АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ И МИХАИЛ ДЕРЖАВИН ОТКРЫЛИ ЖУРНАЛИСТАМ "СЕГОДНЯ" ТАЙНУ, КОТОРУЮ ХРАНИЛИ 40 ЛЕТ

Ширвиндт и Державин -- персонажи почти фольклорные. Григорий Горин даже написал о них цикл "народных сказок". "У Миши Державина нелегкая актерская судьба -- о нем почему-то не сочиняют сплетен", -- начал он историю о Державине. Ну а про Александра Ширвиндта лучше всех сказал Александр Володин: "Шура -- идеал человека".

"КАЖДЫЙ МОЙ ШАГ БЫЛ ПОСТУПКОМ ИДИОТА"

-- Александр Анатольевич и Михаил Михайлович! Вы нам еще на вокзале сказали, что "таможня вас пощадила". Что вы имели ввиду?

-- Проводница Лариса -- она нас уже третий раз везет -- очень трогательно встала грудью в дверях купе и таможенников не пустила. А если бы они вошли (вздох) -- тогда все... Наркотики, оружие, взрывчатка, нелегальные эмигранты, просроченные паспорта -- полный набор.

М.Д.:-- Эта же Лариса показала нам какую-то газету, где написано, что актриса Лариса Голубкина продала раритетный автомобиль за миллион долларов, а Михаил Державин женился на студентке. Ну, насчет второго я еще понимаю: у Роксаны четвертое высшее образование, она все время учится. Но Голубкина очень удивилась...

А.Ш. -- Это, может, ее зять Коля Фоменко такую машину продал -- он же у нас гонщик...

-- Наверное, у вас вообще нет проблем с милицией. Любой остановивший вас гаишник отдает честь и отпускает с миром?

А.Ш.:-- Это очень индивидуально. У меня однажды на два года отобрали права (давно это было). Они же, естессно, пасутся около всяких "злачных" мест, а мы гуляли в Доме кино. Я вышел, и ко мне пристал какой-то милый молодой человек (как потом оказалось, секретарь комсомольской организации ГАИ)... Потом мне мои друзья сказали, что каждый мой шаг был поступком идиота. Я начал с заявления, мол, завтра ты мне права в зубах принесешь. Потом дул в трубочку, чего нельзя было делать... На следующий день я позвонил своему приятелю-гаишнику и говорю: "Там в Селезневском ГАИ мои документы лежат: парень какой-то пристал -- сил нет. Забери, пожалуйста". -- "Что значит: забери? А что там?" -- "Не знаю". -- "А протокол составили?" -- "Составили". -- "Так. А на экспертизу возили?" -- "Возили". -- "Сейчас узнаю". Перезванивает: "Ты -- просто кретин! Там уже толстенное досье: документы, результаты экспертизы -- опьянение средней тяжести, матерился, оскорблял работника при исполнении... Это же документы!" Меня спас мой друг, главный нарколог Москвы. Он дал заключение, что я лекарства какие-то глотаю, от которых несет так, будто выпил литр самогона.

А "в массе" -- конечно... Михал Михалыча отпускают. Он же не пьет за рулем.

М.Д.: -- У меня первый автомобиль появился в 1970 году -- "ВАЗ", первая модель. Это Александр Анатольевич всю жизнь ездит на хороших машинах: сначала на "Победе", потом на "Волге-21". Едем на юг, в Ялту. Он впереди, я за ним пристроился, не отстаю. Он проскочил, а я следом -- на желтый свет. Меня останавливает милиционер. Взял мои права и полез в свой "стакан" наверх. Я на него снизу смотрю, улыбаюсь широко, а он на меня не смотрит! И вдруг я вижу: этот парень сержант каким-то автоматиком прокалывает мне в бумажном талоне дырку. У меня прям сердце остановилось -- ужас, конец всему! Шура меня успокаивает, едем дальше. Около местечка, где Кутузов потерял глаз, заходим в кафе (помню, там еще ходили официантки в высоких киверах), а там сидит журналист "Советской культуры" Александр Авдеенко. А на мне лица нет. Он спрашивает: "Что случилось?" -- "Ты только посмотри на мои права!" Он берет этот талон, достает ручку с золотым пером и пишет около этой дырки: "Авдеенко. Ошибочно". И с этой дыркой я замечательно проездил много лет, аж пока талоны не поменяли на новые. Фамилия-то генеральская!

