"ЕСТЬ ОДНА КРЕПОСТЬ, КОТОРУЮ НЕ ВЗЯЛИ БОЛЬШЕВИКИ -- МОЯ СЕМЬЯ"

Войдя вместе со своей женой, известной актрисой Людмилой Ефименко в наш пресс-клуб, кинорежиссер Юрий Ильенко сразу же шокировал заявлением: "Мы с Людмилой в разводе. Меня достали: любая фраза о ней начинается с того, что она -- моя жена. Я решил развестись. Могу показать документ..."

"МЫ С ПАРАДЖАНОВЫМ ХОТЕЛИ СТРЕЛЯТЬСЯ НА ДУЭЛИ"

-- Юрий Герасимович, есть много поклонников вашего творчества, есть и много противников, а в последнее время интерес возрос не только в связи с "Молитвой за гетмана Мазепу", но и по поводу ваших высказываний в адрес Сергея Параджанова ...

Ю.Г.:-- Я сразу категорически протестую! В адрес Параджанова никаких высказываний не было. На самом деле к нему я всегда испытывал уважение и считал гением. С самого начала, как только вышел фильм "Тени забытых предков", все темпераментно пытались нас поссорить: "Этот фильм снял Ильенко". Я же всегда утверждал: "Этот фильм снял режиссер Параджанов", а Ильенко там оператор. Вопрос в другом: какой оператор? Гениальный. Когда мы начинали работать, ничего, кроме заявления Параджанова: "Я собираюсь снять гениальный фильм", не было. Я пришел к нему не с улицы: моя дипломная картина во ВГИКе "Прощайте, голуби" получила призы за лучшую операторскую работу в Локарно, потом в Праге. А потом с Артуром Войтецким мы сняли "Где-то есть сын". Когда Сергей Параджанов его увидел, сказал: "Я хочу так!". Получив телеграмму от Сергея, я сразу же хотел отказаться: какая-то вшивая студия плюс режиссер, снявший четыре хреновых фильма. Он себя в то время как гений еще не нашел: на самой плохой студии мира ухитрился снять самые плохие фильмы.

-- Т.е., до встречи с вами Параджанов был аутсайдером?

-- Конкретно. Потому ему и дали снять такой фильм: никто не думал, что он снимет что-то подобное. Мы тогда оба были аутсайдерами на студии Довженко. Но в результате получился шедевр, который живет, и автор его -- Сергей Иосифович Параджанов. Единственное, что мне не нравится -- когда мне все время говорят, что я его ученик. Я не его ученик, мы вместе этот фильм добывали из небытия в страшных муках и конфликтах. Доходило до того, что Параджанов меня выгонял матом тридесятой степени, я покупал билет и уезжал. Мы даже на дуэли с ним дрались -- вся группа насмерть перепугалась, потому что у меня был пистолет, который стрелял гвоздями и с 10 метров сносил пенек смереки. Смотрите: у меня и в 65 лет рука не дрожит, а тогда я был -- "праздник": просыпался и засыпал с кинокамерой.

-- А за что стрелялись-то? Из-за женщины?

-- Нет, он ведь другой ориентации. Из-за фильма -- я хотел так снимать, а он -- "так". После всего пришли в кинотеатр, где должны были смотреть первые кадры -- группа сидела под сиденьями -- боялись, что я буду стрелять. Когда же закончился материал, мы с Сергеем, не сговариваясь, подошли друг к другу, обнялись и поцеловались, потому что впервые увидели будущий фильм "Тени..."

-- То, что случилось с Параджановым потом -- это проблемы КГБ, государства или уголовного кодекса?

