"КОГДА МЫ С ИРИНОЙ ПОНАРОВСКОЙ ВЫХОДИЛИ НА СЦЕНУ -- СЛОВНО СХОДИЛИ С УМА"

СОСО ПАВЛИАШВИЛИ я всегда воспринимала как певца без привязки к национальности: современный, стильный и модный, он прекрасно вписывался в "звездную тусовку". И услышав во время его выступления фразу: "Поверьте мне -- старому больному грузину", поняла, что это -- не легкомысленное кокетство, а нечто большее и глубокое.

-- Сосо, к сожалению, в последнее время мы не часто вас видим в Украине. Расскажите, что происходит в вашей жизни сегодня.

-- Мы привезли в Украину новые клипы и диск. Музыка всегда была в моей жизни и всегда будет. Самое драгоценное сейчас -- то, что друзья меня выгнали из моей квартиры и начали делать там ремонт. Поэтому жизнь снова круто изменилась. Слава Богу, есть и другие друзья, которые взяли меня и увезли в Подмосковье, в Одинцово в дом отдыха. Там я уже живу второй месяц.

-- А семья ваша где?

-- В Тбилиси, собираюсь перевезти сына в Москву. Ему уже будет 14 лет, и нужно, чтобы он был рядом со мной. Супруга не против, я уже присмотрел для него хорошую школу, посмотрим. С Божьем помощью все идет нормально.

-- Сын проявляет интерес к музыке?

-- Главное, чтобы он не проявлял интереса к наркотикам. Я этого очень боюсь! Но пока он очень хороший, порядочный и воспитанный мальчик.

-- В Москве намного сложнее жить, чем в Тбилиси?

-- Есть такие этапы в жизни, которые надо пройти, независимо от того, где ты живешь: и в Тбилиси, и в Москве, и в Нью-Йорке, и на Марсе, и в Киеве -- чтобы доказать, что ты не только хорошо поешь или пишешь песни, а просто что ты еще и настоящий человек. Тебя в первую очередь должны так воспринимать -- как настоящего мужчину, как личность. И тогда каждое твое слово будет иметь значение. Все должны знать, что просто так ты никогда ничего не скажешь. Это -- главное. А после этого -- уже можешь хоть петь, хоть танцевать, хоть в космос летать -- не имеет значения. Я этот этап прошел с Божьей помощью -- благодаря воспитанию, друзьям. И пускай они и их семьи будут все здоровы и счастливы.

-- У вашего народа есть замечательная традиция -- собираться за большим красивым столом всей семьей. Часто это удается сделать?

-- К сожалению, нет. Потому что слишком насыщенна моя жизнь. Поймите правильно: в Грузии сейчас очень тяжело, поэтому приходится отдуваться за десятерых -- работать и переживать. А за каждым из этих десятерых еще стоит десять человек. Никуда не денешься: политики устроили так, что сделали из нас чуть ли не врагов человечества. Но сейчас уже как будто опомнились...

Каждый год я делаю большой тур по всей Грузии, практически во всех городах на площадях -- дарю концерты людям: там ни один билет не продается. Без этого просто не могу.

-- В Москве уже собралась большая диаспора -- много ваших земляков-артистов. Кто-то из них помог в трудную минуту?

-- Со многими людьми я общаюсь -- мы дружим, живем одной жизнью, и обязаны идти вместе. Есть несколько человек, кому я могу доверить свою жизнь, жизнь своей семьи, свою правду и порядочность -- самое дорогое. А что касается артистов -- есть люди, которыми я горжусь: дядя Зураб Соткилава, дядя Зураб Церетели, дядя Вахтанг Кикабидзе. Я их так называю, потому что очень уважаю. Нани Брегвадзе -- вообще моя богиня. А также -- Валера Меладзе, Тамрико Гвердцители, Нино Ананиашвили. Чем больше будет таких людей, тем больше будет любви, мира и взаимопонимания на земле.

-- У вас один ребенок?

-- Да, но в нашей семье живет еще племянница моей супруги, у которой, к сожалению, очень рано умерла мама, и она для нас как дочь. С нашим сыном они выросли вместе, и, наверное, ближе друг другу, чем родные брат и сестра. Ей уже 19, у нее уже свой малыш, семья. Но мы их все равно поддерживаем, надо помогать -- муж настолько молод, он нам тоже как сын. Очень хороший парень (тьфу-тьфу-тьфу!), время покажет.

-- Сосо, во время выступления на "Таврийских Играх" вы очень красиво говорили о женщине, о том, как надо беречь своих матерей, любимых и сестер. Были ли в вашей жизни романтические истории, о которых вы не можете забыть, может быть, Ирина Понаровская?

-- Мы поддерживаем отношения, как и раньше. Для нас было огромным счастьем быть вместе и делать общую программу. О романтических чувствах... Самая большая романтика была в том, что когда мы выходили на сцену -- мы сходили с ума. Потому что это было как в сказке, в хорошем смысле. А женщины... Они были, конечно, и еще будут -- почему нет?

-- Желаю вам счастья в любви. А вот если бы в вашей жизни не было сцены, могли бы заниматься чем-то другим? Или отказаться от эстрады ради чего-то другого?

-- Честно говоря, не знаю, потому что во мне слишком глубоко сидит музыка. Я -- скрипач по образованию, закончил консерваторию. Иногда еще играю, и в некоторых моих песнях есть соло скрипки. Но это слишком серьезный инструмент, чтобы возвращаться к нему время от времени. Скрипка -- это как человек. Играть на ней просто так -- это оскорбление для скрипки.

Я очень счастлив, что, благодаря моей маме, начал играть с 6 лет -- это была очень хорошая школа. Мама "убивала" меня, лишь бы я занимался, потому что понимала, что я талантливый ребенок. И дай Бог ей здоровья за это! Но я успевал все, и на улице поиграть тоже.

-- Сегодня много успеваете в жизни?

-- Сегодня трудно об этом говорить: завтра покажет!

-- Сосо, образование вам не мешает как автору и певцу? Ведь все недостатки того или другого артиста как на ладони. А кому-то вообще, может быть, не нужно было выходить на сцену...

-- Нет. Каждый слышит, как ему дано слышать. Мне наоборот это помогает. Это не потому, что я лучше других, просто как факт.

-- Но ведь вы согласны, что на эстраде слишком мало красивых мелодий и текстов, которые могут тронуть душу?

-- Ничего. Всегда было и хорошее, и плохое. Хотя больше почему-то говорят о плохом. Давайте скажем и о хорошем: ведь оно у нас тоже есть! Есть и прекрасное. Лучше думать и говорить об этом, чтобы люди ощущали прилив волны добра. Я думаю, что они тогда тоже станут лучше.

-- О чем вы мечтаете?

-- Чтобы был мир! Мне больше ничего не надо. Чтобы был мир и не было в нем наркотиков. А все остальное -- приложится.