А.Ш.:-- Мы думали, что о театре поговорим, или о кино: кто с кем, Михалков--Гусман... А тут все началось с пьянки за рулем! (Радостный хохот.)

М.Д.:-- Нет, ну я-то трезвый!

А.Ш.:-- (Мрачно.) Да, к сожалению.

"ПРИЕХАЛ ПРИВАТИЗИРОВАТЬ ДЕРЕВНЮ ДЕРЖАВИНО"

-- Нам показалось, что, в отличие от своего привычного образа "не разлей вода друзей", вы вне сцены практически не общаетесь друг с другом.

М.Д.: -- А че? Мы же все знаем друг про друга.

А.Ш.: -- Мы отдыхаем. Шестьдесят лет: попробуй, пообщайся!

М.Д.:-- Кстати, жену Александра Анатольевича я знал значительно раньше, чем он с ней познакомился -- ей тогда было 11 лет.

А.Ш.:-- Но он увернулся, а я -- нет.

М.Д.:-- Сейчас мои внуки учатся в той же знаменитой 110-й школе, в которой учился Александр Анатольевич, да и многие знаменитости: Игорь Ильинский, Мария Миронова, Леша Баталов...

А.Ш.:-- ...Генка Рождественский. А у меня в классе учился Хрущев Сережа, за одной партой сидели.

М.Д.:-- Недавно в Америке с ним встретились (он гражданин США), вспоминали школу. Да, и я своим ребятам рассказываю, каким замечательным учеником был Александр Анатольевич.

-- И что, верят?

А.Ш.:-- Главное, нельзя сохранять никаких ностальгических бумажек -- типа дневников, табелей... Дома тоже, внукам, да и сыновьям еще говорили: вот папа!.. А потом они дорылись до какой-то папочки, где был весь этот кошмар сложен. И все, конец воспитательному процессу. Надо все выбрасывать! Или зарывать в огороде. Я-то жил буквально во дворе школы, поэтому нельзя было меня не взять -- а это был тот еще подарочек. А школа была элитная, там учились дети начальников больших, но на машинах их привозили не так, как сейчас -- до парты с охранниками, а высаживали у Никитских ворот, дети пешком шли до переулка. Мораль была несколько иная...

-- А у ваших внуков есть охранники?

М.Д.:-- У моих нет -- Маша, дочка моя, их провожает. Хотя она сама относится к категории тех детей, которые жили в знаменитом доме на улице Грановского.

А.Ш.:-- Дело в том, что Михал Михалыч был зятем маршала Семена Михайловича Буденого, поэтому все его дети и внуки -- потомки Буденого.

М.Д.:-- Соседом по лестничной клетке справа был Климент Ефремович Ворошилов, наверху жил Родион Яковлевич Малиновский (он въехал в квартиру Никиты Сергеевича Хрущева), внизу -- Семен Константинович Тимошенко и Василий Иванович Чуйков, в соседнем подъезде -- первая семья Георгия Константиновича Жукова (дочки Эра и Элла и их мама Александра Дмитриевна), Вячеслав Иванович Молотов... Было очень приятно, когда я выходил во двор, а Климент Ворошилов спрашивал: "Сынок, когда по телевизору будет "Кабачок "13 стульев"? Я вписался в эту компанию замечательную...

А.Ш.:-- (В том же духе.) ...как вписался, так и выписался!

-- Да, Михаил Михайлович, на знаменитых тестей вам везло -- Аркадий Райкин, Буденый... Но ведь и отец ваш был известным артистом?

-- Папа был актером Вахтанговского театра -- народный артист Михаил Степанович Державин. Вообще-то его фамилия по отцу -- Захаров. Но когда он пришел в театральное училище поступать, среди поступающих оказалось три Захарова. Борис Васильевич Щукин его спрашивает: "Миня, как мамина фамилия? Державина? Вот и возьми ее!"

А.Ш.:-- (С той же неизменной интонацией.) Династия не состоялась.

-- Михал Михалыч, как вы выдерживаете все это издевательство над собой?

А.Ш.:-- Привык.

М.Д.:-- Втянулся... (Жалостливо.) Просто я уважаю возраст: Александр Анатольевич старше меня.

-- А поэт Гавриил Державин -- случайно не ваш предок?

