"ШРАМ НА МОЕЙ ЩЕКЕ -- ПАМЯТЬ О ДРАКЕ ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО"

Глядя на АЛЕКСЕЯ ГЛЫЗИНА, не поверишь, что он всего на каких-то 5 лет моложе Аллы Пугачевой. Бодр и подтянут, доброжелателен, ни тени менторства или -- Боже упаси! -- "звездности". И полное отсутствие самовлюбленности.

ЭТАПЫ

Алексей Глызин родился 13 января 1954 года в Мытищах Московской области в семье служащих. Учился в Московском государственном институте культуры, который не закончил. С 1976 года работал в группе "Добры молодцы", с 1978-го в "Самоцветах", с 1980-го -- солист группы "Веселые ребята". В 1983 году снялся в фильме "Приморский бульвар". В 1985-м стал лауреатом конкурса артистов эстрады. В конце 80-х годов начал сольную карьеру. В 1991 состоялись три сольных концерта в ГЦКЗ "Россия".

-- Алексей, в вашем кругу редко встретишь артиста, который не курит. А вы -- исключение из этого правила. Как вам это удалось?

-- Однажды в детстве классе в 5--6-м мы с другом купили на двоих пачку сигарет "Друг", залезли на чердак, попробовали (сейчас уже не помню тот вкус), а вечером я спрятал сигареты под кровать. Потом захожу в замечательном настроении и вижу на круглом столе в маминой комнате эти сигареты. После этого я к сигаретам не притрагивался...

"МЫ БИЛИСЬ ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО"

-- Это, по-моему, была величайшая мудрость! А как вас вообще воспитывали?

-- Ну, как! (Хитро улыбаясь.) Ставили на горох, били палками. Шучу, конечно. Когда мне было 4 года, мои родители развелись, и у меня осталось только туманное воспоминание об отце -- после этого я ни разу его не видел. Умер он в 86-м году, я потом ездил на его могилу... Меня воспитывала мама, она работала в министерстве путей сообщения, и ей было сложно со мной: она целыми днями на работе, я предоставлен себе -- школа, двор, улица... Мама решила отдать меня в интернат, который находился в 50 км от Москвы, в лесу.

-- Наверное, это было воспринято как заключение?

-- Нет, наоборот: я считаю, что мне повезло. Была, конечно, жесткая дисциплина, каждый день после подъема пробежка вокруг школы (где-то 3 километра) -- до сих пор на здоровье не жалуюсь. Мы развивались всесторонне -- физически и нравственно. У нас была своя киностудия, даже снимали фильм о летчике, который упал на вражеской территории -- в трех сериях. В зале стояла профессиональная киноустановка, регулярно показывали хорошие фильмы. Нас часто возили в Москву -- были и в Большом театре, и в Ленкоме, и во МХАТе, и в цирке. Не думаю, что московские школьники чаще там бывали.

В пятый класс я пошел уже в 1137-й московской школе. Но однажды случилась неприятность, даже с поножовщиной. Но бились мы за правое дело -- отстаивали свою честь. И все последствия: привод в милицию, исключение из пионеров (я плакал очень горько). И снова меня отправили в интернат, где я счастливо завершил восьмилетнее образование.

-- Шрам на вашей левой щеке оттуда?

-- Следы той самой поножовщины, все было серьезно (еще какие-нибудь пара сантиметров...). Но слава Богу -- обошлось. А шрамы мужчин украшают.

" С ГИТАРОЙ СПАЛ, ЕЛ И ДАЖЕ В ТУАЛЕТ ХОДИЛ"

-- После этой школы дорожка вела прямиком в какой-то спецвуз?

-- Как раз в интернате я увлекся гитарой -- у нас был музыкальный кружок, хор. Мы ездили на конкурсы, выступали даже в Германии. В школьном радиокружке собрал свой первый приемник. Когда мама забирала меня домой на выходные, я по вечерам паял на кухне схемы (мы доставали детали, менялись), и пока приемник не начинал работать, я спать не ложился.

-- Вы начали рассказывать об увлечении гитарой...

