ПРИВАТИЗАЦИЯ АЛЮМИНИЕВОГО КОМБИНАТА: ВТОРАЯ ЖИЗНЬ ИЛИ БЛЕФ?

Срок подачи заявок на участие в коммерческом конкурсе по приобретению контрольного пакета акций (68,01%) Запорожского алюминиевого комбината истекает 20 ноября. Страсти накаляются...

"Действующие лица и исполнители" представлены тремя группами: собственно алюминиевый комбинат, который борется за свое нормальное существование; Фонд госимущества Украины (ФГИ), стоящий на страже государственных интересов; этакий обобщенный участник, претендующий на собственность комбината. Действия последнего сопровождаются разнузданным "серым пиаром". Прямо крыловские персонажи -- лебедь, рак и щука: каждая из сторон тянет на себя, сопровождая свои действия публичным выяснением отношений.

Напомним, условия конкурса предполагают, что комиссия, во-первых, будет обращать внимание на предложенные деньги, во-вторых, на возможность погашения кредита, полученного на строительство завода фольги под гарантии правительства (т.е., под гарантии налогоплательщика), и в третьих -- напоследок -- на инвестиционные обязательства.

Так вот, на пресс-конференции председатель правления Запорожского алюминиевого Иван Бастрыга высказался о политике правительства в вопросе приватизации, скажем так, довольно резко и критично. ФГИ мгновенно отреагировал -- настаивая, что именно его позиция государственническая. Первый зампредседателя Фонда Михаил Чечетов, который возглавляет конкурсную комиссию, не скрывает, что "при определении суммы баллов тендерного предложения участников именно цена за пакет будет играть решающую роль". Второе по значимости условие -- погашение кредита.

На первый взгляд, все логично. Госорган прежде всего печется о государственных интересах: продать пакет подороже, чтобы пополнить государственную казну и погасить кредит, чтобы долг не лег пятном на честь мундира. Инвестиционные же обязательства явно будут учитываться по остаточному принципу. Косвенно подтверждает это и отказ включить в конкурсную комиссию представителя комбината. Мотив: закон не предусматривает это в обязательном порядке. Но ведь и не исключает! Значит, ФГИ может трактовать норму закона как угодно -- в зависимости от текущего момента и конкретных задач?! В итоге Фонд дипломатично вышел из этой ситуации, предложив участие в комиссии представителю комбината в качестве технического эксперта, т. е., без права голоса и возможности влиять на решения.

Стремясь продать подороже, правительство демонстрирует непозволительную беспечность, считает Бастрыга.

-- Пусть продадут пакет по стартовой цене ($31,7 млн. -- Авт.), -- заявил Иван Михайлович. -- Но не первому встречному, а реальному промышленному инвестору, способному обеспечить реконструкцию производства. Только в этом случае приватизация даст вторую жизнь комбинату, иначе это -- очередной блеф. К сожалению, отечественная практика показывает, что большинство приватизированных предприятий не стали работать лучше. Нам бы не хотелось повторить их опыт. Есть ведь другие примеры в мировой практике, достойные подражания. Например, в Швеции при продаже аналогичного алюминиевого завода правительство не торговалось, но выдвинуло ряд обязательных условий: сохранить рабочие места, увеличить зарплату, налоговые отчисления, улучшить экологию… Такой подход выгоден и стране, и собственнику. А у нас живут одним днем, а потом -- хоть трава не расти.

Но это только одна сторона медали. В отличие от ФГИ, у претендентов-покупателей цели прямо противоположные: сыграть на понижение цены пакета, отпугнуть конкурентов. Отсюда, полагают многие, -- потоки заказного негативного пиара, мифы о несостоятельности комбината -- вплоть до абсурдных искажений. К примеру, уважаемый "Коммерсантъ" информировал общественность, что запорожские алюминщики работают на николаевском глиноземе. На самом деле комбинат не только полностью обеспечивает собственные потребности в глиноземе, но и продает его 60 тысяч тонн в год.

Зато умело зароненное зерно дезинформации приводит к мысли, что комбинат считает за благо упасть в объятия "Сибирского алюминия", контролирующего НГЗ, и, стало быть, способного обеспечить комбинат дешевым сырьем. При этом глава "СибАлко" г-н Дерипаска еще и рассуждает, стоит ли взваливать на плечи такое "нестабильное, требующее огромных капвложений" предприятие?!

