ТРЕТИЙ В ПОСТЕЛИ НЕ ЛИШНИЙ

У мужа может быть любовница, у жены -- любовник. Но чтобы семьей... И чтобы считалось привычным делом и не осуждалось обществом -- такого, говорят, не бывает. Это далеко не так!

"ОН БЫЛ СТАРШЕ ЕЕ, ОНА БЫЛА ХОРОША..."

Так случилось, что жизнь Вероники разделилась между двумя мужчинами. С первым, будучи студенткой университета, встречалась долго. Он -- начальник отдела одного из НИИ. Не то чтобы очень перспективный, но и не "седьмой лебедь у пятого озера". Достаточно умен и очень обаятелен. Полюбил ее Виктор Сергеевич крепко. Оказалось, не только женщины могут просыпаться ни свет ни заря, мчаться на рынок и подавать завтрак в постель. И не только в субботу, а каждый день!

На их свадьбе гости шептались: "Надо же, такая молоденькая, а жених на пятнадцать лет старше". А ей было плевать на пересуды, ведь с мужем чувствовала себя уверенно и спокойно. К тому же, можно сказать, она его любила.

Через пару лет в их кооперативной квартире уже слышался смех дочери. Без напряга собрали деньги на дачу и машину. Но через несколько лет Вероника загрустила. Она почувствовала, что ее существование расписано на много лет вперед: cплошная серая и монотонная полоса. Она никак не ожидала, что так получится.

И тогда в ее жизнь ворвалась другая любовь -- в образе коллеги, младшего нее на пять лет. Вадим долго "страдал" по ней, а потом неожиданно признался в своих чувствах. Роман закрутился, как рулетка в казино. Это было почти то, чего ей не хватало. А мечтала она вот о чем: дорогое прозрачное белье -- в подарок, завтрак -- в ресторанчике в Вене, ужин -- в Лондоне, а вокруг кровати в гостиничном номере несколько сотен маленьких горящих свечек. Все почти так и было. Только дорогое заграничное вино заменяло хорошее отечественное, стильные гостиничные номера -- квартиры подружек, а вместо свечей было сотни приятных мелочей. Но до марша Мендельсона в этой истории не дошло. Мешала маленькая "мелочь" -- оба влюбленных были женаты. Оставлять мужа Вероника категорически отказывалась, но и жить без любовника уже просто не могла. Как быть? Она нашла выход.

Как известно, женщины от любви только мудреют, посему Вероника предложила самый оптимальный выход -- поселиться всем вместе. Она отказалась рассказать мне, как ей удалось убедить в своей правоте мужа, но вскоре на пороге их дома появился младший "супруг"... со своей законной половиной под руку. "Я больше так не могу", -- говорил Вадим ей накануне, собирая в сумку бритву, зубную щетку и тапочки. Выслушав, она начала упаковывать вторую сумку. Для себя. По дороге купили шампанское, конфеты и Барби для дочери новых "родственников". Но ребенка накануне "эксперимента" Вероника отправила к своим родителям.

"ЭТО -- МОЙ МУЖ И -- ЭТО ТОЖЕ"

Откровенно говоря, идиллия в новой "семейке" наблюдалась только первые месяцы. Потом женщинам стало трудно поделить сковородки на кухне, а еще чуть позже "линия фронта" переместилась в спальню. Законную супружницу Вадима "съедала" ревность. Дескать, она такая молодая, а должна довольствоваться таким же вниманием и заботой мужчин, как Вероника, которая на десять лет ее старше. И тогда Вадим предложил... поменяться супругами и разъехаться. Его законную половинку такая перспектива не устраивала, и она на время приутихла. Но перемирие длилось недолго. После очередного скандала жена Вадима собрала вещи и ушла по-английски. А вскоре он узнал, что благоверная подала на развод и продала их прежнюю квартиру. С тех пор она ни разу не выходила на связь.

Тем временем Вероника и ее два мужа обменяли двухкомнатную на более просторную. Новым соседям Вадима представили как ее брата. Но их очень быстро раскусили -- стоило одной бабушке увидеть голубков, целующимися в машине возле подъезда. Народ начал тихо протестовать: сплетнями, пересудами и всем остальным, что идет в ход в таких случаях. Несколько раз шведское семейство навещал участковый. Краснея и заикаясь, он призывал "граждан-извращенцев" к порядку. В очередной раз его на порог просто не пустили, но он не обиделся. И даже облегченно вздохнул.

Близкие родственники Виктора, Вероники и Вадима, узнав о "высоких отношениях", поначалу были в шоке и отказались с ними общаться. Друзья и коллеги тоже сперва перестали приглашать их в гости, а затем стали звонить с просьбой "зайти на огонек" чуть ли не каждый день. Уж очень многим хотелось поглазеть на "любовный треугольник". Вероника говорит, что поначалу ее оскорбляло, когда их рассматривали в компаниях, словно инопланетян. С особенным предвкушением все ждали момента, когда она представляла своих мужчин незнакомым гостям: "Это -- мой муж и это -- тоже". Со временем ее, честно говоря, это в какой-то мере даже стало забавлять. Она иногда звонила своим подругам и спрашивала: "Ну, что там обо мне еще говорят?" К слову, к себе гостей она до сих пор никогда не приглашает.

Единственным человеком, который воспринял непростые отношения удивительно просто, стала дочь Марина. На жалостливые причитания сочувствующих типа "бедная девочка", она отвечала: "Я самая счастливая! У меня два отца, а могло бы не быть ни одного". Сейчас Марина уже взрослая, она вышла замуж и родила ребенка, но прекрасно помнит, как однажды папы спасли ее от тяжелой простуды. Мама в ту ночь ночевала у родителей. Марине неожиданно стало плохо. Она "горела" от температуры и плакала. Мужчины всю ночь попеременно дежурили у постели девочки, обтирая ее уксусом и меняя холодные компрессы на лбу. Это их всех здорово сблизило.

Но и это еще не конец истории. В прошлом году Виктору Сергеевичу стали названивать родственники из США. За несколько десятилетий все его близкие перебрались туда. Стали уговаривать и его, но на все предложения он неизменно отвечал: "Ну как же я оставлю Никочку?" Те, покрутив пальцем у виска, отстали.

НИЧЕГО УДИВИТЕЛЬНОГО

"Вчера Вероника Степановна шла в одном шикарном пальто, а сегодня -- в другом", -- с упреком говорит женщина, рассматривая из окна кухни точеную фигурку соседки. "Ничего удивительного, ведь у нее два мужа, -- лениво парирует ее супруг, дожевывая вчерашний пельмень. -- А вот мне вчера такую историю рассказали о наших соседях этажом ниже..." К "шведской семье" в этом дворе уже давно привыкли.