У НАС БЫЛ ПЕРВЫЙ В КИЕВЕ СОВЕТСКИЙ АВТОМОБИЛЬ

Я искренне пожалел, что не был лично знаком с этим человеком. Не каждому дано прожить 100 лет и 9 дней. К чему такие подробности? А к тому, что Александр Николаевич Лазаренко в свои 50 (а потом и в 60, и в 90) уверял знакомых и родственников, что проживет именно сто лет и четыре дня. Просчитался -- перевыполнил план на пять дней...

МАКСИМАЛЬНАЯ СКОРОСТЬ -- 20 км/ч

Эта история началась еще 8 марта (23 февраля по старому стилю) 1897 года, когда в семье неженского купца Лазаренко родился шестой ребенок -- единственный мальчик. Детство, гимназия, политехнический институт, Первая мировая... Саша отправился на фронт. Поняв, что война -- это сплошная бессмыслица и, выждав подходящий момент, ушел из части -- вернулся в Нежин, что позже, как оказалось, было ему на руку -- не попал под репрессии, которые новоиспеченная власть устраивала белогвардейцам. Позже вернулся в Киев, продолжил учебу.

Перелистывая семейный альбом, смотрю на уникальные фотографии: молодой Лазаренко на мотоцикле образца 20-х годов, за рулем прадедушкиного трактора... В Союзе в первую очередь выпускали эту технику, и Александр Николаевич принимал в этом непосредственное участие. Уже в 30-е годы он получил звание профессора Киевского сельскохозяйственного института. А вот фото 1927 года, на нем машина марки "Вандерер", чем-то напоминающая знаменитую "Антилопу Гну" из романа "Двенадцать стульев". Лазаренко нашел этот автомобиль, брошенный немцами в 1914 году в одном из сел под Киевом, и из металлолома превратил в куколку. Проездил на ней семь лет.

-- Тогда в Киеве было лишь два легковых автомобиля: у папы и у одного киевского аптекаря, но он на своем не ездил, -- вспоминает дочь Камилла Александровна. -- Когда отец выезжал на улицу, за машиной бежали десятка три пацанов (жили мы тогда на Гоголевской улице), машина ехала со скоростью 20 км/час. Потрясающее зрелище. Папа уже тогда получил права. Ни светофоров, ни регулировщиков движения в те времена еще не было, повороты на перекрестках водители указывали руками. Все было довольно просто, но ездить по Киеву было небезопасно: улицы были заполнены телегами и повозками, а лошади неимоверно боялись первых авто. Потом отец обучил вождению маму и свою сестру, и меня с 11 лет посадил за руль. Он считал, что за машинами большое будущее. В нашей семье не было человека без водительских прав.

В 30-е годы началось строительство ГАЗа, и Александр Николаевич всячески помогал заводу выпустить первые советские легковушки. Он -- один из немногих людей в Киеве -- купил так называемое автообязательство за 1800 рублей (деньги по тем временам бешеные). А потом поехал на завод и спросил, какая помощь им нужна от Киева. Выяснилось, что катастрофически недостает транспортеров. И Лазаренко с товарищем создали конструкторское бюро, спроектировали нужные модификации, и в Василькове на одном из заводов начали выпуск этих самых транспортеров, которые отправляли в Горький. Первые легковушки Союза собирались на основе "Форда" и, естественно, все инструкции по эксплуатации машин были на английском. Александр Николаевич, долго не раздумывая, собрал друзей и перевел все "поучения" на русский. Все это делалось, чтобы ускорить выпуск первой легковушки, и, конечно же, Лазаренко хотелось получить машину первым. Самое удивительное, что он добился своего. Одну из первых горьковских машин ему подарили в 1934 году. Тогда Лазаренко в лютую зиму 17 дней ехал на платформе товарняка в салоне новенькой машины -- промерзший до мозга костей, но довольный.

