КАК ТОЛЬКО 16 ДЕТДОМОВЦЕВ ПОКРЕСТИЛИ -- У НИХ ПОЯВИЛИСЬ СЕМЬИ

Два невероятных события произошли в хмельницком Доме малютки "Березка". Для целой группы ребятишек одновременно нашлись крестные. Они окрестили шестнадцать годовалых малышей в один день. А дальше и вовсе случилось чудо -- все эти дети обрели семьи. Кто за границей, кто в Украине, а троих даже забрали родные родители. Узнав об этом, мы засобирались в командировку.

БЫВАЕТ, ДЕТИ ПОНИМАЮТ, ЧТО МАМЫ НЕНАСТОЯЩИЕ

Солнце слепит глаза, с погодой повезло. Но вот настроение никудышнее, потому что никак не могу себя заставить переступить порог этого казенного дома. Боюсь увидеть в глазах детей слезы, а за ними беду, которая привела их сюда. Точно знаю, что не смогу слушать рассказы о кошмарных семьях, где грязь, бутылки по полу, скандалы и среди всего этого голодные больные малыши. Пару минут стоим перед вывеской и, вздыхая, открываем дверь.

Идем по коридору -- очень похоже на ухоженный детский садик. И запахи те же, и звуки: с одной стороны пахнет котлетами, с другой -- слышны визг и заливистый детский смех. Заглядываем в одну из комнат. С хохотом носятся друг за другом несколько ребятишек. Остальные на огромном ковре водят машинки и укладывают в кроватки Барби.

-- Сейчас у нас 99 детей, на днях ждем пополнение -- еще 6--7 малышей приедут, -- говорит главврач заведения Екатерина Горин. -- Попадают в дом малютки не от хорошей жизни. Но, честно говоря, детям у нас намного лучше, чем с родителями. Многие из прежней тяжелой жизни оказываются в буквальном смысле в сказке. Мы стараемся их обеспечить всем. Не в силах заменить только одно -- родительских ласковых рук.

В том, что Екатерина Золтановна права, мы убедились сами. В какую бы группу ни заходили -- дети ходили за нами "хвостиками". А там, где живут совсем маленькие -- от месяца до года -- довелось наблюдать такую картину. Несколько малышей вдруг стали попискивать в манеже. Мы уже было, подумали, не заболели ли? А няни только улыбались. Дескать, сейчас все хвори вылечим. Подхватили плакс на руки, погладили по головкам -- и тишина. Вроде бы пустяк -- прижать, обнять, а им без этого жизни нет. Ребята постарше уже научились хитрить. Вечером, перед сном одно и то же: у этого живот "заболел", у того -- голова... На самом деле дети уже давно "раскусили", что кому "плохо", к тому воспитательница подсядет лишний раз, сказку расскажет.

От взрослых мы тут только и слышали "наши дети", "мои малыши". Крошечные подопечные ни за что не поверят, что эти женщины приходят к ним на работу, для них -- это "мама" пришла! И каждый считает, что только к нему. Как каждой воспитательнице удается убедить в этом ребенка, даже не представляю. "Уходишь, будто из тебя все силы вытянули, -- "жаловались" нам они. -- Но не пройдет и дня, на работу тянет".

Бывает, дети понимают, что мамы ненастоящие. Ведь их не может быть несколько, она всегда единственная. Один мальчик так прямо и сказал воспитательнице: "Ты ведь не заберешь меня навсегда". Не знаю, что бы я ответила ему, наверное, просто расплакалась бы. А она решила: заберу!

-- Многие из наших сотрудников удочерили или усыновили малышей, -- продолжает Екатерина Золтановна. -- У каждого есть свои любимчики. Все дети хороши, каждый по-своему. Они очень внимательны -- замечают во что ты одета, какой лак на ногтях. Но случается, что-то необъяснимое выделяет для тебя одного. Был у меня мальчик, которого я просто обожала. Он из "знаменитой" в нашей области семьи. Родители дали жизнь восьми детям, но так над ними издевались, что один ребенок от побоев умер. После этого страшного случая отца отправили за решетку, а мать совсем опустилась -- неделями пропадала, оставляя детей без присмотра. Тогда они попали к нам. Один из них -- Богданчик -- худенький, с "букетом" психических заболеваний, но очень обаятельный и веселый. Я его часто забирала к себе домой, но усыновить так и не решилась. Когда он уезжал за границу, просила его новых родителей хоть изредка мне писать. Но не дождалась ни строчки. Они очень ревностно ко мне отнеслись, знали, что мне тяжело с ним расставаться. Новые родители Богданчика тоже очень полюбили, видели бы вы, как мама плакала, когда забирала его. А он все понимал (казалось бы, трехлетний ребенок!) и, уезжая, даже со мной не попрощался.

