"БОЖЕ, ЧТО Я НАДЕЛАЛ!" --

Cемейная трагедия случилась в селе Песчаная Киевской области в понедельник вечером. Из охотничьего ружья во дворе дома был убит 23-летний Валерий. Через несколько минут пуля лишила жизни его мать Наталью. Еще через мгновение застрелился хозяин дома Леонид. Именно он был виновником всего этого ужаса. Односельчане говорят, что супруги очень любили друг друга. Через год Леонид и Наталья отметили бы серебряную свадьбу.

ЧУДОВИЩНЕЕ КАРТИНЫ НЕ ВИДЕЛ ЗДЕСЬ НИКТО

Из-за чего в семье вспыхнула ссора, уже, пожалуй, никто и не узнает. Соседи говорят, что видели, как Леонид в шесть часов вечера шел по улице домой. Позже услышали крики со двора, но особо не придали этому значения, дескать, кто же не ссорится? Потом все вроде стихло... После первого выстрела тишину разорвал страшный крик Натальи: "Отец убил сына!" Затем снова пальнуло. Все повыбегали из домов. Кто-то бросился к телефону вызывать "скорую". Во двор люди не заходили -- боялись. Одна соседка говорит, что видела в темноте Леонида, стоящего спиной к улице. Он будто бы крикнул: "Боже, что я наделал!" -- и поднес ружье к лицу... Когда подъехали медики, в живых никого не было.

-- Сообщение о трагедии, разыгравшейся в Песчаной, мы получили в семь вечера, -- рассказывает начальник отдела милиции Белоцерковского района Василий Гриша. -- Звонивший сказал, что во дворе дома на улице 50-летия Октября отец застрелил сына и продолжает держать в руках ружье. Я, двое моих заместителей и ребята из следственно-оперативной группы быстро облачились в бронежилеты и каски -- экипировались на случай вооруженного сопротивления. А когда примчались на место, оказалось, что операции по захвату подозреваемого не потребуется...

Василий Васильевич говорил нам, что за много лет работы в милиции привык, казалось бы, ко всему. Но в тот момент понял: чудовищнее картины не видел никогда. Три мертвых тела -- сын, отец и мать -- образовали как бы треугольник. В груди юноши зияла огромная рана. Женщина, как установил эксперт, погибла от выстрела в затылок, возможно, это случилось, когда она наклонилась к смертельно раненому сыну. У виновника трагедии было снесено полголовы. Все произошло в очень короткий промежуток времени. Охотничья одностволка валялась в ногах у хозяина. На месте происшествия были найдены три пластмассовые гильзы 16-го калибра и один латунный патрон.

-- Если бы такое произошло в неблагополучной семье, -- размышлял Василий Гриша, -- а таких в нашем районе, как и везде, хватает, потрясение не оказалось бы таким сильным. Но это были добропорядочные, работящие люди, ни разу не давшие повода, чтобы их жизнью заинтересовалась милиция.

БОЛЬШЕ ВОПРОСОВ, ЧЕМ ОТВЕТОВ

До села от Белой Церкви всего пятнадцать минут на машине. В Песчаной живет более тысячи жителей, чисто убраны и ухожены около 500 дворов. Дороги тут, по наблюдениям нашего водителя, намного лучше, чем в райцентре. "Сомневаюсь, что вам удастся что-то разузнать, -- говорил в пути наш провожатый, майор милиции Сергей Гладченко. -- Народ тут страшно скрытный. Любой из местных готов часами рассказывать о себе, но о соседе не скажет ни слова. Такая особенность Песчаной -- ни сплетен не услышишь, ни пересудов". В этом мы убедились, как только переступили порог сельсовета. "Такой день прекрасный, -- сказал председатель Борис Мельничук. -- Только бы жить да жить..." Его ответы на наши вопросы совершенно не прояснили ситуации: "Леонид выпивал, но не был алкоголиком... Жили дружно... Сына и дочку воспитали умницами... Внук подрастает". По сегодняшним меркам -- образцовая семья. Так почему же все-таки убил самых близких? Борис Иванович недоуменно пожимает плечами.