-- Проблема была по сути идеологическая. В какой-то степени, как ни парадоксально, он сам провоцировал это. Кстати, он даже Тарковскому говорил: "Ты -- гений, но чтобы стать бессмертным, тебе надо посидеть в тюрьме хотя бы два года". Сергей не боялся тюрьмы, т.к. его уже, грубо говоря, "опустили" раньше. А потом ему инкриминировали изнасилование. Вы бы видели того парня! Двухметровый атлет -- физик-теоретик, спортсмен-горнолыжник. Сергей же был трусливый маленький армянин с животиком -- меня боялся, как огня, технически не мог он изнасиловать атлета! Просто тогда не было в кодексе статьи за гомосексуализм. А первый раз его хотели посадить за спекуляции драгоценностями. Сергей потрясающе разбирался в камнях и антиквариате. Он водил меня по Киеву -- я выступал в роли эксперта, т.к. имел абсолютно положительную внешность. Сергей мне говорил: "Там колье, скажешь "312". Выходила перепуганная бабка, он ей: "Я пригласил эксперта". Я говорил: "312"... Потом понял, что принимаю участие в аферах, стало бабушек жалко. В следующий раз мне было сказано "403". А там -- гранаты, вензель царский! Параджанов ждет моего слова, у него в кармане уже лежит заготовленная сумма. Я говорю: "40 300". -- "Сволочь"! -- бросил Сергей и снял меня с "экпертов".

"Я ЦЕЛОВАЛ ЛОЛЛОБРИДЖИДУ -- НИЧЕГО ОБЩЕГО С ЛЮДМИЛОЙ!"

-- Юрий Герасимович, расскажите, как начались ваши отношения с супругой.

-- Она меня соблазнила.

-- Правда ли, что у вас в семье "табу" на фамилию вашей первой жены Ларисы Кадочниковой?

-- Нет. Это большой кусок моей жизни, который ни я, ни Людмила, не собираемся перечеркивать.

Я снял всего 14 фильмов. Если посчитать, что один длится около года, значит, 14 лет из моей биографии я работал, а остальное время был безработным. И практически все мои фильмы были репрессированы. Наконец, картину "Белая птица с черной отметиной" запретил XXIV съезд партии. Анафема была по сравнению с этим просто детским лепетом. И пошла полоса крупных неудач, застоев и поражений. Солнышко мое -- супруга, красавица, которая привыкла быть только звездой, никак не могла смириться с тем, что ее муж раздавлен. И начались проблемы с любовью -- она кончилась.

И в это время полного отчаяния появляется луч надежды, человек, который от тебя вообще ничего не хочет кроме того, что одарить своей любовью. И вот уже 25 лет продолжает. У нас двое потрясающих детей. У меня есть одна крепость, которую не взяли большевики -- моя семья... Но развод я оформлю -- это точно. Она, кстати, не боится этого, потому что слишком глубоко -- и даже не разумом, а другими женскими способами знает всю силу моих веры, любви, преклонения, восторга, а также -- критичности и требовательности к ней. А целоваться она как умеет! Знаете, я Лоллобриджиду целовал -- ничего общего. Когда я вышел в Неаполе получать приз "Серебряная сирена", смотрю: елки-палки! Лоллобриджида! Идет она навстречу, а я думаю: "Сейчас я ее проглочу!" И вижу в ее глазах то же недвусмысленное желание. И мы там такой засос устроили!

-- Людмила, а как вы себя ощущаете в крепости Юрия Ильенко?

-- Хранительницей очага.

-- Кроме того, что вы хранительница очага и актриса, вы, как сценарист и режиссер, сняли фильм "Аве, Мария". Он имел много противоречивых откликов...

Л.Е.:-- Для меня он все равно остался самым ценным периодом в жизни. Актеры обычно сидят и ждут своих режиссеров.Стало накапливаться: нет работы, нет работы... У Юры сценарий закрылся, год проходит, два, три, пять... И я поняла, что нужно что-то делать самой и не замыкаться на семье. Ты уже и суперкулинар, и все пылинки в доме вычистила, и ребенок первые три класса в школе отучился -- отличник, с грамотами. Мало. И вот как-то пошла с детьми в гости и мне сказали, что они на меня не похожи.

