ВОСЕМЬ ЛЕТ В ДОБРОВОЛЬНОМ ЗАТОЧЕНИИ

Подозреваемый в кражах Иван Бышук из волынского села Лемешов восемь лет прятался и избегал людей. За это время он потерял жену, поверил в Бога и, как сам говорит, "многое понял".

БЕГСТВО

…Теперь это совсем другой человек. Так говорят те, кто знал Ивана "до того", об этом могут догадаться и те, кто пообщался с ним впервые. Бывший десантник с твердым взглядом и армейской татуировкой на левом плече, которой очень гордился, теперь цитирует Библию, говорит о конце света и стыдится своего "рисунка на теле". Восемь лет он постоянно убегал, избегал, боялся, прятался и, что самое страшное, понимал, что и завтра его ждет то же самое -- бежать и прятаться. Его будущее... без будущего.

В 1994 году в Волынской области было довольно резонансное дело. Правохранители задержали большую группу -- 35 человек -- которых подозревали в кражах в особо крупных размерах -- группа "чистила" колхозные склады и магазины на территории Волынской и Львовской областей. Среди подозреваемых был и Иван Бышук. Попадать в руки милиции он не хотел и нашел "приют" аж в Беларуси. От слова "тюрьма" его бросало в холодный пот... С тех пор и началась для Ивана другая жизнь. Жизнь беглеца, человека, который постоянно вынужден оглядываться.

-- Каждый по-разному переживает подобное, -- говорит Иван. -- Некоторые уезжают в чужую страну и нормально себя чувствуют. А для меня это стало огромным стрессом. Наверное я человек, который не может без родной земли. Меня постоянно тянуло домой, -- опускает глаза. -- Это правда...

Буквально за месяц до бегства в Беларусь Иван женился. Но семейная жизнь закончилось, едва начавшись. Потом еще года полтора жена ездила к Ивану. Но в конце концов случилось то, чего мужчина очень боялся -- супруга его бросила. "Неизвестно, сколько так, прячась, будем жить. А если тебе дадут еще лет десять?.. Я же молодая, хочу жить", -- сказала на прощание.

Иван мечтал вернуться домой. Не мог представить, что будет всю жизнь перебиваться заработками то в одном, то в другом белорусских колхозах. Но дома он был вне закона, а здесь его не приняли и никогда не примут.

В ЧЕТЫРЕХ СТЕНАХ

Как-то в Лемешеве прошел слух, что кто-то видел ночью в селе человека, очень похожего на Ивана. Хотя мало ли что могло померещиться в темноте. Но Иван и в самом деле приехал домой, к родителям. Пробирался крадучись, чтобы никто не видел... Слова были не нужны. Родные все время плакали. Сам Иван из дома никуда не выходил. Если заходил кто-то из односельчан, быстро прятался в другую комнату. На улицу выходил только ночью.

Погостив немного, снова поехал в Беларусь. Но теперь все чаще стал тайно наведываться домой. Как только стемнеет -- стучал в родительский дом. Ему открывали. Потом ездил в Закарпатье к ребятам, с которыми вместе служил, и снова -- в Беларусь. Но все время возвращался домой, каждый раз оставаясь здесь все дольше. Приезжал в родное село, которое теперь было для него и самым опасным -- вынужден был все время сидеть в доме, боясь каждого шороха.

-- Но больше всего удручало то, -- говорит Иван, -- что я ничем не мог помочь родителям по хозяйству. Не мог пойти в поле, выйти к скоту. Здоровый, не калека, с руками и ногами... Морально это было очень тяжело.

Иван заточил себя в родном доме. Сидел в четырех стенах наедине с собственными мыслями... Что дальше? Вот так -- до смерти? Чужой в родном селе. Будто свободный, а на самом деле...

Нужно было найти какое-то занятие для рук и головы. Отремонтировал трофейную швейную машинку "Зингер", которую еще дед привез в войну из Германии, и стал учиться шить. Скоро стал шить-перешивать штаны, рубашки, фуражки. Отремонтировал в доме все, что только можно было. Но какой все-таки тесной казалась родная большая хата! Казалось, что вот-вот сорвется и выбежит утром на улицу! Но не получалось. И так день за днем. Сдавали нервы, начали посещать самые страшные мысли…

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЛЮДЯМ

Как-то в руки попала Библия. Не заметил даже, как прочитал десяток страниц. Многое не понимал, но читал и читал. Становилось как-то легче. Скоро, после того, как взялся за Святое Письмо, бросил курить. Да и тысячи сигарет, вбитых в легкие почти беспрерывно одна за другой, отразились на здоровье.

К родителям иногда приходили верующие и говорили о Библии. Ивану нравилось сидеть в соседней комнате и слушать. Хотелось выйти к ним и поговорить. Даже брался за ручку двери. Часто просил у матери спросить у них о том, что сам вычитал в Библии, но не понимал. Сердился, когда мать забывала о просьбе.

Но однажды Иван все же решился показаться на глаза верующим. Произошло это после того, как был вынужден пересидеть в доме похороны родного дяди. Дядя его очень любил. Знал, что племянник дома. Это было для Ивана слишком большой пыткой. И в следующий раз он вышел к верующим. С тех пор все меньше прятался и стал свободно выходить из дома. А когда брат женился -- пошел на свадьбу. В этом году принял крещение...

Говорит, что прекрасно понимал: рано или поздно за ним придут. "Рано или поздно" выпало на второе июля. В шесть утра несколько милиционеров окружили дом. Иван уже не спал -- собирался на рынок продавать вишни.

-- Вам нужен Иван? Я -- Иван. Не делайте шума -- все дома спят...

Его забрали, но через неделю выпустили под подписку о невыезде. Сейчас он дома. Идет следствие. Впереди суд. Но Иван говорит, что теперь у него на душе легче. Он -- под следствием, но свободно ходит по селу. Все его подельники были осуждены и уже отсидели (максимальный срок, который получили -- 9 лет). Иван с многими из них встречался. И чаще всего слышал: "Ты сам себя наказал. Легче было отсидеть. Уже забыл бы обо всем".

-- Знаете, как написано в Библии: "Ты еще не боролся сам с собой до крови". Попробуйте с собой побороться. Это самое сложное, -- говорит бывший десантник, сжимая в руках Библию.