КОРРЕСПОНДЕНТ "СЕГОДНЯ" ПОБЫВАЛ НА ГАУПТВАХТЕ

Прошлогодний захват гауптвахты в дисциплинарном батальоне под Киевом вновь стал популярной темой. Военный суд Дарницкого гарнизона параллельно рассматривает два дела: по обвинению захватчиков Александра Станкевича и Михаила Невзорова и солдата роты охраны, который, возможно, издевался над заключенными.

ЧЕМ И ЗАЧЕМ ВСКРЫВАЛИСЬ ВЕНЫ?

Военная прокуратура обвинила Андрея Соболева (имя изменено) в издевательствах над "клиентами" "губы", о чем недавно писала наша газета. Высказывалось и предположение, что жестокость охранника могла спровоцировать мятеж. Но командование дисбата имеет по этому поводу свое мнение. Поэтому спустя год после шумных событий наш корреспондент снова побывал на месте.

Сперва кратко напомним, что в ту ночь заключенные Станкевич и Невзоров пытались вырваться на свободу, но открыть двери "губы" им не удалось. Мятежники захватили часового в заложники и стали требовать водки, пива, колбасы... Клофелин, которым напичкали напитки и продукты, снизил остроту реакции захватчиков. В семь часов утра "Альфа" штурмом взяла "губу" без жертв.

Суть обвинений Станкевича и Невзорова проста и понятна: попытка побега с захватом заложников и применением огнестрельного оружия. Свидетелей тьма, доказательств в избытке. Вот только с причинами мятежа остаются вопросы. Обвиняемые утверждают, что пошли на это преступление из-за беспредела со стороны солдата Соболева. Но заместитель командира части по воспитательной работе подполковник Юрий Сергиенко в разговоре со мной подчеркнул, что люди, над которыми издеваются, вряд ли первым делом потребуют сытой жратвы. Логичнее было бы взывать к справедливому возмездию.

Судя по фактам, изложенным в обвинительном заключении военной прокуратуры, Станкевич вполне мог требовать "возмещения ущерба". Именно с его показаний и началась "раскрутка" садиста Соболева. Станкевич утверждает, что Соболев заставлял арестантов пить собственную мочу, голяком ползать по деревянной стружке, пропускал электрический ток через их половые органы и так далее. После этих откровений и другие солдаты дисбата, прошедшие через гауптвахту, стали припоминать охраннику причиненные им муки.

Против Соболева свидетельствует также тот факт, что Станкевич менее чем за месяц до захвата вскрывал себе вены. И делал это лезвием, которое якобы получил от охраны для очистки стен от надписей. Военные же говорят, что это было лезвие из бритвы, которое Александру раньше передала мама. Они заявляют, что Станкевич объяснял поначалу свой поступок личными проблемами, а уже потом стал списывать все на Соболева.

В деле Соболева есть два эпизода неуставных отношений со Станкевичем. Первый относится к 3 июля 2000 года. Вроде бы в тот день арестант отказался есть. Соболев подтвердил, что ссора с ним тогда действительно имела место, но все закончилось словесной перепалкой. Станкевич же утверждает, что Соболев открыл камеру и нанес ему несколько ударов дубинкой по голове.

Второй эпизод -- 25 июля (за пять дней до захвата "губы"). В прогулочном дворике Соболев сначала нанес несколько ударов дубинкой по рукам, которыми Станкевич держался за решетку окна, а потом вошел к нему и еще несколько раз крепко ударил по спине. Этот факт подтверждается свидетельскими показаниями одного из арестантов.

ЕДА В ДИСБАТЕ ПЕНСИОНЕРАМ НА ЗАВИСТЬ

Теперешнее положение вещей на гауптвахте сильно отличается от того, что было прошлым летом. С точки зрения безопасности "губа" претерпела серьезные изменения: если тогда Невзоров мог спокойно просунуть руки сквозь решетчатую дверь и схватить часового за шею, то сегодня на решетку напаяны дополнительные прутья -- с трудом пройдет даже ладонь. Если раньше часовой во время раздачи пищи и прогулок находился возле дверей камер арестованных, то теперь, когда в помещении появляется начальник караула с выводными, часовой прячется в специально сооруженную клетку в углу и... закрывается на замок.

Здание "губы" представляет собой одноэтажный домик, довольно приветливый снаружи и очень мрачный внутри. С десяток камер расположены по обе стороны "вестибюля". В глубине -- четыре прогулочных дворика. Каждая камера размером с большой письменный стол. Стены "укутаны в шубу" -- шершавая колючая поверхность, не позволяющая расписать ее матюками. В камере -- прикрученный к полу табурет и лежак, который на день пристегивается к стене. Прогулочный дворик представляет собой ту же камеру, только пустую и в два раза больше. Вместо потолка -- плотная сетка. В ночь захвата в такой сетке проделали дыру, через которую и передавали Станкевичу с Невзоровым продукты.

Возможно, год назад дела обстояли иначе, но сотни проверяющих, побывавшие здесь после ЧП, вероятно, стали тем фактором, благодаря которому уровень безопасности, дисциплины и демократии значительно повысился. Относительно неожиданный приезд журналистов "Сегодня" не позволил застать врасплох даже поваров. Положа руку на сердце, могу поклясться: то, чем здесь кормят осужденных солдат, составило бы счастье для малоимущих пенсионеров. Из-за сытой жратвы многие солдатики с достаточной долей искренности отдают предпочтение дисбату перед другими военными частями.

ДЕМБЕЛЬ ЕМУ ПОКА ТОЛЬКО СНИТСЯ

Командование дисбата крайне болезненно реагирует на предположения о якобы беспределе и опровергают показания заключенных против Соболева.

Сергиенко считает, что человек, которого заставляли пить мочу, не доверил бы мучителю доставлять продукты и напитки. А Станкевич действительно настаивал, чтобы это делал именно Соболев. Или вот еще факт, который руководство дисбата считает оправданием для охранника: перед штурмом "Альфы" он сумел отвлечь Станкевича разговором.

Виновен ли Соболев, решать суду. В настоящее время он лежит в военном госпитале из-за ухудшения, как сказал подполковник Сергиенко, психического здоровья.