Гаражей в то время в городе не было, и Александр Николаевич ставил автомобиль во дворе частного дома своей сестры в Рыльском переулке (недалеко от Софийской площади). Поглазеть на чудо техники приходили сотни киевлян, а водителя нередко останавливали на улице -- чтобы получше разглядеть "тачку". Обе машины Александр Николаевич продал еще до войны.

БУЛЬДОГ ШАЛЯПИНА -- СЕМЕЙНЫЙ ТАЛИСМАН

-- В эвакуацию мы не уехали -- маме делали операцию, -- вспоминает Камилла Александровна. -- Только немцы вошли в Киев, как начались знаменитые киевские взрывы и пожары...

Александр Николаевич не мог смотреть, как погибает в огне город. Собрал добровольцев и поехал на левый берег, куда отступали советские войска, а с ними и машины пожарной охраны города. Отступавших загнали в болото и разбомбили: искореженные машины Лазаренко с товарищами на буксире притащили в город, тогда же он пошел работать в мастерские пожарной охраны -- ремонтировал эту технику. Кстати, тушить пожар им не позволяли подпольщики. Когда от Днепра до Крещатика тянули шланги, чтобы тушить огонь, кто-то постоянно перерезал рукава. Немцам это надоело и они начали взрывать дома, чтобы остановить пожар... Пожарным выдали черные шинели, которые тогда носили киевские полицаи, хотя эти люди никого не убивали, наоборот, спасали город после бомбежек. После освобождения столицы многие пожарные горько поплатились за свою службу...

Арест миновал Лазаренко, он тут же пошел работать в один из открывшихся вузов, а потом перешел в Политехнический институт на автомобильный факультет, где и проработал до 80 лет...

-- До войны папа написал диссертацию на тему "Повышение срока службы автомобильных двигателей с помощью обработки моторных деталей препаратами графита", -- продолжает Камилла Александровна. -- Послал ее на утверждение в Москву. Но началась война... И только после Победы оказалось, что эту диссертацию во время войны использовали и по описанной Лазаренко схеме обрабатывали авиационные двигатели, что сокращало время ремонта самолетов. За авторство этого метода Лазаренко получил премию 2000 рублей.

-- Вы можете побывать в квартире, где жил мой отец, -- пригласила Камилла Александровна. Что я и сделал в тот же день.

Дверь открыли внучки-близняшки Александра Николаевича, держа в руках симпатягу французского бульдога. Оказывается, это семейный талисман. Первый "француз" появился в семействе Лазаренко еще в 30-е годы, это был прямой потомок любимой собаки Шаляпина. Первая собачонка была рыжей по окрасу, с черным носиком (такой вид только недавно возродили). Потомок шаляпинского бульдога прожил у них всю войну. Потом родословная оборвалась, но французские бульдоги в этом доме живут до сегодняшнего дня.

ДЕСЯТЬ МАШИН ХВАТАЕТ НА СТО ЛЕТ

У Александра Николаевича в разные годы было 10 машин -- все, что выпускались в Советском Союзе. На этих легковушках семья путешествовала по всей стране. Но потом у Лазаренко родилась идея создать семейный автомобиль. Тогда продавать микроавтобусы частным лицам было запрещено, их получали только многодетные семьи. Александр Николаевич просил старенький микроавтобус. Рафик привезли из Дарницы, где эта куча металлолома лет десять служила "скорой". Чтобы купить "государственную развалюху", пришлось выбивать разрешение у министра автомобилестроения Союза, у начальника ГАИ СССР, у киевского начальника ГАИ. А через два года, в 1975 году, семья уже отправилась на этой машине в путешествие по Золотому кольцу.