-- Я в тот день как раз вышел из отпуска, -- рассказывал нам участковый, капитан милиции Михаил Токарь, -- и первым делом поинтересовался: все ли в порядке? Мне сообщили, что резонансных происшествий в четырех селах, где работаю, не было. День прошел спокойно, а под вечер получаю шокирующее известие из Песчаной. Я на этом месте вот уже 10 лет, знаю нравы, привычки, характеры местных жителей. Сколько раз приходилось гасить скандалы между родственниками, мирить соседей, грызущихся из-за клочка земли. Только солнышко пригреет, я землемер на спину -- и по дворам, разбирать проблемы.... А вот случая, чтобы в этой семье случались шумные конфликты, не помню. Ни разу за эти годы я не "гостил" у них по служебным делам.

-- Мама Леонида -- очень порядочная, -- вступает в беседу незнакомый мужчина, слушавший наш разговор до этого молча. -- Она моя соседка. Прошла в войну концлагерь, потом ей даже предлагали учительствовать в школе. Отказалась, потому что не имела педагогического образования. Ее все уважают за честность и крепкий характер. Всегда плохое выскажет в глаза, никогда не будет говорить за спиной. Знаете, как достается от нее тем, кто варит самогон! Четырех сыновей вырастила. Двое в Белой Церкви живут, один возле нее поселился, а Леонид с семьей -- в другом конце села... Дочку пару лет назад замуж выдали.

Представители местных властей поначалу категорически отказывались проводить нас к дому погибших. Мы их понимали: не хотят люди сор из избы выносить. Наконец они согласились познакомить нас с соседями. Те, услышав о корреспондентах, захлопывали перед носом дверь со словами: "Мы ничего не знаем! Никого не видели!" Тем не менее отыскать дом Леонида и Натальи нам удалось без труда. К нему со всех сторон тянулись люди. Подошли и мы. Теперь и собственными глазами увидели, что погибшие были отменными хозяевами. Крепкая кирпичная постройка (в это жилище супруги уже думали переселиться, на днях собирались клеить обои), небольшой домик за ним (там они жили, пока шло строительство), несколько сараев, огород в 65 соток, плавно переходящий в луг. С правой стороны двора вьется дорожка к журчащей речке, далее виден небольшой лес. Мы вспомнили тут же о словах председателя сельсовета. Им бы жить да жить...

"БОГ ЗАБИРАЕТ К СЕБЕ ЛУЧШИХ"

-- Вечером ко мне заходила Наташа, -- рассказывает Люба, продавщица магазина, который находится недалеко от дома, где произошла трагедия. -- Мы с ней дружили, много лет проработали вместе на ферме. Я уже давно уволилась, а она до последнего дня ходила в колхоз. Трудяга... Сказала ей тогда, что супруг забегал в плохом настроении. Наташа, говорю, может не стоит сейчас идти домой? Пусть перебесится... А она мне: готовь кофе, накормлю хозяйство, зайду поболтать. Вышла она, и через несколько минут слышу -- на улице будто петарды взрываются. Думала, дети балуются. А потом -- крики людей со всех сторон... До сих пор отойти от шока не можем.

-- Такой пары в селе больше не найти! -- утирая слезы, говорит нам одна из соседок. -- Не знаю, как объяснить это горе. Я уже две ночи не сплю. Закрываю глаза -- вижу, как они лежат посреди двора... Леонид мужчина был горячий, характер у него такой. Когда трезвый -- хоть к ране прикладывай, а рюмку перевернет -- совсем другим человеком становился. А Наташа была мягкая, очень нежная, работящая. Сын Валера -- просто золотой ребенок. О нем сейчас в селе все говорят: Бог забирает к себе лучших. Всегда становился на защиту матери, но и отца не обижал. Начнет тот буянить, он ему тихонько: "Папа, давай отведу тебя спать". Никогда в драку не лез, только разнимал уговорами. Утром того дня он сажал вишни, потом жег на огороде траву. Мы еще с ним парой слов перебросились. Приветлив был всегда.

