С ШУМЕРОМ РАЙ И В ШАЛАШЕ

Ученому-востоковеду Анатолию Кифишину шумеры "запали в душу" из курса древней истории еще в школе, где ему, впрочем, пророчили будущее математика. И теперь он -- единственный человек на территории СНГ, свободно читающий "по-шумерски".

С дипломом историка Черновицкого университета Анатолий стал студентом Восточного факультета Ленинградского университета. Можно было сразу в аспирантуру, но начал все сначала.

Кифишин -- человек большой силы воли. В 9 лет стал инвалидом: при взрыве запала мины в марте 44-го ему оторвало правую руку и сильно повредило один, и без того плохо видевший глаз. Но дни и ночи просиживал над книгами, штудировал словари, читал клинописные тексты, составлял картотеки. Академик Василий Струве распознал в нем незаурядный талант, называл "вторым Ломоносовым".

Когда Анатолий дописал диссертацию, умер Струве. И, оказалось, вокруг нет друзей и единомышленников -- только завистники и интриганы. К тому же не было прописки -- грозного бича советских времен, пришлось переехать в Москву и там, при Институте востоковедения АН СССР, закончить аспирантуру. Прописки по-прежнему не было, и Анатолий Георгиевич построил себе в подмосковном лесу "шалаш" -- иначе его жилище не назовешь. Здесь собрал библиотеку по шумерологии и египтологии, составил картотеки.

Он был высок, строен и необычайно красив: на благородном лице горели огненные глаза. Вскоре появилась семья, дом и прописка. Анатолий Георгиевич выполнял новые обязанности так же терпеливо и честно, как прочие. А все свободное время просиживал в библиотеке. Но не было постоянного места работы, нужных связей и... дипломатических способностей. Анатолий Кифишин недолго работал в Институте востоковедения, в Институте философии -- ученого отовсюду выдворяли, чтобы не нарушал стройности рядов. Он так и не сделал карьеру. В послесловии к книге о Каменной Могиле супруга называла его "великий никто". Семью, в том числе и троих детей, кормила мать Анатолия Надежда Евсеевна. Она выращивала и продавала гладиолусы. Всю жизнь проходила в вельветовом латаном-перелатаном халатике: вещи семью не волновали. Заработанные деньги шли на пропитание и науку.

В 70-м году Анатолий Кафишин закончил рукописный труд "История Шумера". Эта работа основана только на письменных источниках, без всяких домыслов. Но печататься ученому не давали. Другой на его месте, наверное, сломался бы, а Анатолий Георгиевич хотел лишь "покончить" с шумерами: изготовить глиняные таблички и на них шумерской клинописью изложить свою судьбу в науке. Таблички собирался обжечь и закопать в сырой земле, чтобы через сотни лет кто-нибудь их нашел. Это был его единственный протест против суеты, из-за которой для него в науке не нашлось места. Сейчас Анатолию Кифишину 66 лет, а он до сих пор по-детски доверчив, хотя в людях не разбирается. Лишь лжеученых распознает безошибочно.