-- Я тут был с театром на гастролях в Казани. На приеме подходит ко мне президент Татарстана Шамиев: "Михал Михалыч, а вы были в своей деревне?" Оказывается, недалеко от Казани -- старинная деревня Державино, которую когда-то императрица Екатерина подарила Гавриилу Романовичу Державину. Я поехал вместе с директором театра туда. Идем по улице, навстречу -- милиционер с планшетиком. Представляете: раннее утро, 40 км от Казани, народу никого, Державин в деревне Державино. Он нам: "З-здраствуйте! А... а вы чего здесь?" -- "Приехал приватизировать свое родовое имение". Посмотрели мы реставрируемый собор времен Екатерины, и, когда шли обратно, из окошек нам уже на всякий случай помахивали. Так что я из крепостных державинских. Кстати, еще есть одна деревня Державино под Москвой, где был дом моих родителей -- сейчас приглядываюсь...

"МЫ ДЕРЖАЛИ ИХ ЗА ТРУСЫ И ГРЫЗЛИ ЗА КОЛЕНКИ"

А.Ш.:-- (Разглядывая в "Сегодня" фото Валерия Лобановского.) Валерку-то как жалко!.. Как мы дружили хорошо, еще когда он в Днепре был! Вот ведь гений! Единственный наш гениальный тренер был! Я часто бывал на сборах, дружу со многими футболистами и тренерами. Впервые увидел Валеру, когда он тренировал "Днепр" (тыщу лет назад): ночью в его номере на полу лежали огромные листы ватмана, и он рисовал будущую игру -- тогда вообще никто не знал, что так можно разрабатывать игру!

М.Д.:-- Уже после того, как у нас страна распалась, по традиции, если киевское "Динамо" выходило на какой-то международный турнир, вся Москва болела за "Динамо". Команда была замечательная: Сабо, Биба, Андрюша Мунтян, а как сам Валерий Васильич в футбол играл потрясающе!

-- В те времена не было такой практики, как сейчас -- когда артисты-звезды играют в футбол между собой?

А.Ш.:-- У нас каждый год проводится чемпионат по футболу между театрами. В финале почему-то всегда Большой театр и "Ленком". Там и артисты играют -- Караченцов, Сашка Абдулов -- но, в основном, конечно, рабочие сцены и молодые реквизиторы. Традиция давняя. Ох, мы однажды приехали в Челябинск на гастроли (еще с театром Ленинского комсомола, где-то в 62-м году), и с нашей актрисой Ольгой Яковлевой как раз приехал ее муж -- великий футболист Игорь Нетте. На телевидении нас спрашивают: мол, не хотите ли сыграть в футбол с нашей командой "Вышка"? Мы еще подумали: что за команда такая тюремная? Оказалось, это телевизионщики, они играли со всеми, и слыли непобедимыми. И мы ответили: "Да". Ну, Михал Михалыч играет в футбол где-то в полузащите, я вяло стоял в защите -- на всякий случай, Лева Дуров в нападении, Сашка Збруев, по-моему, в воротах -- неважно... Но! За нас играл сам Нетте и его напарник из "Спартака". Их загримировали: Нетте приклеили усы, бороду, надели беретку, а второму надели повязку, как будто у него зубы болят. И они практически вдвоем эту "Вышку" понесли просто! Те думали, что сходят с ума.

М.Д.:-- Игорь Александрович своим тоненьким голоском говорит: "Вы только не пропустите мяч на левый край, хватайте их зубами за трусы...

А.Ш.:-- ...и, главное, под ногами не путайтесь!"

М.Д.:-- Противники валялись в пыли, мы грызли их за коленки -- в общем, выиграли! Недавно мы снова приехали туда. Подошел местный режиссер и говорит: "Уникальный случай! Это же была непобедимая команда! Все-таки, как вам это удалось? Откройте тайну!" Мы не открыли! Вам первым рассказали -- через 40 лет.

