"ЗА МНОЙ НЕТ НИ МИЛЛИОНОВ, НИ ОЛИГАРХОВ!"

Сенсацией закончилась российская юбилейно-десятая церемония вручения кинопремий "Золотой Овен", которую уже запросто можно переименовать в "Золотой "Телец". Семь из семи возможных премий получил последний художественный фильм АЛЕКСАНДРА СОКУРОВА "Телец". Лучшие: режиссер, оператор (он же), актер, актриса, художник, сценарист и вообще -- лучший фильм.

У серьезных критиков в последнее время Сокуров -- любимый объект. Более того, сегодня писать о его кино плохо -- просто дурной тон. Таинственным режиссером-легендой он стал сразу же после непринятой дипломной картины "Одинокий голос человека", определившей судьбу Сокурова уже одним названием. И если раньше таких, как он, "уничтожали", то сейчас режиссер обласкан наградами. Выход каждого его (как правило, некассового) фильма преподносится как национальное событие. Он самый приглашаемый из российских режиссеров на мировые кинофорумы. А ему... плевать. Сокуров занят кино -- неистово, отбросив все остальное. Поэтому некоторые считают его снобом, что категорически не так. В этом сразу же убеждаешься, стоит лишь с ним пообщаться. Говорит тихо, убедительно, метафорично, кажется, что ничего его не может вывести из себя, даже очень критичное мнение о его кино.

-- Очень важно, чтобы в начале творческого пути был человек, которого можно потом всю жизнь называть учителем. У вас таким был Тарковский?

-- Тарковский таким человеком не был, потому что я никогда у него не учился и не работал. Тарковский просто смотрел мои работы, и мы общались по этому поводу. Я даже не пошел в Дом кино на премьеру его "Сталкера", так как боялся эти особенные, трепетные чувства, которые у меня возникли к этому человеку, вдруг разрушить впечатлением от увиденного на экране. По-настоящему я посмотрел его фильмы, когда он уже уехал из Союза, так как в Горьком, где я раньше жил (и учился в университете на историческом. -- Авт.), они не показывались по цензурным соображениям, во ВГИКе тоже. Я вообще во времена учебы все сессии быстро сдавал экстерном и уезжал работать. Все, что там происходило, меня не интересовало. И потом мне не нравилась та истерия, которая возникла вокруг Тарковского, то поле зависти и злобы, исходившее в Москве от его коллег по профессии. Мне это мешало.

-- Поэтому вы и сами пытаетесь изолировать себя и работаете подальше от Москвы, на "Ленфильме", куда в свое время вам помог устроиться Тарковский?

-- Это поле, к сожалению, существует. Как только во Франции были опубликованы высказывания Тарковского в мой адрес, сразу же я почувствовал к себе очень скверное отношение. И надо сказать, что со многими людьми, которые просто ненавидят меня, я даже не знаком. Думаю, что они и фильмов-то моих не смотрели. И стараюсь никому из них не мешать лишний раз, не вступаю с ними в диалог. Мне не до того. Действительно, служу уже более 20 лет на "Ленфильме".


РЕПЛИКА

Вряд ли сегодняшний зритель стал более интелектуален, более тонок душой, чем во времена его друга -- Андрея Тарковского ("друг" -- в старом значении, а не в сегодняшнем). Сокуров привык к непониманию. И с самого начала "взвалил" на себя этот крест -- "одинокого голоса". Но его инакомыслие заражающе, его эксперименты действуют, как адреналин. И во все времена на Руси находились люди, которые поддерживали гонимых, непонятых, иногда даже посвящали им свою жизнь. Это явно входит в рецепт "таинственной русской души". Такова и команда Сокурова. Благодаря ей Сокуров живет изолированно: мало общается, мало смотрит, считает, что от американского кинематографа нужно защищаться хотя бы по той причине, что это страна средних способностей.


-- У вас многие проекты делаются одновременно, работа не прекращается ни на минуту. А не возникает ли чувства "загнанности"?

