В НКВД СЧИТАЛИ, ЧТО БРАТ ЛЕСИ УКРАИНКИ БЫЛ ШПИОНОМ

В 1961 году прокурору Москвы пришло письмо от Елены Васильевны Михалевич.

"Мне 32 года, я работаю операционной сестрой городской больницы города Ново-Троицка Оренбургской области. Мой отец в сентябре 1937 года был арестован как враг народа. Работал он до времени ареста директором средней школы села Белокоровичи Олевского района Житомирской области. 25 октября арестовали и нас с мамой. Мне тогда было семь лет. Нас отправили в тюрьму города Олевска. Вскоре нас выслали в Казахстан, в город Актюбинск, а потом в поселок Новороссийск Актюбинской области. Срок нашей ссылки закончился в 1942 году. Все эти годы на нашей семье лежит пятно, из-за которого пережито много неприятностей и страданий. В свое время меня не приняли в комсомол. Но я была все время убеждена, что отец мой честный человек, преданный Родине. Я прошу снять с меня, с сестры Евгении Михалевич, с моей матери это незаслуженное пятно. которое давит нас в течение многих лет. Если возможно, сообщите мне что-либо о судьбе моего отца. Со слов матери мне было известно, что отец учительствовал. После ареста его судьба мне неизвестна...
С уважением Елена Михалевич и ее тетя Надежда Васильевна Михалевич."

Вскоре дочери осужденного пришла официальная бумага-уведомление. Старший следователь УКГБ по Житомирской области подполковник Кравцов сообщал ей, что "...Михалевич В. Т., работавший до ареста завпедом Белокоровичской средней школы, был арестован по обвинению в шпионской деятельности в пользу буржуазной Польши и воспитанию учеников в националистическом духе. В конце 1937 г. на основании решения тройки УНКВД по Житомирской области он был приговорен к высшей мере социальной справедливости -- расстрелу. Приговор приведен в исполнение. Место и время захоронения неизвестны".

Василий Трофимович Михалевич родился в селе Облапы Ковельского уезда на территории Польши в 1886 году. Прослужив некоторое время офицером польской, а потом белой армии, он уволился в запас. В польском Ковеле долго искал работу. Там он познакомился с Николаем Петровичем Косачем.

Справка НКВД: "Косач Николай Петрович -- сын председателя съезда мировых посредников в Ковельском и Владимир-Волынском уездах. В 1904 году ему исполнился 21 год. Учился в Киевском политехническом институте. В 1912 году был слушателем Петербургских сельскохозяйственных курсов. Родной брат известной украинской писательницы Леси Украинки (Косач). По сведениям Волынского губернского жандармского управления (на 18 декабря 1912 г.) Николай Петрович Косач еще с 1907 года состоял членом украинской социал-демократической рабочей партии "Спилка". Украинский националист".

В 1920 году Василий Михалевич, не найдя возможности устроить свою жизнь в Польше, перебирается на советскую территорию и идет служить в Красную Армию. Был командиром взвода, командиром роты. В марте 1926 года едет в Харьков на курсы старшего командного состава. Но в августе увольняется в запас и переезжает в Белокоровичи на Житомирщине. К нему, нелегально перейдя границу, приезжает из Польши жена Екатерина с маленькой дочерью.

Официальные документы тех лет сохранили запись о том, что "... Екатерина Гавриловна Михалевич вместе с дочерью при переходе польско-советской границы задержана советскими пограничниками". Василий едет в Олевский погранотряд и ходатайствует об освобождении жены и дочери. Впрочем, бывшие польские граждане, оказавшись на советской территории, ходили к родственникам в Польшу на все выходные и праздники.

Михалевич работает в Белокоровичах завпедом семилетней школы, секретарем уездного комитета "незаможних селян". Ходит в старой офицерской шинели и фуражке. В селе уже поговаривают, что он был офицером царской и белой армии.

Семья Михалевичей имела корову, мелкую живность и птицу. Жили в доме раскулаченного селянина не очень богато, но дружно и не подозревали, что на них уже заготовлены бумаги.

В начале сентября 1937 года сотрудники НКВД забрали Василия и попросили после обыска расписаться под строчкой: "Нарушения социалистической законности при обыске не было. Претензий не имею".