Там же, в Челябинске был еще один замечательный случай на гастролях. Вместе с Марком Захаровым и Андреем Мироновым мы с Александром Анатольевичем жили в одной гостинице с Цирком... в воде. Это -- девушки. которые крутились под куполом на трапециях, а потом ныряли сверху в воду, обдавая брызгами зрителей в первых рядах (это были, естественно, мы). И каждого нового актера, который приезжал, мы приводили в первый ряд. Марик Захаров приехал, сел, и, конечно, две девушки плюхнулись... А после представления гостиница дрожала от встречи театра с цирком, даже представления срывались. Особенно утренние. Нынешний директор Дома литераторов в Москве Носков, который тогда был директором этого цирка, и наш директор -- покойный ныне Александр Петрович Левинский (человек осторожный и немножко трусоватый) -- когда видели утром страшных циркачей и циркачек, и в страшном виде артистов театра, не знали, что делать и как нас обуздать. Лучшего ничего не нашли, как повесить объявление: "В связи с тем, что у одной из актрис цирка обнаружена дурная болезнь, всем сдать анализы". И три дня в гостинице -- затишье. И потом умный Шура говорит: "Ничего не может быть: девочки целый день сидят в хлорке!" И все покатилось снова.

А.Ш.:-- Там была замечательная коридорная -- старая-старая. Тут эти песни и пляски, кто-то идет по коридору, и она ему: "Скажите, а у вас у кого-нибудь какие-нибудь семьи есть?


ШИРВИНДЕРЖАВНОЕ

Однажды Зиновия Гердта спросили: "А правда, что Ширвиндт -- голубой?" -- "Конечно, только патологический". -- "То есть?" -- "То есть -- любит женщин". А Михаил Державин признается: "Единственным соблазном в жизни для меня были кареглазые брюнетки. Так получилось, что все мои жены как раз входили в категорию самого соблазнительного соблазна!"


М.Д.: -- Недавно мы в Одессе были на телефестивале "Мастер Гамбс"-- нам вручили золотые стулья в номинации "Кумиры публики" (в Москве все обзавидовались: стулья замечательные, золотые). И жили мы в гостинице "Черное море". А в той же гостинице много лет назад мы жили на гастролях. И вот подходим за ключами: Андрюша Миронов, Шура и я. Сидит такая тетя -- полная, замечательная, одесская дежурная, и спрашивает: "Товарищ Державин, а вы -- тоже еврей?" -- "А почему вы так подумали?" -- "Вы очень вежливый"!

Когда-то меня вызвал Валентин Николаевич Плучек и говорит: "Мишенька, вам надо вступить в партию". Это было столетие Ленина -- 1970 год. Я говорю: "А почему мне -- не Шуре, не Андрюше и не Папанову?" А он: "Анатолий Дмитрич сказал: (голос Папанова): "Валя, если я напьюсь, я потеряю партийный билет!" -- "Ну, а Шура?" -- "Миша, ты -- единственный русский в театре!" -- сказал Плучек. Потом меня все-таки выбрали председателем местного комитета...

А.Ш.: -- ...тоже по этому же принципу.

М.Д.: -- И Шура всегда говорил, что он в нашем дуэте художественный руководитель, а я -- председатель местного комитета профсоюзной организации.

"АРБАТ СТАЛ БОМЖЕУБЕЖИЩЕМ"

А.Ш.:-- Москва -- потрясающий город: по идее, у нас должна быть Индия -- должны валяться горы трупов. Не валяются. Я живу в высотном доме на Котельнической набережной. Я живу в одном крыле, а далеко-далеко -- другое. Здесь на углу помойка -- и там тоже. И бомжи -- мои приятели, очень интеллигентные, милые. Двое из них с сотовыми телефонами. А смысл какой: рано утром она роется в помойке (у нее такие перчаточки с отрезанными пальчиками) и заодно звонит своему напарнику на то крыло здания: "Ветчинку не бери -- я взяла, а сырка нету". Они сервируют себе завтрак. Это не анекдот!

Моя сердобольная супруга одного Игоря все привечала и к труду его приучала. А труд -- принести на наш балкон два ведра чернозема. Самой красть жене неудобно -- она посылает бомжа. Дает ему ведро, лопату из гаража, и он уходит... на две недели. Потом приходит, как ни в чем не бывало, жена ему говорит: "А где земля?" -- "А-а, там не получилось". -- "А где ведро? Ну, а где лопата из гаража?" -- "Ну..." Так что, трудотерапия...

