ПРОДАМ САНКИ ИЛИ... ДОЧЬ

Когда сын Ларисы Пейчевой привел ей "на смотрины" свою невесту, она сразу почувствовала, что от такого союза ничего хорошего не выйдет. Оказалось, мать Татьяны -- алкоголичка, да и сама она не прочь опрокинуть стаканчик-другой. Лариса Викторовна сына отговаривала, но свадьба таки состоялась.

Таня и Виталик, что называется, нашли друг друга -- вместе стали пить, а потом и колоться. "Когда невестка забеременела, я обрадовалась, -- говорит Лариса Викторовна, -- думала, может, рождение малыша сына и ее исправит". Родила Татьяна в свой день рождения, поэтому и назвали девочку ее именем. Непутевые родители видели в дочке лишь обузу, мешающую разгульной жизни. Таскали ее в коляске по всем запорожским "хатам".

-- Таня видела, как родители кололись по притонам, -- с горечью продолжает бабушка. -- Грязь там, бомжи ночуют, тараканы по ним ползают... А как-то забежала ко мне соседка и кричит: "В посадке невестка твоя валяется!" Краснея от стыда, пошли вместе с мужем искать. Смотрим: лежит она под кайфом и орет во все горло, а дочка сидит рядышком, всхлипывает. У меня сердце кровью облилось.

Молодые супруги покупали наркотики у знакомых цыган. В тот день за "ширкой" отправились вместе -- 4-летнюю Таню повезли на санках. Денег не было, но надеялись взять зелье в долг. Им отказали. Решение Татьяна приняла быстро: почему бы не продать... дочку? "Ты что, рехнулась?! -- схватил Виталик жену за плечи, -- продадим лучше дочкины санки!" Малышка даже не плакала, лишь смотрела на мать широко раскрытыми глазами.

Когда же последняя копейка Пейчевых осела в цыганском притоне, Виталий начал воровать. За что и попал в тюрьму. А Татьяна, оставшись без мужа, и вовсе пустилась во все тяжкие. Дни под кайфом сменяли ночи с пьяными мужиками... Дочку брала с собой. "Мама с дядей что-то делали в кровати, а я лежала на полу. Ночью сильно замерзла и стащила с них одеяло", -- рассказала потом Таня бабушке.

Но развеселая жизнь горе-мамаши длилась недолго -- вскоре за воровство и она села в харьковскую тюрьму.

-- После вынесения приговора инспектор по делам несовершеннолетних прямо в суде предложила мне оформить опекунство на внучку, -- говорит Лариса Викторовна. -- Но "добрые люди" советовали отдать Танюшку в интернат или детский дом. Мне даже в голову не приходила эта сумасшедшая мысль. К тому же я всегда хотела иметь дочку -- у меня два сына. Чтобы оформить опекунство, пришлось четыре месяца обивать пороги всевозможных инстанций.

Болела у нее душа и за горе-невестку, ведь даже родная мать от нее отвернулась. "Мне муж запрещал высылась ей передачи, мол, самим кушать нечего, а ты зэковку подкармливаешь, -- продолжает она. -- А я похожу по паркам, бутылок насобираю, куплю ей что-нибудь и тайком на почту. Жалко мне было Таньку, живая душа все-таки!"

Год назад выпустили из зоны Виталика. К дочери он теплых чувств не испытывает, а лишению родительских прав, похоже, только рад.

-- Не исправила сына тюрьма, -- говорит его мать. -- Чужое не ворует, но из моей квартиры уже все повыносил: сковородки, формы для выпечки, мясорубку, кастрюли... Даже Танечкину обувь и ту прихватил! Когда спрашиваю, куда все девается -- делает круглые глаза, мол, знать не знаю. А в последнее время начал дружков-наркоманов в дом приглашать. В общем, пришлось нам поменять замок на входной двери.

А пару недель назад освободилась и Татьяна. К Ларисе Викторовне приехала поздно вечером. Дверь открыла дочка, но в незнакомой тете матери не узнала. Да и мамаша не ждала этой встречи. "Я не уверена, что смогу воспитать ребенка. Самой бы на ноги встать", -- ответила она свекрови, когда та спросила ее о материнских чувствах.

Чтобы обеспечить внучку всем необходимым, Лариса Викторовна хватается за любую подработку: одним огород вскопает, другим носки заштопает, третьим белье постирает. "Благо, гуманитарную помощь получаем, -- вздыхает она. -- А вещи, из которых Танюшка вырастает, тоже отдаем в гуманитарку -- авось кому-то пригодятся".

Сейчас Таня учится в первом классе. Учителя ею не нахвалятся: способная, сообразительная, новый материал ловит на лету. Разве что поведение подводит -- уж слишком резвая. "Бабушка, а можно я тебя буду мамой называть?" -- спросила как-то Ларису Викторовну. Та категорично ответила: "Нет!" И добавила, что от родной матери отказываться нельзя, какой бы она ни была. Бабушка же, пока жива, будет оберегать внучку от всех жизненных неурядиц.