19 октября 1937 года состоялся первый допрос. Интеллигентный следователь Кукин долго бил его хромовыми сапожками, и Василий Трофимович понял, что отсюда выходят только мертвыми. Он подписал протокол допроса, даже не заглянув в него. Поражает роспись -- учитель, как неграмотный мужик, подписался, еле двигая пальцами.

Из протокола допроса:

Следователь Кукин: -- Следствие располагает данными, что вы, Василий Трофимович, являетесь агентом одной из иностранных разведок.

Михалевич: -- Да, я являюсь польским шпионом по кличке "Антоша". Я был завербован Николаем Петровичем Косачем, бывшим председателем земуправы для шпионажа за деятельностью РККА.

Следователь: -- Какие задания вы получали от Косача и сколько денег за сведения вам выплатили?

Михалевич: -- Я передал ему один раз сведения о 25-й стр. дивизии, расквартированной в г. Кременчуге. Красные полки были очень малочисленны. Солдаты голодали, среди красноармейцев было очень много недовольных Советской властью. Сведения передавал под псевдонимом "Антоша" через выезжающих из Совдепии в Польшу. Вознаграждение я получил от Косача в размере 3000 польских злотых".

По версии НКВД, инструкции по шпионажу, которые боевой офицер Михалевич получал от председателя земуправы Косача, звучали примерно так: "Отправлять сведения только через выезжающих в Польшу. Ни в коем случае не отправлять их через почтовые отделения".

5 ноября Василий Михалевич был расстрелян. А через несколько месяцев его жене прислали повестку. Следователь задал гражданке Михалевич Е. Г. только один вопрос: почему она не сообщила властям о шпионской деятельности мужа?

Екатерина ответила, что муж ничем таким не занимался. Больше в селе ее никто не видел. Особое совещание УНКВД по Житомирской области приняло решение: "задержанной Михалевич Е. Г. избрать меру пресечения свободы -- содержание под стражей в Житомирской тюрьме ввиду того, что она может скрыться от суда и следствия".

Потом ее отправили в Житомирскую тюрьму, а маленькую Лену -- в Олевский детдом. В документах НКВД сказано: "Имущество врагов народа опечатано и продано при посредстве Олевского районного финансового отдела и товарища Шкорова".

И еще: "Согласно жалобам подследственной Михалевич Е. Г. на плохое состояние здоровья, спецкомиссия врачей произвела осмотр подследственной и при осмотре установила, что по состоянию здоровья она может быть этапирована".

Как социально опасный элемент Екатерину Михалевич сослали в Казахстан. В июне 1962 года уголовное дело в отношении ее прекращено за отсутствием состава преступления.

А 11 ноября 1962 года в Житомирское управление КГБ старшим следователем подполковником Кравцовым был вызван свидетель по делу Михалевича Трофим Л., который в то время работал завхозом больницы в Белокоровичах. Он показал:

"На поставленный мне по существу дела вопрос, я поясняю, что в период с 1937 по 38 г. я работал заместителем председателя исполкома Белокоровичского сельсовета, а с 1939 по начало войны, до эвакуации 9 августа 1941 года, работал председателем Белокоровичского сельсовета. Я знал семью Михалевичей, отношения у меня с ними были нормальные. Но тогда меня вызывали в НКВД и предлагали подписывать протоколы допросов. Некоторые я даже не читал. О шпионской же деятельности Михалевича я ничего не знаю".

Следователи Кукин и Снимщиков, которые вели это дело, были репрессированы, и их следы, вероятно, заканчиваются в общей могиле под Житомиром.

Судьба брата Леси Украинки Николая Косача сложилась более удачно: он умер в 1936 году в селе Колодяжном на Волыни. До революции он действительно был председателем земской управы. Живя в панской Польше, нигде не работал. По заявлению жителей Ковеля и Колодяжного, действительно был националистом. Сведений о его принадлежности к разведорганам Польши или другой капиталистической страны нет.

Дело Василия Михалевича пересмотрено военным трибуналом Прикарпатского военного округа. Доказательств его вины не найдено, и он посмертно реабилитирован.