ПЯТЕРО ДЕТЕЙ ОКАЗАЛИСЬ НА УЛИЦЕ

Семья из шести человек -- мать и пятеро сыновей -- в один не слишком прекрасный момент фактически оказалась выброшенной на улицу. Несмотря на усилия прокуратуры и органа опеки, им так и не удалось вернуть свою пятикомнатную квартиру в Киеве. Мать-алкоголичка нынче живет в глухом селе в Вышгородском районе, а ее сыновья ютятся у бабушки в одной комнате. Все судебные инстанции, вплоть до Верховного суда, подтверждают, что это законно.

Огромная пятикомнатная квартира была приватизирована на всех членов семьи Вавринчуков (фамилия изменена). Оставшись после смерти мужа без средств, с пятью малолетними сыновьями на шее и огромными долгами, Жанна круто спилась. И не нашла ничего лучше, как продать квартиру, чтобы купить что-нибудь попроще.

Вскоре ей под руку подвернулся киевский бизнесмен, назовем его Николаем, который захотел купить просторное жилье. Жанна испросила в опекунском совете райадминистрации разрешение на продажу квартиры -- по закону, когда дело касается несовершеннолетних детей, это необходимо для учета их интересов. И получила благословение, но с условием, что для детей будет куплена двухкомнатная квартира в Киеве, а также частный дом в селе Катюжанка Вышгородского района Киевской области.

Однако спустя какое-то время было выдано распоряжение председателя райгосадминистрации, согласно которому продать пятикомнатную квартиру можно было всего лишь при условии покупки дома в упомянутом селе. О двухкомнатной квартире не было сказано ни слова. Практически сразу пятикомнатные хоромы перешли во владение того самого бизнесмена, который, собственно, и подвигнул мать-одиночку к этому решению. Он же и купил дом в селе Катюжанка.

Впрочем, дом -- это слишком громко сказано. Детям досталась халупа 1927 года постройки, изношенная более чем на 53%. Жилая площадь этого "особняка" была явно маловата для столь многочисленной семьи. Пацаны наотрез от села отказались. Детей приютила бабушка, мама Жанны. В ее однокомнатной квартире, на жалкую пенсию, внуки и живут по сей день.

Кроме "убитого" дома Жанна получила от Николая доплату в размере четырех с половиной тысяч долларов да еще в нагрузку телевизор, магнитофон, золотые сережки, одежду, продукты... А также помощь в лечении от алкоголизма. Лечение это, правда, в пользу не пошло -- по крайней мере вскоре от денег осталась лишь память. Детям, конечно же, ничего не перепало.

Через полгода, в феврале 1999-го, орган опеки в интересах детей обращается в суд с иском к Жанне и покупателю Николаю о признании договора купли-продажи квартиры недействительными, поскольку права детей были нарушены грубейшим образом.

Одновременно прокуратура Ватутинского района столицы опротестовывает злополучное распоряжение главы райгосадминистрации, "забывшего" про двухкомнатную квартиру для детей. Прокурорский протест удовлетворяют и распоряжение отменяют. Но вернуть квартиру детям может только суд. И тут начинаются проблемы.

Судебное разбирательство тянется около года. Жанна рассказывает, что она через свою подругу знакомится с Николаем,. который за красивые глаза помог ей восстановить утерянные ранее личные документы и документы на квартиру, погасил задолженность по квартплате и другие долги. Дом, который ей купили в селе, она считала совершенно нормальным и пригодным для проживания. А дети... Дети просто не понимают сельских прелестей -- им нравится столица.

Николай в суде тоже не молчал. Он очень живо говорил о том, что сделал все для несчастной семьи: и дом купил, и телевизор, и сережки, и маму на лечение отправил... А о какой-то там двухкомнатной квартире слыхом не слыхивал!

Старший сын Жанны заявил суду, что ни он, ни его братья действительно не хотят жить в селе. К тому же, никто из них не давал согласия на продажу квартиры. Видать, суд и впрямь признал ребят капризными, поскольку не нашел оснований признавать договор купли-продажи квартиры недействительным.

Вот из каких соображений исходили слуги Фемиды: разрешение на продажу органом опеки было дано, мать имела право от имени несовершеннолетних продать жилье, на момент продажи квартиры имело юридическую силу распоряжение председателя райгосадминистрации. То есть протокол заседания органа опеки, где речь идет и о доме, и о двухкомнатной квартире, суд попросту проигнорировал.

"Такое обязательство и не ставилось опекунским советом, -- написано в судебном решении, -- поскольку в протоколе не указано, какую конкретно квартиру должен был купить ответчик, по какому адресу".

Спустя месяц Киевский городской суд, куда была направлена кассационная жалоба, поддержал решение районного суда. Та же судьба постигла и протест заместителя прокурора Киева, принесенного в президиум горсуда: решения предыдущих судебных инстанций совершенно справедливы. Пришла очередь заместителя Генерального прокурора приносить протест в Верховный суд Украины.

Лишь здесь было признано, что ранее не были выяснены все обстоятельства дела и права детей. В том числе не учтен факт, что для проживания братьям предложили гораздо меньшее помещение, где нет элементарных условий для нормального развития. Верховный суд отменил все предыдущие решения и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Но это, как оказалось, ничего не означало. Другой состав коллегии районного суда почти слово в слово повторил предыдущее решение и отказал истцам в удовлетворении иска. Дело вновь покатилось по накатанной дорожке -- вплоть до Верховного суда. Но на этот раз Коллегия судей судебной палаты по гражданским делам уже не находит перспектив в деле. Доводы, высказанные в прошлый раз, забыты, никаких оснований для пересмотра дела не найдено. Это -- последняя жирная точка в деле о пятикомнатной квартире.

Начальник отдела представительства интересов граждан и государства в судах прокуратуры г. Киева Александр Блаженов:

-- Ежегодно в Киеве прокуроры предъявляют десятки исков и протестов по защите прав несовершеннолетних. Большинство из них суды удовлетворяют, но, как видите, бывают и иные варианты. После проведения в Украине судебной реформы мы оказались ограниченными в праве настаивать на пересмотре судебных решений.

По вышеуказанному гражданскому делу коллегия из трех судей Верховного суда Украины вынесла окончательное определение, которым отказала прокуратуре города и, соответственно, пятерым ребятам в возможности обжаловать все предыдущие решения у всей палаты ВСУ по гражданским делам.