Сейчас у нас его брат, мама нагуляла от другого мужчины и оформила отказную. Очень хотелось, чтобы жизнь этого мальчика тоже устроилась. Его могли бы усыновить, если бы не отец, который ныне в заключении. Он, понятное дело, не является его биологическим родителем, а папой считается только потому, что не развелся с женой. Я писала несколько раз в тюрьму, но он ответил, что заберет ребенка. Если честно, я в это не верю, но сделать ничего не могу.

"ПУСТЬ МЕНЯ ЗА РЕБЕНКА ОТБЛАГОДАРЯТ!"

По словам Екатерины Золтановны, горе-родителей хватает. К ней несколько раз приходили женщины в положении, которые прямо с порога заявляли: хочу отдать ребенка в хорошие руки. Главврач их отправляла в службу по делам несовершеннолетних, где можно было по закону оформить отказную. Но ни одна из родительниц туда не дошла. Наверняка те, которых мы по привычке называем мамами, хотели заработать на своих малышах. Одна родительница так и сказала: "Я же нормально носила ребенка, ничего не принимала, не кололась. Пусть меня за это отблагодарят!"

Мы попросили Екатерину Горин "нарисовать" типичный портрет матери-отказницы. Оказалось, сделать это очень трудно. Обычно от ребенка отказываются еще в роддоме. Роженицы имеют право умалчивать кто они по профессии, посему почти всегда пишут "безработная". Причины отказа указывают разные, но суть одна -- ребенок не нужен, к усыновителям претензий не имеют. Однако за скупыми строками скрывается зачастую простое и ужасное: они вообще не имеют никаких претензий к жизни, потому что живут лишь сегодняшним днем. А завтра хоть трава не расти...

Истории матерей, бросивших детей, похожи одна на другую. Судьбы их детей были бы тоже одинаковы: больница, дом малютки, детский дом. Но находятся добрые люди.

-- Иногда к нам приходят даже 19--20-летние усыновители, -- говорит главврач Дома малютки. -- Некоторые из них имитируют беременность, затем скрывают правду даже от близких родственников. Слава Богу, детей нам до сих пор не возвращали. Есть одна девочка, над которой оформили опекунство еще в роддоме. Позже выяснилось, что этот ребенок очень болен и его привезли к нам. Опекуны приходят к малышке постоянно, смотреть без слез на их встречи невозможно. Я им советовала взять другого ребенка. Они ни в какую и говорят, что заберут свою девочку, только она чуть подрастет.

Рассказывая о недавнем радостном событии в "Березке", Екатерина Золтановна заметно повеселела. Призналась нам, что очень долго не решалась дать "добро" на коллективные крестины. Как-то боязно было, ведь нигде доселе такого праздника не устраивали. Деток, правда, и раньше крестили, но поодиночке и без крестных. А тут более тридцати взрослых захотели стать вторыми родителями для ничейных детей! Они и потом часто приезжали, привозили детям подарки и одежду. Одна крестная мама решила отыскать родных родителей своей крестнице. Нашла и уговорила их забрать девочку! Другая, узнав, что ее "дочка" понравилась усыновителям-иностранцам, уговорила их не разлучать девочку с родной сестрой, которая тоже жила в детском доме. Благодаря ее стараниям, в новую семью уехали обе девочки. Еще одна крестная, 15-летняя девушка, настолько подружилась с американцами, усыновившими ее крестницу, что практически каждую неделю с ними созванивается. Когда она узнала о сентябрьских трагических событиях в США, воскликнула: "Господи, там же мой ребенок!"

Но самая невероятная история произошла с другой девочкой -- ее удочерила крестная мама. Необычное в этом то, что Екатерину Николаевну не испугал перечень болезней маленькой Анечки -- четыре порока сердца, хронический тонзиллит, рахит и многое другое.

КАК МАЛЫШИ ПОХОЖИ НА СВОИХ КРЕСТНЫХ!

