И Я, КАК КОСТЬ, ЗАСТРЯВШИ В ГОРЛЕ...

Говорят, театр начинается с вешалки. Что ж, в таком случае я уже претендую на звание "старой вешалки", поскольку помню самую первую церемонию вручения театральной премии "Киевская пектораль" -- десять лет назад.

"Самые-самые", как водится, определяются в два этапа: сначала -- номинанты (по результатам анкетирования экспертов), а уж в Международный день театра, 27 марта жюри (это уже совсем другие люди) объявляет имена обладателей "Пекторали" за прошлый календарный год. Разговоры о "тотальной несправедливости и необъективности" не утихают все эти годы, но ничего лучшего пока никто не придумал, и "Пектораль" остается весьма серьезной "отметиной" для театралов.

В этом году, на удивление, до сих пор не объявлены списки номинантов. Но о некоторых явлениях, явно претендующих на премию в нескольких номинациях, уже можно говорить с уверенностью. В частности, о спектакле "Горло (Sanctus)" по новелле Эрнста Теодора Амадея Гофмана в театре "Вільна сцена".

Мы чуть ли не с младенчества привыкли считать Гофмана сказочником (спасибо добрым людям, пересказавшим "Щелкунчика" для детей), обычно забывая, что он -- писатель вполне сюрреалистический и поди поближе к Кафке будет, чем к братьям Гримм. Так вот, спектакль, поставленный Дмитрием Богомазовым, нам вполне доходчиво об этом напоминает. К тому же, благодаря сценографии художника Александра Друганова, мы словно бы оказываемся внутри человеческого организма: там, в глубине сцены -- огромный открытый рот с сияющими зубами. А вокруг, почти в форме старой эстрады-"ракушки" -- белый, с розовой подсветкой парашютный шелк -- легкий, то ровно и беззвучно дышащий, то тяжело и громко вздыхающий. А мы... ну, что-то вроде кости в горле певицы, которой она поперхнулась.

Кстати, попытка пересказать сюжет ("юная певица теряет голос, врачи запрещают ей петь, а папа пытается вернуть ее на сцену") особого смысла не имеет -- тут интересен "сам процесс"! Уморительно смешные интермедии и музыкальные номера (с Богомазовым уже не один спектакль сотрудничает известный композитор-авангардист Александр Кохановский) в исполнении Александра Бондаренко, Дмитрия Лаленкова и Остапа Ступки к концу представления грозят превратить трагифарс в просто фарс, но вдруг, словно канатоходец, вскинувший шест для балансировки, спектакль удерживается на какой-то очень пронзительной ноте и заканчивается стройным многоголосием -- все артисты поют "Sanctus". Устроить фарс, плавно переходящий в мессу -- это надо уметь.