-- Мой преподаватель по фортепиано Седа -- очаровательная женщина-армянка -- привила мне любовь к хорошей музыке, я начал слушать классику, джаз, иногда музыка даже преобладала над футболом и хоккеем. Потом мне купили гитару, правда, поменьше обычной, т.к. для большой не хватало пальцев. А дальше уже пошло увлечение песнями Высоцкого (это был его период "дворовой" песни), "Битлз" (я впервые услышал по "Голосу Америки" песню "Can't buy be love"). Радиостанцию нещадно глушили в эфире, был жуткий звук, но я ждал этой программы, включал приемник на полную громкость и просто бесился! Количество адреналина было невероятное. А когда появился фильм "Спорт, спорт, спорт", я посмотрел его в кинотеатре "Арктика" раз 30, потому что там были кадры с группой "Битлз". Мы пытались подражать кумирам во всем, даже, несмотря на запреты, отращивали длинные волосы (собирали их в пучок и прятали под воротник рубашки).

Уже когда я стал играть на танцах, мы сами себе выпиливали гитары из палисандра или красного дерева и делали инструменты по каким-то рисункам в книгах. Для того, чтобы сделать звукосниматели, находили подходящие детали в телефонных трубках. И срезали их в телефонах-автоматах. Сейчас я понимаю, что это было ужасно, но тогда у нас была высокая цель, все было подчинено святому для нас понятию -- музыке. Мы делали гитары, а потом с ними и ели, и спали, было такое, что, извиняюсь, я даже в туалет ходил с гитарой. Это была одержимость, наверное, сейчас такого уже не встретишь. А где-то в десятом классе я слушал по радио ансамбль "Веселые ребята" -- мне он жутко нравился, потому что они пели лирику или переводы мировых хитов.

Прошло какое-то время, и я приехал в Киев на концерт в Октябрьском дворце с Аллой Пугачевой -- в качестве "разогревающего" артиста. На этот концерт пришли "Веселые ребята" в полном составе. После выступления Буйнов сказал, что Слободкин хочет со мной поговорить. Он предложил мне быть гитаристом и солистом ансамбля. Алла, которая тоже какое-то время работала с ними, меня поддержала. И с 1980 по 1989 год я был участником группы. Было спето много песен, хотя в какой-то период "Веселые ребята" как-бы ушли "в тень". В 85-м в программе "Голубой огонек" прозвучала песня "Бродячие артисты", и началась вторая молодость: "Веселые ребята" стали просто бешено ездить по СССР, побывали во многих странах.

Это было "золотое" время -- ни о чем не надо было думать. Павел Слободкин занимался всем сам -- от распевок до грима. Подойдет, бывало на репетиции: "Что вчера пил, чем закусывал?" Более того: на гастролях он ходил по коридорам гостиницы и подслушивал, кто чем занимается в номерах. Каждый день, если у нас не было гастролей, в 10 утра мы собирались на репетиции, как на работу -- коллектив был профессиональный. О фонограмме речи не было (разве что на правительственных концертах).

-- Но вам, наверное, удавалось как-то скрасить свою трудную музыкантскую жизнь!

-- Безусловно, находили массу способов, хитрили и обманывали. Но все было так мило и безобидно, что он этого даже не замечал. А с Сашей Буйновым мы были друзьями -- душа в душу! И жили в одном номере, и чудили вместе. Нам повезло больше всех: Слободкин меньше других нас ругал. А другим после концерта он мог сказать: "Вы играете (или: поете), как свиньи!" -- никогда не подбирал выражения. Прошло время, рамки "Веселых ребят" стали тесными, появилась мысль сделать что-то свое. Но какие идеи я не предлагал Павлу Николаевичу, он все отвергал.

"Я НЕ НАРОДНЫЙ АРТИСТ -- Я НИКАКОЙ!"

-- Наверное, начинать свободное плавание было непросто?

