ДУРДОМ ПО НИМ НЕ ПЛАЧЕТ,

Хихикая и перебрасываясь шуточками, мы с толпой одноклассников ввалились в троллейбус. Я оказалась у окна и взялась за поручень на сидении. Внезапно почувствовала острую боль в руке. Инстинктивно отдернув ее, посмотрела вниз и встретилась с тяжелым взглядом сидящей старухи. Сначала я ничего не поняла, но когда попыталась снова взяться за поручень, она ткнула меня своим длинным когтем и громко прошипела: "Чтоб тебе добра не было, ведьма проклятая!" В троллейбусе воцарилась тишина...

С тех пор прошло уже более десяти лет, но случай с ополоумевшей старухой до сих пор в памяти. Тогда детская впечатлительность вылилась в две ночи бессонницы: повсюду мне мерещилась старушенция. Не скажу, что до этого я не видела сумасшедших. Напротив, некоторых знала даже по имени. Но это были, как говориться, тихопомешанные, которые часами могли стоять на одном месте, ковыряясь в носу, или толкаться на остановках среди людей, бережно сдувая с них воображаемые ворсинки.

Сегодня практически на каждом шагу можно встретить граждан с неадекватным поведением. Достаточно пять минут потусоваться на той же Контрактовой площади, чтобы среди бомжей и алкоголиков вычислить парочку юродивых. На прошлой неделе, например, заметила одного, сидящего под деревом без штанов. Он плакал, матерился и теребил... сами знаете что. Зрелище не из приятных, но, видимо, к нему привыкли, судя по отзывам местных "пирожочников". На мой вопрос, давно ли сидит здесь этот товарищ, один из них махнул рукой: "А-а, не обращай внимания: выпил трохи мужик -- здешние алкоголики угостили -- а у него с головой не того... Но вообще-то он безобидный".

Но не обращать внимание не получается. На Крещатике, возле Бабьего Яра, Кириловской церкви, Житнего рынка, в метро -- да где угодно! -- эти люди есть. И они не пустое место, чтобы их не замечать. Рядом ходят мамаши с малыми детьми, которым трудно объяснить, почему это дядя на ходу стрижет себя ножницами или тетя ругается и плюется, грозя кому-то кулаком. А иные начинают даже задираться, если вы отказываетесь дать ему сигаретку.

Любимая фраза наших дедушек и бабушек: "Раньше такого не было". Не было. Почему? Почему сегодня на улицах столько больных людей, которые кого-то, возможно, раздражают своим поведением и внешним видом, или, наоборот, вызывают сочувствие своей беспомощностью? И, наконец, что с ними делать? Ведь с ними же нужно что-то делать!

Отправилась к Юрию Юдину, заведующему отдела психического здоровья Главного управления охраны здоровья. Встретил он меня, что называется, в штыки. Не понравилась, видимо, постановка вопроса, вернее то, как он его истолковал. Мне лично граждан с психическими расстройствами искренне жаль, и я не ратую за то, чтобы их всех поголовно затолкали в дурдом.

-- Экстравагантный внешний вид без существенных отклонений в поведении не может быть основанием для принудительной госпитализации человека, -- объясняет Юрий Борисович. -- Даже если это оскорбляет ваш глаз, "честь и достоинство". В милицейских протоколах советских времен, кстати, такие формулировки были сплошь и рядом. Однажды я, работая на скорой, вынужден был забрать женщину, которая громко провожала ребят в армию. Помню, в тот день как раз должен был приехать Брежнев, и с улиц гребли всех, кто хоть чем-то выделялся из толпы. Женщина просто залезла на свой чемоданчик и обратилась к призывникам: "Мальчики! Желаю вам всего лучшего..." -- и так далее. Милиционеры ее скрутили и вызвали психиатров, хотя кроме патриотического призыва она ничего делать не собиралась. Правда, мы потом просто отвезли ее домой.

Что является основанием для принудительного лечения сегодня? Если человек страдает тяжелым психическим расстройством, то есть представляет угрозу для других и для себя самого. В свое время психиатров СССР исключали из Всемирной психиатрической ассоциации за злоупотребления в политических целях. Одним из аргументов было то, что на наших улицах практически не было лиц, имеющих явные отклонения в психике. Уже это давало возможность мировой общественности предполагать, что права больных в нашей стране нарушаются и их насильно содержат в стационарах.

-- Если побродить по улицам Лондона, Копенгагена, Амстердама, такие больные встречаются гораздо чаще, чем у нас, -- продолжил Юдин. -- Запроторить их в стационар там намного сложнее. Например, задержала полиция Лондона гражданина с нарушенной психикой: ничего страшного не сделал, разве что оправился возле Букингемского дворца. В участок приезжает врач-психиатр, социальный работник и представитель общественной организации, которая защищает права психически больных. И они вместе решают, что для него будет лучше: больница или учреждение временного содержания для людей, у которых проблемы с жильем.

Как же все-таки решить вопрос с больными на наших улицах? Гитлер когда-то пытался создать идеальную нацию, уничтожая всех, кто выходил за рамки идеала. Но сегодня в Германии психбольных столько же, сколько и везде. Природа уровняла. Прежде всего мы должны уяснить, что психиатрическая больница -- место, где лечат или содержат неизлечимо больных, а не место, куда можно поместить всех неугодных. Пребывание в стационаре должно стать исключительным, например, если за его пределами больному не могут оказать достойную поддержку.

К сожалению, у нас действительно не хватает реабилитационных центров, как для больных, так и бездомных людей. Кстати, не секрет, что значительный процент бомжей -- люди с нарушенной психикой, которые в свое время стали жертвами квартирных махинаций. Согласно статистики, каждый день 2-3 киевлянина "созревают" для психушки. Никто от подобной участи не застрахован...

P.S. Недавно состоялось рабочее совещание во главе с начальником столичного управления социальной защиты населения о создании ночного приюта для бомжей. Здесь можно будет получить медицинскую, социальную и бытовую помощь. Это первая ласточка среди подобных учреждений, которые, будем надеяться, вскоре появятся по всему Киеву.