Асафатовна. -- Испугалась. Увидев таких худющих детей, начала плакать: "Боже, что же делать?" Прибегает моя подруга-соседка и тоже в слезы: "Как ты решилась на такое?"

Но слезы здесь не помогут. Надо было что-то думать, решать. И они решили действовать вместе. На семейном совете постановили: Ольга и Оник будут зарабатывать деньги. А его жена Гоар возьмет на себя обязанности хозяйки.

Слухи о том, что у Ольги Шемейко живут армяне, с большой скоростью расползлись по поселку, обросли всякими домыслами. Дошли и до властей. В квартиру Ольги Асафатовны начали наведываться люди из правоохранительных органов. Паспорт, прописка, выписка... Однажды, во время очередного визита, Ольга открыла дверь и решительно заявила:

-- Уходите из моей квартиры! Эти люди сделали вам что-то плохое? Они едят ваш хлеб? Тогда оставьте нас в покое!

ЗВОНОК В ЕРЕВАН

-- Гоар говорила, а я плакала, -- рассказывает Ольга Асафатовна о первом телефонном звонке в Армению. -- Я же видела, как они скучают по родине. Но Гоар говорит маме, что все хорошо, что им тут нравится. И тут ее мать попросила меня подойти к телефону... Знаете, я еще никогда не слышала таких слов: "Оля-джян, я отдала своих детей в твои руки. Присматривай за ними, а я буду каждую минуту молиться за твое здоровье и за твою семью. Знаешь, я мечтаю, что ты когда-то все же приедешь к нам в Армению и будешь самым почетным гостем".

Плачем обе. Думаю, как бы заговорить о чем-то веселом, и вдруг выдаю: "А ваша дочь корову одной рукой доит". С Еревана слышу: "Корову? Да она ее только по телевизору раньше и видела!" И начали вместе смеяться...

Около двух лет Ахиджаняны жили в квартире Шемейко, пока не купили собственную квартиру... этажом выше, хотя было несколько более выгодных предложений.

-- В тот день, -- вспоминает Ольга, -- наша квартира будто бы опустела. Расставание было со слезами на глазах... "Ну что ты, ахчи, -- говорили мне Оник и Гоар. -- Мы же недалеко. И ты должна всегда помнить: наш дом -- твой дом".

-- Действительно, -- говорит Люда, старшая дочь Ольги Асафатовны, -- еще не было такого, чтобы мы вместе по три-четыре раза в день кофе не пили. Варим вареники -- обязательно несем им, они готовят хашламу -- угощают нас.

"ЗАСВИСТАЛИ КОЗАЧЕНЬКИ" ОТ ЮНОГО АРМЯНИНА

В комнату, где мы разговаривали, зашли двое смугленьких детей. "Добрый день", -- на чистом украинском сказали дети, что вызвало у нас улыбку. Оказалось, что Ваган и Вардуи отлично разговаривают на украинском, а на родном армянском -- плохо. Когда приехали на Волынь, ни одного украинского слова не знали. Воспитатели детского сада просили у родителей, чтобы они для них написали по-армянски самые необходимые слова -- "вода", "полотенце", "туалет". А сегодня Вагана, уже третьеклассника, учителя ставят в пример другим ученикам: ребенок приехал из далекой страны, а отличник.

Еще Ваган играет на сопилке. И когда мы его попросили сыграть что-то для нас, он исполнил... "Засвистали козаченьки".

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

-- Оник и Гоар, кто для вас Ольга Асафатовна?

-- Член нашей родни, -- не задумываясь, говорит Оник и добавляет: -- Старшая сестра...

-- Мы ее называем Оля-джян, -- продолжает Гоар. -- Это, по-вашему, Оленька, но еще нежнее...