31 марта исполнилось бы Валере 24 года. Жениться уже собирался, с девушкой встречался больше двух лет. Сам ухаживал за свиньями -- собирал деньги на свадьбу. Сейчас его невеста Таня сидит возле гроба... Горюет, смотреть страшно! Маму Леонида только что увезла "скорая", с сердцем стало плохо. А его брат Виктор, услышав о случившемся, уже несколько дней не поднимается с постели.

Светлана, младшая сестра погибшей Наталии, говорила нам, что подсознательно чувствовала беду. Тем вечером ни с того ни с сего накричала на ребенка, с мужем поссорилась. Еще удивлялась, откуда злости столько взялось. Только подумала об этом -- на пороге вся в слезах другая сестра: "Собирайся!"

-- Ружья в то время дома не было, спрятали от него, -- говорит Светлана. -- Но Леонид все-таки нашел его. Может, задумал плохое еще давно... Осуждаю я его. Хотел что-то сделать, пусть бы сделал с собой. А за что сестре? Сыну 23-летнему?

Никто из родственников сам не решался сообщить о происшедшем дочери Наталии и Леонида.

-- Когда ко мне прибежали с криками "беги к родителям!" -- я сразу подумала, что случилось что-то с мамой, -- рассказывает 22-летняя Марина. -- О брате мыслей никаких. Родители ссорились, но Валера ни при чем. Он защищал маму. Это все водка... Последнее время с мамой что-то странное творилось. О смерти только и говорила, у всех прощения просила. Когда отец пил, из дому уходила. Часто у нас с мужем пересиживала. Мы ее просили подольше остаться, а она так обреченно, глядя в одну точку: "Мне надо уже идти".

Несмотря на все происшедшее, Марина отзывается об отце хорошо. Говорит, в селе его все любили -- был очень добрым и чутким к чужому горю. И деньги домой приносил (работал охранником на одном из частных предприятий в Белой Церкви, директор которого -- его родной брат), и хозяйственный -- держал корову, коня, свиней, кур, уток, гусей. Поднимался в пять часов утра, чтобы всех покормить, нередко потом бежал к дочери, чтобы и ее хозяйство обойти. Все это -- когда не пил. К слову, мог держаться месяцами, даже, бывало, полгода не прикасался к бутылке.

Вспоминала дочь времена, когда папа вообще презирал зеленого змия. Ей исполнилось всего пять лет, когда родители приехали с Севера, где были на заработках. Все в селе удивлялись мужу Натальи. Если она стирает -- он рядом, на огород одну тоже никогда не отпускал. Он часто помогал людям, а в селе рассчитываются не деньгами -- бутылкой. "Знаете, он даже после ссоры с мамой всегда говорил: "Я тебя все равно люблю!" -- вспоминает Марина.

Когда мы попросили ее рассказать о маме, она впервые улыбнулась: "Часто шутя меня упрекала, что все уже бабушки, а она -- нет. Когда родился в позапрошлом году мой Женька, бежала по селу и кричала: "Я бабушка уже!" Нам с Валеркой часто говорила: "Отдала бы вам все на свете -- только имею немного".

"Прожила жизнь, а ничего толком не видела, кроме колхоза", -- тяжело вздохнула Светлана, которая слушала рассказ Марины молча.

МУЖИКИ В СЕЛЕ БОЛЬШЕ НЕ ПЬЮТ

При всей очевидности происшедшего на следующий день после трагедии по факту было возбуждено уголовное дело.

-- Этого требует закон, -- пояснила прокурор Белоцерковского района Любовь Журавская. -- Мы должны проверить все обстоятельства, опросить свидетелей, закрепить доказательную базу, возможно, провести дополнительные экспертизы. На это потребуется не меньше месяца.

...В день нашего приезда их хоронили. Батюшка отказался отпевать Леонида. Тем не менее Марина настояла, чтобы похоронили всех троих рядом. На кладбище женщины шептались, что уже несколько дней ни один сельский мужик не брал в руки рюмку.