ПОЛЬСКАЯ ШЛЯХТА ПОЛЕТЕЛА К ЗВЕЗДАМ

Молодой театр закрыл сезон с шиком, под занавес обрушив на нас спектакль "Stalowa wola" по пьесе Максима Курочкина -- молодого киевлянина, ныне страшно модного и у нас, и в Москве. Шутка ли -- сам Олег Меньшиков ему пьесы заказывает! Но если режиссеру Меньшикову достался коктейль из современности и нибелунгов (мировая премьера "Кухни" состоялась прошлой осенью в Киеве), то режиссеру Дмитрию Богомазову перепали польские шляхтичи с украинскими холопами, море крови и куча трупов. Впору впасть в глубокую задумчивость: почему Министерство культуры поддерживало постановку именно этой пьесы? Или это наш ответ Ежи Гоффману и его фильму "Огнем и мечом"?

И еще масса всяческих "зачем?" и "ради чего?" Зачем, например, ироничный ксендз Бадальский (Станислав Боклан) одет как Папа Римский? Специально к приезду понтифика пошили? Это вопрос к художнику, Василию Цаголову. Но основной пакет вопросов, конечно, к драматургу. И главное: "А смысл?"

Помните анекдот: "Москалі в космос полетіли!" -- "Шо, усі?" -- "Та ні, один". Так вот, у Максима Курочкина в космос полетели поляки. Причем таки все. То-то он не хотел на пресс-конференции объяснять, что такое "стальова воля"! Если весь первый акт зрители, собрав остатки "стальової волі" в кулак, пытались сообразить, чего же он имел в виду, то сразу после антракта вопрос разрешился. "Stalowa wola" оказалась космической станцией, на которой плавает среди звезд вся эта орава со своими усами, саблями, курящими обезглавленными холопами и синими младенцами, утопленными в бочках, очень похожих на стиральные машины, в которых они гонят самогон. И то же имя -- "Stalowa wola" носит центральный компьютер станции, в роли которого Ирма Витовская так сексапильна, что без параллелей с "Пятым элементом" не обойтись. Кстати, именно женщины делают спектакль живым: благородная "ломака" Язловецка -- Алена Узлюк и, в противоположность ей, безотказная и несчастная Феська, удивительно достоверная в исполнении Натальи Клениной.

На банкете от Курочкина не отходил драматург Ярослав Верещак, главный теоретик драматургии в стране. Подумалось: к чему бы это? А потом в памяти всплыла финальная ремарка одной из Верещаковских пьес, страстно любимая нами в студенческие годы: "Дебіли слухають космос". Правильно, главное -- не думать! Вообще запретить себе задумываться. Ибо "размышление есть одноразовый укол ума в место, часто оказывающееся не тем".