-- Возникает, и неоднократно. Но у меня нет идеальных условий для работы, и за мной нет ни миллионов, ни олигархов -- никого нет. Я должен сам создавать свой сегодняшний и завтрашний день. Я отвечаю за благосостояние людей, с которыми работаю. Деньги сегодня даются только под имя, в данном случае -- под мое. И если я в подробностях не представлю свой проект, идею, которые будут лет через пять, то условия кинопроизводства, сбора денег, загрузки студий таковы, что расписаны на много лет вперед. Я сейчас могу сказать, где буду через два года, или, допустим, 20 сентября, или 16 ноября следующего года. Это система ответственности, которая сваливается на тебя, и ты по- другому уже не можешь. Она душит и давит. Можно, конечно, сказать: "Все, я устал и отдыхаю, мне ничего не надо". Но нельзя. Мы работаем без выходных, не прекращая работу ни на день. Среди людей, со мной работающих, есть много моих учеников, и я в самом деле чувствую перед ними ответственность. Они не умеют халтурить, не умеют делать вот эти подделки. Я настолько приучил их к профессиональной щепетильности, требовательности, что ни на одном сериале эти блестящие мастера не смогут и дня продержаться. Это меня сейчас очень тревожит.

-- А что вам не нравится в сегодняшнем российском кино?

-- Меня беспокоит то, что мало вижу режиссуры моего уровня. Ведь я кровно заинтересован в том, чтобы режиссеры работали много и показывали художественное качество. Я по характеру человек, не любящий высовываться, а все время оказываюсь в этой ситуации. Стараюсь не участвовать в фестивалях, а вынужден, например, в Каннском, потому что ничего другого от России не берут. На меня просто давят -- это важно для студии и страны. И я киваю головой и иду на компромисс. Внутренне я себе говорю, что нельзя участвовать в этих фестивалях -- мне не с кем там соревноваться. Но не могу находиться в этом хрустальном стаканчике, потому что хорошо помню, как собирались деньги на мои фильмы, и понимаю, что значит для моих актеров туда поехать, как они этого хотят.

-- Почему фильм "Телец" вы снимали и как оператор?

-- Меня удивляет, что в Киеве, мне еще этого вопроса почему-то не задавали. Во-первых, в нашей группе сейчас нет оператора, он уехал работать в Москву, и я сказал, что буду снимать сам. Может быть, я так поступлю и в японской картине, на фильм "Отец и сын" приглашен очень хороший французский оператор, а на "Русский ковчег" -- немецкий (снимавший "Беги, Лола, беги"). Во-вторых, я почувствовал свою операторскую профессиональную дееспособность, и просто самому себе нужно было это подтвердить. Результатом очень доволен. Для такого сложного изображения сконструировали специальный объектив -- второго такого в мире нет. Пример, когда оператор становится режиссером, есть, а обратного, как у меня, пока нет.


РЕПЛИКА

На Западе всегда ценили именно такое, необычно-новаторское кино из России. Сокурова довольно часто приглашают японцы (он даже готовит продолжение "Тельца" -- фильм об императоре Хирохито), его поддерживают немцы, французы. Так, в поисках средств на уникальный и единственный в своем роде полуторачасовый кинопроект "Русский ковчег", снятый в 35 залах Эрмитажа одним дублем, с участием тысячи актеров и музыкантов, помогал искать деньги сам легендарный Мартин Скорсезе.


-- Откуда в вашей жизни и творчестве возникла Япония?

-- Богом посланная, потому что там есть люди, которые очень хорошо ко мне относятся и которых люблю я. Поразительная страна.

-- А вам никто раньше не говорил, что вы и внешне, и своей удивительной терпимостью и сдержанностью чем-то похожи на японца? У вас не было случайно их корней?

-- Да вроде бы не было. Вообще, я верю в гены и родословную. Так вот, от мамы взял терпимость, мягкость, толерантность, за которые ей очень благодарен -- это помогает, возглавляя коллектив фильма, находить со всеми общий язык. А по линии отца -- жесткость к себе, к слову "надо", дед и бабка по отцовской линии были суровыми украинскими крестьянами.


ПОСЛЕДНЯЯ РЕПЛИКА

Кто-то из критиков сказал, что "культура не может себе позволить иметь много таких героев, как Сокуров". Наверняка очень скоро в истории кино будет записано: "В то время, когда свои фильмы создавал Сокуров..."