Ю.И.:-- О старшем вообще говорят, что он от Кадочниковой!

-- А после того, как Филипп сыграл в кино молодого Мазепу, стали говорить, что он похож на Ступку.

Л.Е.:-- Я тогда еще со Ступкой не была знакома. Так вот, в связи с этим мне рассказали историю о том, как один ревнивый папаша подозревал свою жену в измене, а потом узнал, что его ребенка в роддоме подменили... Через пару дней придумала развитие сюжета и сказала об этом Юре. А он: " Не рассказывай. Сядь и напиши". Этот сценарий получил премию на фестивале "Золотой витязь". Когда я стала просить Юру поставить фильм, он сказал: "Это твой материал -- сама снимай. Если хочешь, я буду оператором".
... Когда мы ехали на первую съемку, было такое счастье! После предыдущей работы Юра не был на площадке 10 лет (я меньше, снялась у Осыки в "Гетманских клейнодах"). Теперь могу сказать, что это Бог послал нам с Юрой генеральную репетицию перед его "Мазепой".
Ю.И.:-- В биографии Мазепы много зияющих пустот и вопросов. Я не соглашался употреблять клише или исторические брэнды, как их сейчас принято называть. И это не патетический фильм о Мазепе: ему тоже досталось в этом фильме, как и Петру, и Карлу.

-- Вы предполагали, какой будет реакция на фильм?

-- Я этот фильм делал как антиимперский: абсолютно ничего антирусского там и близко нет. И по поводу Петра ничего того, чего ужe не было cказано, я в фильме не сказал. Сделать маленькую подмену -- это вопрос уже современного пиара. Так было веками. Когда Мазепе объявили анафему -- уничтожили все, что с ним было связано...

"Я СЛИШКОМ ЛЮБЛЮ ЖЕНЩИН, ЧТОБЫ ЗАНИМАТЬСЯ ПОРНОГРАФИЕЙ"

-- Это проклятие, очевидно, коснулось всех, кто соприкасается с этой темой. Ведь на съемках фильма было много несчастных случаев?

-- Не надо так. Сколько людей вообще на фильмах, и на моих предыдущих умирали! И я себя плохо чувствовал. Иногда просыпался по ночам и чувствовал, что кровь стынет в жилах от неосознанного ужаса. Но знаю одно: наша коллективная добрая воля, реализованная в картине, очень сильна. "Молитва" -- это не только титр фильма, "Молитва"-- это и его жанр.

-- Как сочетаются с жанром молитвы глубоко эротические сцены, которые где-то близки порнографии?

Л.Е.:-- Эротика, может быть, самый главный подарок Бога человеку, и не надо говорить, что это чернота и грязь.

Ю.И.:-- Знаете, я не побоялся занять в этих сценах свою любимую жену, а у меня двое детей, младшему 14 лет. Андрей поначалу просто сходил с ума: "Не делай этого"! А когда посмотрел фильм, он сказал: "Папа, ты был прав". Я категорически убежден: эрос должен быть в этом фильме. Вообще, как известно, секса в Советском Союзе не было. А эти сцены сняты так, что невозможно смотреть -- сердце разрывается от красоты. Я слишком люблю женщин, чтобы заниматься порнографией.

"НУЖЕН БОЛЬШОЙ СКАНДАЛ, СПАСИБО ВАМ -- ОН УЖЕ ЕСТЬ"

-- Остался серьезно оскорбленным Иван Гарилюк, который много лет вынашивал идею фильма о Мазепе...

-- Это достаточно "прозрачная" история. Мой первый вариант сценария о Мазепе под названием "Полтава" датирован 1978 годом -- существуют документы на киностудии Довженко. Сценарий попал к секретарю ЦК Маланчуку, который сказал: "Если Ильенко не хочет, чтобы с ним сделали то, что сделали с Мазепой, пусть закопает его у себя на огороде". Огорода у меня не было -- пришлось завести.