Это лишь одна из фигур пиаровского пилотажа. Следует признать, весьма эффектная, ведь украинские государственные мужи как бы предупреждены: господа, товар лежалый, дела идут плохо, будете набивать цену -- покупателя не найдете, а конкурентам наши газеты вмиг "откроют глаза". В таком ключе выстроена вся PR-возня.

Как же на самом деле обстоят дела на предприятии? Данные, появившиеся в печати, и факты, которыми, опираясь на отчетность, располагает И. Бастрыга, -- это "две большие разницы". Комбинат сегодня действительно не в лучшем положении. Начиная с ноября 1999-го, производство держат на голодном энергетическом пайке. Беспрецедентные ограничения в потреблении "света" привели к внушительным сбоям и убыткам. Только в этом году недополучено почти 10 тыс. т первичного алюминия, 9300 т технического кремния: в результате доходы от реализации сократились на 55 млн. грн. Еще 25 млн. пришлось "оторвать от сердца" на внеплановый ремонт оборудования, из-за энергоперебоев вышедшего из строя.

Но, как ни парадоксально, финансовые показатели хоздеятельности улучшились. Притом, что за 9 месяцев выпуск продукции составил только 90,8% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, зато объем реализации -- 99,7%. Г-н Бастрыга объясняет этот феномен благоприятной рыночной конъюнктурой и заслугами коллектива, который, несмотря на энергетическую лихорадку, добивается улучшения сортности и повышает качество. Количественные потери компенсируются качеством, и работа комбината остается прибыльной. Чувствует это и бюджет. За 8 месяцев 2000 года перечислено в казну 26,5 млн. (в 99-м -- 17,3). При этом комбинат рассчитывается по кредитам, размер которых только за текущий год уменьшился на 16,2%.

Если учесть, что с 1996 года комбинат находится в стадии перманентного строительства -- сначала возводили завод электротехнической катанки, потом -- фольги, на что уходило и уходит много средств, то станет ясно, что здесь не жируют.

Однако больше всего алюминщиков беспокоят не эти временные трудности. Только глухой не наслышан, какой вред экологии наносит металлургическая промышленность. Наш "объект" -- второй в Запорожье по загрязнению окружающей среды . При такой изношенности оборудования и устаревшей технологии старичку-комбинату все труднее выдерживать конкуренцию с модернизированными "коллегами". Экономисты считают, что лет через 5--6 предприятие будет "выжатым лимоном". Поэтому главное на повестке дня -- коренная реконструкция, судьба которой напрямую зависит от того, кто победит в конкурсе: богатенький покупатель, расширяющий сферу влияния, или реальный промышленный инвестор. Ведь для проведения реконструкции требуется ни много ни мало $200 млн., которых ни у комбината, ни у государства нет.

Чтобы такой проект состоялся, полагает г-н Бастрыга, государство также должно быть кровно заинтересовано. Во-первых, большая часть этих капвложений -- $110--130 млн. -- будет размещена на отечественных строительных и машиностроительных предприятиях. Во-вторых, резко вырастет потенциал комбината. Согласно технико-экономическому обоснованию, разработанному американской компанией "Kaizer Aluminum", его мощности увеличатся на 80% (сейчас -- 110 тыс. т в год), энергозатраты снизятся на 20% (а это миллионные экономии ежемесячно!), а себестоимость продукции достигнет точки безубыточности, т. е., будет конкурентоспособной при любой рыночной конъюнктуре. Когда 80% от валового производства продукции уходит на экспорт, это выгодно не только предприятию, но и государству, которому в этом случае остается только считать валютные поступления.

Как заверяют американские эксперты, после реконструкции комбинату минимум на 30 лет гарантирована производственная и экономическая стабильность, а Запорожье избавится от его вредных выбросов. Вот это И. Бастрыга и называет второй жизнью комбината. Но ее обеспечит только тот, кто выполнит инвестобязательства. Это же, в свою очередь, зависит от ФГИ. Способен ли Фонд пересмотреть свою позицию? Отказаться от соблазна заработать один раз, но при этом фактически загубить производство?

Кстати, сравнительно недавно г-н Бастрыга встречался по вопросу приватизации с Президентом Леонидом Кучмой. Иван Михайлович рассказал, что получил поддержку главы государства. Помнится, при приватизации НГЗ тоже понадобилось вмешательство Президента. Неужели это неизбежная процедура, когда речь идет о защите государственных интересов?