М.Д.: -- Арбат стал просто бомжеубежищем. Я живу в доме, в котором находится театральное училище имени Щукина, а сзади -- приемный пункт посуды. Там бомжи -- просто страшные, такое впечатление, что они съехались со всей страны, тащат посуду. Подходит ко мне один такой, Яша (когда они успевают телевизор смотреть?) и говорит: "Михалыч, не п...ди, дай 2 рубля!" После такой фразы -- как не дать: в ней и просьба, и ответ. У Вахтанговского театра сделали фонтан "Турандот", сидит такая золотая Юлечка Борисова. Кому-то пришло в голову отпилить ей руку. Бомжи моются в этом фонтане. Идет парочка бомжей, он и она, и я слышу, он ей говорит: "Знаешь, кому это памятник?" -- "Кому?" -- "Таранде!"

"УКРАИНА БОЛЬШАЯ, А МЫ ВСЕ ВРЕМЯ -- МИМО ЖМЕРИНКИ"

-- Александр Анатольевич, а что вас может вывести из себя? Какой вы в гневе?

А.Ш.: -- Страшный!

М.Д.: -- Ну, теперь Александр Анатольевич стал художественным руководителем Театра сатиры -- ему не положено.

А.Ш.: -- Вообще, должность жуткая! Я даже не ожидал, думал, что проскочит... Не проскочил. Очень много "побочных необходимостей": денег нету, труппа огромная, много стариков, причем "настоящие" старики все вымерли... Проблемы, проблемы... На днях едем на гастроли в Америку на 15 дней, везем "Андрюшу" -- спектакль памяти Андрюши Миронова. Думали, сыграем пару раз к его 60-летию, и все. Но люди идут -- уже больше года. Везем 50 человек, с декорациями и оркестром: 9 спектаклей в 9 городах Америки, а потом еще Канада. Мы уже давно тоскуем по настоящим гастролям: антрепризные -- это же не то. После Америки едем в Кузбасс на месяц -- по всем параметрам, с касками, с шахтерским праздником на стадионе. Нам вообще-то нужно 4 месяца не быть в театре, чтобы сделать ремонт.

М.Д.: -- У нас тут недавно было турне по Украине со спектаклем "Счастливцев--Несчастливцев": Донецк, Харьков, Кременчуг и Одесса. Страна-то большая, а мы все время... проезжали мимо Жмеринки. Три раза! Шура сказал: "Если бы я хорошо учился в школе, я бы так театр не повез". На платформе стоят бабушки, продают огурчики, картошечку...

А.Ш.: -- ...одна бабуля у "спального" вагона, наверное, решила, что сходит с ума: каждые три дня я выхожу из вагона за картошкой. Причем, из разных поездов.

М.Д.: -- Когда мы встретились в третий раз, бабушка остановилась перед Шурой (понимает же, что где-то его видела!) и говорит: "Может, вы нам что-нибудь сыграете?"

-- А правда, что Владимир Спиваков играл на вашей скрипке?

А.Ш.: -- Это факт. Мой отец, Анатолий Исаакович, был скрипачом, во время войны ездил с фронтовой бригадой артистов. Однажды в его инструмент попал осколок, и скрипка разбилась. Это было около ставки какого-то главнокомандующего. Командир, услышав, что концерт срывается (а отец не только сам играл, он еще и аккомпанировал певице и балетной паре), приказал достать инструмент. Приволокли три трофейные скрипки, и одна из них оказалась потрясающей -- работы Амати. Отец на ней много лет играл, преподавал, а потом учитель Спивакова, Янкелевич, сказал папе, будто бы в скрипке червячок завелся (то ли действительно завелся, то ли вроде бы завелся -- ладно уж, дело прошлое). Папа отдал скрипку Янкелевичу, у которого была целая команда реаниматоров. А потом уже она попала к Володе Спивакову, как любимому ученику Янкелевича.

Перед 100-м концертом "Виртуозов Москвы" в Большом зале Московской консерватории Спиваков позвонил и говорит: "Самое время тебе прийти и отнять у меня свою скрипку. Прямо на сцене". И вот -- в зале шикарная публика, от Ельцина и дипкорпуса до всех в брильянтах. Выхожу я, говорю, что это -- моя скрипка, Спиваков признается, что так и есть. Я отнимаю у него инструмент и... играю Концерт Вивальди. Минуты полторы играл -- то, что я помню с шестого класса музыкальной школы...

М.Д.: -- ...а я дирижировал "Виртуозами". Имели бешеный успех!.. Все поняли, что оркестр может обходиться без скрипача и дирижера.

-- Как у вас сейчас складывается с кино?