Мы очень боялись, что эта женщина не захочет с нами встретиться. Она действительно долго сомневалась. Ей немало пришлось испытать на себе косых взглядов после того, как решилась с мужем на странный, по мнению окружающих, поступок. "А зачем вам это надо было?" -- спрашивали их даже незнакомые люди. Были и такие, которые восклицали: знаем, льгот захотели! Хотя всем известно, что льготы эти -- такой же пшик, как и многие другие, положенные матерям-одиночкам, инвалидам, ветеранам. Чтобы что-то выбить не один фунт здоровья положишь и вряд ли чего добьешься.

"Выпалив" нам все свои обиды по телефону, Екатерина Николаевна неожиданно смягчилась и сказала: "Приезжайте".

-- Наша подруга работает в Доме малютке, -- издалека начала свою историю хозяйка, -- она часто рассказывала нам о ничейных детках. Мы как-то решили им помочь, пробежались по соседям, собрали кое-какие детские вещи. А однажды узнали, что в Доме малютки умер ребенок -- несчастный случай. Стали интересоваться, как таких детей хоронят. Оказалось, ребенка заворачивают в пеленку, кладут в гробик и отправляют на кладбище. Там пару лопат земли выкапывают, хоронят и сверху деревянную палку ставят. Ни номера, ни имени. Так же хоронят беспризорных детей, новорожденных, которых находят мертвыми. Через время опознавательные знаки сгнивают, могилки зарастают, люди затаптывают. Это мы увидели своими глазами, когда приехали на кладбище.

Екатерина Николаевна попросила мужа сделать кресты, а сама позвонила священнику, чтобы заказать службу по несчастным деткам. Каково же было ее удивление, когда услышала в ответ: ни крестов ставить нельзя, ни молиться о тех детях, потому что они некрещеные. Решили хотя бы заказать таблички, на каждой из которых написали "сирота", и обкопали каждую могилку. Тогда-то Екатерина Николаевна с подругами стали думать о крещении детдомовских детишек. Остановились на группе, где было 16 малышей от года до полутора.

-- Я решила обойти все солидные фирмы и магазины, -- рассказывает она. -- Приходила и говорила: окрестите хотя бы одного ребенка. Никто, в принципе, не отказал, но и не сказал твердо "да". Тогда я пошла по соседям.

Екатерина Николаевна достает видеокассету с записью крестин.

-- Вот этот юноша с нами работает, -- стала попутно комментировать, глядя на экран телевизора. -- Это сестра моего мужа, она привела с собой сотрудника, вот там -- наши соседи, а за ними -- семья, у которых мы делали ремонт, далее -- несколько человек, которых привел наш священник... Самое интересное, что специально крестников никто не выбирал, кто кому попадет. Но посмотрите, как малыши похожи на своих крестных! Вот это чудеса! Уверена, что все дети попали в семьи только потому, что были окрещены... Вот Стасика родная мама забрала. Она всех детей сдала, а этого вернула. Вон того мальчика воспитательница усыновила. Долго не решалась, его уже даже в детский дом перевели, а она поехала и забрала. Степочку усыновили за границу. Этот мальчик был с кучей патологий, его родила пожилая женщина от родного сына. Вон та красивая цыганочка, которую крестил мой муж, уехала в Барселону. Илюшу, который сейчас улыбается, забрали последним. Это удивительный мальчик. Если кто-то с проверкой приезжал в дом малютки, не надо было ходить по комнатам. Достаточно было спросить у него: "Моет ли тетя посуду? Ухаживает ли за детьми?" Все выкладывал, как на духу. Его забрала одинокая женщина, которая пришла за... девочкой. Он вцепился в ее подол, не оторвать было. Посмотрев на него, она утерла слезы и сказала: "Сынок, я за тобой!"

Анечку Екатерина Николаевна привела к себе в гости, спустя несколько дней после крестин. Ее 16-летний сын тогда попросил: "Пусть она останется переночевать". Когда мама увидела, что и 13-летняя дочка в этом ребенке души не чает -- собрала семейный совет. Решение принимали все вместе. Вскоре в квартире появился еще один член семьи. Как нам показалось -- самый главный.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Расставаться с этими людьми нам было очень жаль. Они стали нам как-то сразу родными. Уходить из их дома, как с солнечной лужайки -- в лесную чащу. В такие моменты становится чуточку стыдно, что ты "по другую сторону".