-- Однажды мы втроем: Александр Буйнов, Виктор Сигал (он теперь -- Виктор Чайка) и я -- поехали на "халтуру". Это было время, когда начиналось кооперативное движение -- баснословные деньги просто валились с неба. (В "Веселых ребятах" мы получали рублей 20--30 за концерт, бешеные деньги -- больше я получал только у Пугачевой -- 30 рублей, а она -- 48 рублей официально.) Концерт был в Воронеже, и тогда впервые прозвучало слово "фонограмма" -- мы взяли с собой записи лучших хитов и выехали. Буйнов позвонил в Москву -- вышел из кабины автомата зеленый: "Глыз, мне надо срочно в Москву: Слободкин вызывает -- меня могут выгнать из института". Буй тогда поступил в Институт им. Гнесиных, а Слободкин там преподавал. Мы остались с Сигалом вдвоем. Следующий концерт во Дворце спорта в Липецке: надо что-то делать. Одеваем мы Витю в Сашин костюм, надеваем ему на нос очки -- он играл Сашу, я себя, взяли еще пару человек из группы "Икс-9". Все, слава Богу, прошло удачно.

А по приезде в Москву Слободкин увольняет Виктора Сигала. У нас тогда возникла идея создать свой коллектив, и мы начали на студии Пугачевой записывать песни (звукорежиссером был Саша Кальянов). С песней "Сон" на концерте "Счет 704" в "Олимпийском мы впервые вышли как группа "Ура!" Я написал заявление об уходе, но Слободкин его не подписал и не отдал трудовую книжку -- поставил мне 33 статью (что-то вроде несоответствия занимаемой должности). И еще два года писал на телевидение бумаги о том, что Глызин не имеет права принимать участие в программах (мне показывали эти "телеги"). Но все-таки я попал в "Новогодний огонек" с песней "Ты не ангел". Меня там жутко размалевали -- сделали из меня такого "мальчика-голубца". Потом "Зимний сад" был в финале "Песни-90", за ним пошли "Пепел любви", "Письма издалека".

А в 1994 году во мне что-то сломалось... В 1995 году я уехал в США, в Лос-Анджелес. Меня пригласили ребята из американского коллектива, я там записывал песни на студии. Но скоро понял, что Америку мне не победить, это было утопией. Все было как-то мелко -- в основном, клубы. О стадионах пришлось забыть. Около пяти лет я уезжал, приезжал, но потом понял, что надо возвращаться. После возвращения в 1991 году вышла пластинка "Запоздалый экспресс", а в 2001-м альбом под скромным названием "Золотая коллекция".

-- Алексей, вы немало лет на сцене, но мэтром почему-то так и не стали.

-- Я об этом даже не думаю. Многие мои коллеги стремились делать карьеру, получать звания любыми способами, подставляя те или иные места или целуя те или иные места. Я -- не народный артист, к сожалению: я -- никакой! Для меня критерий народности -- это чтобы на концерт шли люди, чтобы были аншлаги. Публика голосует руками, ногами, эмоциями и деньгами в конце концов. Есть масса "титулованных" артистов, которых мало кто знает...

-- С коллегами по "раннему периоду" вы общаетесь как когда-то или уже иначе,"по-взрослому"?

-- Что касается Аллы, был как-то у нее на даче -- ездил поздравлять с днем рождения, привез огромный букет роз. Вел все это дело Филипп, она сидела очень уставшая. Я минут 15 побыл и уехал (обстановка как-то не очень располагала к общению). Не отношу себя ни к одной тусовке. Хотя и с Игорем Крутым мы когда-то были большими друзьями, и с Аллой отношения были всегда ровные, поскольку она меня как бы благословила в свое время на сольную карьеру.

Когда встречаемся с Буйновым, у нас уже даже нет времени ни на какие там выпивки. Только воспоминания остались... А были времена -- Буй наливал себе граненый стакан "с горочкой", выпивал сразу и на этом -- все. А я постепенно "набирался". Сейчас отношусь к этому процессу философски. Когда собирается хорошая душевная компания -- могу отвязаться по полной программе. Даже на столе сплясать могу, рванув рубаху на груди.

-- О вашей личной жизни почему-то известно очень мало...

-- Все на самом деле замечательно. Два сына, Алексей и Игорь. Старший -- от первого брака, младший закончил второй класс китайско-английской школы, будет японский изучать. Моя жена в прошлом гимнастка, чемпионка мира. Словом, нормальная семья..