А.Ш.:-- Да никак. Че-то предлагают -- недавно принесли во-от такую кипу -- сценарий, 40 серий. Роль -- главный режиссер театра, у которого молодая жена-актриса, а он спит со студентками... Но во-первых, я терпеть не могу, когда про театр. А потом я спросил, кто же играет эту молодую жену, которой я изменяю со студентками, и оказалось, что Саша Захарова. И мы с ней должны были вести половую жизнь на рояле. Я сказал: "На рояле с дочерьми друзей, которых знаю с пеленок, я жить половой жизнью не могу!"

"ПОШТО, МУЖИКИ, ЗАЗРЯ ПО СТЕПУ МЫКАЕМСЯ?"

-- Александр Анатольевич, а вы ведь не только аристократов игрывали, но и мужика в валенках...

А.Ш.: -- Это было в первый год моей работы в театре, в пьесе Салынского "Хлеб и розы" -- о внедрении советской власти в Сибири. Ставил ее Сергей Майоров, такой режиссер-почвенник. Мы все лежали вокруг печи и ждали ходока из Петрограда (его играл Щербаков). Ходок никак не мог дойти до Сибири. Во-первых, потому что всегда был пьян. А для того, чтобы показать большое количество людей, жаждущих Советской власти, на сцене лежал весь театр, включая народных артистов. Был такой замечательный артист Аркадий Вовси (родной брат знаменитого академика Вовси, который проходил по "делу врачей" -- когда этих всех чудных врачей-еврейцев захомутали), у него тоже была совершенно не сибирская внешность. Мне, значит, нос гумозый наклеили, парик надели, ушанку, и мы лежали в углу рядом с Аркадием. И у меня была такая фраза: "Пошто, мужики, зазря по степу мыкаемся?" Оч-чень органично.

М.Д.: -- (Обратив внимание на плакат "Сегодня" с портретом Михаила Пуговкина.) Какой рисунок замечательный!

А.Ш.: -- Недавно в Доме кино мы Мишу поздравляли в Доме кино с 80-летием. Ему подарили машину. Ключи! И все (с придыханием): "Машина!.." А то, что подарили "Москвича", которого только в нагрузку можно давать -- никто не говорит.

М.Д.: -- Мне папа рассказывал, как Пуговкин пришел на "Мосфильм" -- у него вместо туфель были галоши, привязанные к ногам. Отец сказал тогда: "Этот мальчик в галошах далеко пойдет, запомните!" А когда ему "Москвич" подарили, Шура сказал: "Как он в галошах пришел, так на "галоше" и уехал".

А.Ш.: -- Кстати, тот самый Майоров виноват в том, что Пуговкин стал Пуговкиным. Он ведь тоже в этих "Хлебах и розах" "ждал советскую власть". А Майоров метался по залу и кричал: "Пошли! Сережа! Сережа! Я -- к вам!" -- "Я не Сережа, я -- Миша". -- "Да. Пошли! Сережа, я же просил!" И так -- три дня. Пуговкин говорит: "Еще раз назовете меня Сережей -- уйду из театра". -- "А, ладно! Сережа!" И Миша ушел. И стал Пуговкиным, а то так бы и ходил Сережей.

М.Д.: -- А я мальчишкой пришел в театр и сидит худсовет: Софья Гиацинтова, Серафима Бирман -- живые легенды. Мне говорят: "Ты показывай танец". А мне поставили на третьем курсе финский танец, в училище меня называли "танцующий сатир". Весь совет хохотал, и Софья Владимировна сквозь слезы говорит: "Хороший мальчик! А разговаривать-то он может?"

"СТРАСТЬ К РЫБАЛКЕ МИША ВСОСАЛ С МОЛОКОМ ОТЦА"

-- Вы ведь были очень дружны с Григорием Гориным...

А.Ш.: -- Просто падеж какой-то в нашем поколении! Подряд... Страшно газету открыть или подойти к телефону! Гриша, конечно, сгорел...