Затем был громадный простой, который довел меня до исступления. За это время я написал книгу по режиссуре "Парадигма кино". А потом позвонил Гаврилюк: "Я знаю, что у тебя есть сценарий. Я хочу сыграть Мазепу и знаю, как найти деньги". Он рассчитывал на продажу акций львовского акционерного общества "Ласт". Мы решили объединить усилия с Иваном Драчом, каждый написал свою заявку. Драч на одной рукописной странице отделался исторической справкой и упоминанием нескольких фрагментов жизни Мазепы, Гаврилюк написал на 15 компьютерных страницах заявку, состоящую из цитат Лепкого. Я спрашиваю: "Так ты хочешь экранизацию Лепкого? Тогда зачем тебе я?". Поехали на дачу к Ивану, опять попили водки, опять ничего не получается. Я говорю: "Ребята, я сажусь за компьютер и через энное время предлагаю вам сценарий". Через два с половиной месяца он был написан. Драчу он категорически не понравился, потому что там было много эротики и мало патетики, к тому же Мазепа там не икона. Гаврилюк просто перепугался, когда Драч попер на меня, и говорит: "Может, все-таки Лепкого?". Я взял сценарий и ушел. К этому моменту "Ласт", собрав 25 миллионов гривен, благополучно исчез. Я говорил Ивану: "Тот, кто найдет деньги, будет играть Мазепу". Почему-то Иван решил: раз он хочет сыграть Мазепу, то эта идея принадлежит ему.

Л.Е.:-- Юра предлагал Ивану любую роль на выбор, кроме Мазепы. Он сначала согласился, а потом вдруг заявил: "Кина не будет" и стал всем говорить, что его обманули.

Ю.И.:-- Я лично на Гаврилюка очень обижен, потому что он поступил крайне непорядочно, сказав, что я у него украл сценарий. Он поначалу был продюсером проекта. Но не получилось. И не могло получиться, потому что в тех условиях это была иллюзия.

-- Почему-то все понимают, но решительно ничего у нас не сдвигается с места.

-- Не понимают в Верховной Раде. Закон о кино уже был подготовлен практически идеальный. Я-то знал об этом, сын Филипп работает там в юридической службе -- он юрист-международник. Он, кстати, начал сниматься с двух лет. Мама на съемках, бабушки нет -- брали его с собой. И он понял, что мама к нему сразу же подходит, когда я говорю: "Стоп!" И вот я кричу: "Мотор!", а Филипп, выждав секунду, моим голосом говорит: "Стоп!". Он меня затерроризировал, и я нашел единственный способ прекратить это -- поместил в кадр вместе с мамой.

-- Как он попал в кадр понятно, а вот как удалось его "сплавить" в другую профессию?
Л.Е.:-- А это было его желание. Творческую профессию нужно самому выбирать. И когда он меня спросил, нужно ли ему поступать на актерский, я сказала: "Нет", потому что если человек спрашивает об этом -- значит уже не надо.

-- Вокруг вашего фильма возникло столько шума...

Л.Е.:-- Уже столько небылиц! Немцы написали, что половину денег на проект выделило русское правительство. И эта сумма все время возрастала: от 25 миллионов долларов до 40. Нам не поверили, когда мы в фестивальных анкетах указали стоимость фильма -- $ 2,5 млн. Решили, что запятую не там поставили.

Ю.И.:-- И сейчас обвиняют, что я истратил деньги. Я все время говорю: "Господа, мне дали кредит 12 миллионов гривен. Через полтора года я верну его, но уже 120 млн.". Это одна из задач -- создать конкурентоспособный проект. Для этого что надо? Большой скандал. Спасибо вам, он уже есть. Один лишь контракт с японцами оценивается в $2 млн. 600 тыс. А в России поняли фильм, очень доброжелательно отозвался Никита Михалков: "Поздравляю студию Довженко: наконец-то она сделала фильм, о котором все заговорили".