Приблизительно в эти годы на слуху у многих была фамилия Королева. Этот гениальный человек был долгие годы "засекречен". Оказывается, Александр Николаевич его хорошо знал, на свадьбе родителей Королева маленький Лазаренко нес шлейф невесты, которая приходилась ему двоюродной сестрой. А когда Сергей Павлович подрос, они были закадычными друзьями -- один грезил звездами и ракетами, второй -- дорогами и автомобилями. Александр Николаевич был чуть ли не единственным человеком, который поддерживал связь с Королевым, когда его посадили. После того как конструктора рассекретили, Лазаренко просто замучили журналисты. Но мало кто знает, что на отцовском доме в Нежине, несмотря на все запреты, именно Лазаренко повесил памятную доску, посвященную великому конструктору.

-- Папа практически не старел, он был как будто "законсервированный" лет до 95, хотя поседел еще в 30, -- вспоминает Камилла Александровна. -- Отец переболел за свою жизнь всеми самыми опасными болезнями -- туберкулезом, тифом, но это не помешало ему прожить больше ста лет.

ТЕЛЕФОННАЯ ЭКСКУРСИЯ В МУЗЕЙ

Как-то правнуки спросили деда: "А как люди ездили, когда не было ни автобусов, ни поездов?" Озадачили. В 1975 году Лазаренко загорелся идеей собрать коллекцию предметов дорожного быта ХIХ века и документов, связанных с развитием дорельсового и доавтомобильного транспорта. Целыми днями просиживал в архивах, откопал почтовую карту Российский империи 1793 года, "подорожные" (документы, разрешающие пользоваться лошадьми) Пушкина, Лермонтова, Шевченко, Гоголя и даже "подорожную" отца самого товарища Ленина.

В поисках экспонатов обошел не один "блошиный" рынок столицы, на ипподроме нашел старую лошадиную сбрую. Вскоре на даче появились старинная мебель, кружки, лампы, иконы, огромная коллекция дореволюционных открыток, пластинок; пистолет, которым путешественники отпугивали волков, и рожок, которым извещали пассажиров о прибытии в город.

Знакомые, узнав о новом увлечении Лазаренко, тоже приносили много интересных вещей. Справочник "Советы путешественнику", в котором указывалось, сколько верст от города к городу или сколько стоил проезд, где можно перекусить, местные цены и даже то, сколько надо давать ямщику на водку. Многое пришлось делать самому, например, почтовую сумку-подушку, модели старинных колясок, дилижансов, повозок, саней. Все это хранилось на даче под Киевом. Поначалу Александр Николаевич проводил мини-экскурсии для сельских мальчишек. А в 1982 году подарил все это Музею города Киева. Но его коллекция так и оставалась в запасниках. В то время собирались снести домик почтовой станции возле Речного вокзала, Александр Николаевич добился, чтобы на дом повесили доску, свидетельствующую, что это памятник истории и архитектуры и здание никто не имеет права сносить. Хотя... Уже был готов проект, где вместо почтовой станции должна была быть дорога. Правда восторжествовала, здание реконструировали и "поселили" в него Республиканское филателистическое общество и музей-собрание Александра Николаевича.

В выделенных двух помещениях разместились комната станционного смотрителя и прихожая для отдыха путешественников с самоваром и старинными кружками. Всего около 250 экспонатов. С 1982 по 1990 год Александр Николаевич ходил сюда, как на работу, проводил экскурсии, а когда стало тяжело ходить, и тут проявил смекалку. В музее установили громкоговоритель и Лазаренко, сидя дома, проводил экскурсии по... телефону.

Музей дорожного быта был бы изюминкой Киева до сих пор, но в 1991 году его пообещали выбросить на улицу. Против этого Александр Николаевич уже ничего не смог сделать, поэтому просто подарил коллекцию Нежинскому краеведческому музею, где она находится сейчас. А на почтовой станции остался лишь почтовый столб, который по заказу Лазаренко сделали в одном из лесничеств.

P.S. Жаль, что уникальный музей оказался столице не нужен. Но труд Лазаренко не пропал: благодарные земляки гордятся и музеем, и человеком, который его создал. Даже присвоили Александру Николаевичу (еще при жизни) звание почетного гражданина Нежина.