М.Д.: -- Я играл во всех пьесах, которые Гриша написал... А когда был юбилей Театра сатиры, позвали Гришу, и он придумал номер. Позвонил мне ночью: "Мифаня, вдрафтвуй!" -- "Здравствуй, Гриша". -- "Как ты меня увнал?" Попросил принести на юбилей какие-нибудь атрибуты рыбалки. Оказывается, он так обзвонил всех. Вышел на сцену и сказал: "Меня тут просят друзья написать продолжение фильма "Трое в лодке, не считая собаки". Но нет уже Андрея, да и эти постарели. Я нашел выход из положения. В зале есть кто-нибудь по имени Саша Ширвиндт?" Встает внучка Александра Анатольевича -- Сашенька. "А кто-нибудь из Державиных?" Мой внук встает, Петр. "Может, в зале есть Андрей Миронов?" И вышел на сцену внук Андрюши. Он говорит: "Я собрал коллекцию, теперь хочу вам подарить: "Тебе подсачек дедушки, вот трубка твоего дедушки, а вот ракетка твоего. Снимок на память". Они сели в лодку, он присел рядом: "Вот, говорит, трое в лодке... Не считая собаки". Зал взорвался!

Какой был человек! И рыбак великолепный...

А.Ш.: -- Михал Михалыч -- рыбак в законе. Он это с молоком отца всосал. И наследственные снасти у него хорошие... Он -- такой "бегающий" рыбак. Я -- стационарный: уж как сяду, так и сижу. А он ищет.

М.Д.: -- Как-то сидим между Островской и Щелковской -- ждем парома. Взяли удочки, опустили в воду -- все равно два часа делать нечего. Идут парень с девушкой в обнимку. Она говорит так лениво: "Вон -- Ширвиндт с Державиным рыбу ловят". А он: "Они что -- мудаки здесь рыбу ловить?" Мы быстро смотали удочки. Я сегодня ругаюсь больше, чем Александр Анатольевич -- он вообще у нас матершинник!

А.Ш: -- Я слова не сказал, а ты -- через раз!


КАК ШИРВИНДОВ С ДЕРЖАВИНДТОМ КАЙФ ЛОВИЛИ...

"...Побегал Державиндт еще вдоль речки, спиннинги побросал, возвращается, а Ширвиндов уже столько кайфу словил, что даже прилег и одним глазом смыкает... Заплакал бедный Державиндт, взмолился:

-- Ну будь другом, Анатольич! Скажи, на что кайф ловишь?"

-- Ладно, как другу скажу, -- говорит Ширвиндов ласково и нецензурно. -- На тебя, Державиндт, и ловлю... Если б ты только знал, какой кайф на тебя смотреть, как ты вдоль реки туда-сюда бегаешь и ничего не ловишь..." (Григорий ГОРИН, "Народные сказки про Ширвиндова и Державиндта")


-- Расскажите о том, как перевирают ваши фамилии.

М.Д.: -- Шуру как только не называли: Шерван, Серван, Шервердин. Ипподром, на котором Шура играл 500 лет, присылает каждый Новый год поздравления: то Ширвин, то Ширвит. А как-то в Туркмен-баши нас попросили поехать на границу, в госпиталь, где лежали наши раненые "афганцы". И там на палатке-госпитале трепещет листок: "У нас в гостях -- народные артисты Театра сатиры Дарвин и Равинглот".

-- А самое невероятное место, где приходилось выступать -- наверное, баррикады в 1991 году?

А.Ш.: -- Да. Концерт был на лестнице у Белого дома.

М.Д.: -- Шура, конечно, не удержался и сказал "ГКЧПизды" -- на всю площадь. Толпа ликовала.


ШИРВИНДЕРЖАВНОЕ

"Убежден: владение Шурой так называемыми "подцензурными выражениями" -- искусство неповторимое, музыкальное, если вдуматься! Не удивлюсь, если со временем меломаны и знатоки будут организовывать специальные концерты в залах филармонии, чтобы прийти и послушать, как звучит какое-нибудь низкое "бля" в Шурином исполнении..." (Григорий ГОРИН)


-- И по традиции, ваш любимый анекдот.

М.Д.: -- Из последних. Извините, что опять -- в четвертый раз... (Одобрительный смех.) "Детство у меня было трудное. До пяти лет я думал, что меня зовут "Идитынах..." Извините.

А.Ш.: -- Умирает старый еврей. Совсем умирает. И вдруг слышит запах фаршированной рыбы. Он зовет внучонка: "Фима, Фима! Скажи бабушке, путь даст маленький кусочек "фиш". Тот убегает, возвращается: "Бабушка сказала, что это -- для потом".

-- Вы так и не рассказали о том, какой вы в гневе.

А.Ш.: -- А я и сейчас -- в гневе!..