ПОБЕДИТЬ В РЕГАТЕ ЖУРНАЛИСТУ "СЕГОДНЯ" ПОМОГЛА "ПОЛУНДРА"

До последней минуты оставалась надежда, что нудный, как зубная боль, дождь утихнет и крейсерские яхты выйдут на старт "по сухому". Но, очевидно, в небесной канцелярии решили, что парусные гонки с участием журналистов, предшествующие уже традиционной регате "Кубок Вадима Гетьмана", должны стать настоящим экстримом.

ЯХТА-"БУТЕРБРОД"

"Кто хочет со мной?" -- выступил вперед Родион Лука, "номер один" в мировом (!) рейтинге яхтсменов. Собравшаяся на водно-спортивной базе "Вітрильницької академії" толпа журналистов всколыхнулась: каждому хотелось попасть в матросы к именитому капитану яхты "Fly". Но экипаж насчитывает всего пять человек... Остальных разбирали другие "покупатели".

Меня взял в команду капитан "Азарта" Максим Зинченко. Кэп покидает помещение, обещая вернуться с водонепроницаемым костюмом для "юнги", я провожаю его нетерпеливым взглядом, оборачиваюсь -- и чувствую, что схожу с ума: Максим стоит сзади и улыбается. "Не пил, Господи, ты же знаешь, не пил", -- шепчу, стараясь развеять "галюн". А тот протягивает руку: "Не пугайся, я Дима, мы с Максом -- близнецы". Братья с детства серьезно занимаются яхтингом, а "в миру" они -- предприниматели. Максим делает бизнес на хлебопродуктах, Дима -- на мясных изделиях, а третий -- член экипажа, Толя Киселев -- на упаковке. Вот такая у нас получилась яхта-"бутерброд", да еще завернутая в газету. Уже у причала к нам присоединяется знакомая журналистка Оксана Ольхина, которую я давеча "грузил", что барышень берут на борт исключительно в виде балласта. Как я был неправ!..

ТОЛИК, ПОДБЕРИ ЮБКУ!

"Дождь -- это нормально, а сильный ровный ветер в 3--4 балла -- это хорошо", -- успокаивает "салаг" старый морской волк. Услышав, что в студенчестве я увлекался катамараном, сплавлялся по горным рекам Кавказа, Макс поручает мне "очень важный пост" на корме. Чтобы яхта, не теряя скорости, меняла курс, нужно большой парус (грот) быстро поворачивать слева направо или наоборот. Мои функции просты, но ответственны: с помощью специальных веревок, именуемых баштами, обеспечивать во время маневра натяжение мачты. Зазеваешься -- ветер может ее сломать, а в таких случаях и паруса рвутся, и травмы бывают.

И вот мы на старте, выписываем зигзаги, чтобы не пересечь условную черту на бурной поверхности Киевского моря раньше сигнала. Секунды растягиваются, как резиновые, адреналин в крови -- литрами, рука намертво оцепенела на баште. Наконец свисток -- и нами как будто выстрелили из рогатки: "Азарт" рванул вперед, стараясь выиграть на старте драгоценные метры. Как воробьи, мы "вспорхнули" на надветренный борт, откреняя своим весом дрожащее от напряжения судно. Нос в нос с нами виртуозно лавирует против ветра "Fly". Яхта "Дукат" идет по пятам. Порою кажется, что и мы, и наши соперники застыли на месте, и только шипение воды под килем развеивает оптический обман.

Но вот и буи, первый поворот. По команде я коршуном кидаюсь к баштам, пропускаю их с одного борта и как можно быстрее выбираю и закрепляю -- с другого. Главное -- не запутаться в мокрых веревках, не потерять ни одного мгновения. Страха поскользнуться и свалиться за борт нет: быстрее, еще быстрее... Инстинктивно глубже втягиваю голову в плечи, когда над головой со звоном проходит гик -- перпендикулярно насаженная на мачту толстая труба, к которой нижним концом крепится грот. "Это хорошо, что мы все невысокие, -- вновь и вновь звучат в мозгу слова Макса, -- меньше опасность гиком по голове схлопотать".

"Толик, подбери юбку!" -- громыхает капитан. Оказывается, нижняя часть стакселя (переднего, меньшего паруса), называемая "юбкой", так и норовит лечь на леерную стойку, чем, понимаешь, снизит нашу скорость и маневренность. Так Толя всю регату и метался "за юбками", а то и "делал бабочку", вручную оттягивая маленький, но такой важный стаксель.

"МЫ ИХ ПОРВЕМ, КАК ЦУЦИК ШАПКУ!"

Надежда на победу появилась, когда на следующей петле мы обошли главного соперника -- "Fly". Кажется, ребята замешкались со своими баштами-шкотами. А нам помогла вырваться вперед достославная "полундра" -- оказывается, так называют резкий поворот с "перебрасыванием" грота. Но если уж тут угодить под пушечный удар гика -- до новых веников "гикавка" будет мучить. О, какое это счастье -- наблюдать, как паруса соперников отдаляются за серой сеткой дождя! "Теперь мы их порвем, как цуцик шапку", -- удовлетворенно роняет Макс.

Последнего поворота "Азарт" достигает в гордом одиночестве. Снова "полундра" -- и мы выходим на финишную прямую. Еще везение -- поймали волну, и вместе с попутным ветром она стремительно несет нас к победе. Дикое напряжение начинает помалу спадать, зато ноющей болью заявляют о себе связки на правой руке. Оказывается, потянул их, слишком резко управляясь со своими баштами. Но это -- ерунда по сравнению с победой в первой в моей жизни регате.

Кричим, свистим и "в воздух чепчики бросаем": наша яхта триумфально пересекает незримую финишную линию. И только тут мы замечаем, что дождь закончился. Когда это случилось, сколько длилась гонка -- десять минут, час или два? В пылу борьбы время спрессовалось в один яркий миг.

"Для новичка ты действовал на "пять с плюсом", -- отваливает комплимент Макс, пока я любуюсь дипломом лидера регаты. -- А победили мы, да еще с таким отрывом, не благодаря хитроумной тактике -- соперники ею владеют не хуже, -- а потому, что наш экипаж действовал более четко и слаженно. Если понравилось ходить под парусом -- звони, ведь мы яхте почти все свободное время отдаем".

Понравилось? Это не то слово. Я заболел яхтингом! И не хочу выздоровления.