"В МИЛИЦИИ ЧЕСТНО ПРОЖИТЬ МОЖНО, НО НЕДОЛГО. ИЛИ СВОИ СОЖРУТ, ИЛИ ПРИБЬЮТ БАНДИТЫ," --

Вчера мы рассказывали о жестокой банде, в которую входили бывшие и действующие сотрудники милиции. Под руководством экс-оперуполномоченного угро Анатолия Бырки группировка действовала на территории нескольких областей Украины, протянув за собой длинный кровавый след. Автору материала удалось встретиться с одним из самых активных участников преступного формирования, ближайшим подручным главаря и свидетелем его гибели. Степень искренности Олега С. с учетом его сегодняшнего положения трудно оценивать. Зато интервью позволяет осветить некоторые события из уст очевидца и заглянуть в психологию "оборотня".

"НЕ ПОМОЖЕШЬ -- И ТЕБЕ ПЛОХО БУДЕТ"

-- Олег, что вас побудило пойти в милицию и как вы оказались в банде?

-- В милицию я после армии пошел -- предложили, и пошел. В розыске был, в ГАИ, нормально работал, старался. Потом даже нравится стало, но задержали на взятке. Уходить с работы не хотелось, и мне сказали: ты уволься, чтобы кое-кого успокоить, а потом потихоньку восстановишься. Так многие делают, но мой вопрос затянулся. Нас с Толиком Быркой в один день снимали. Против меня уголовное дело прекратили, а по Толику передали в суд. Когда его задерживали, он пару раз прокурора ударил, и тот пообещал: "Я тебя, мент, по любому посажу". Обвинение запросило для Бырки 12 лет, суд дал два года условно. Пошли протесты, приговор то отменяли, то оставляли в силе, потом все-таки отменили. Толик нервничать стал, говорил, что ему все это надоело. А тут еще бандиты на него наезжать начали.

-- За что?

-- Он вместе с Чарковым (коммерсант, один из активных членов группировки) металлом занялся, а люди "Белого" прессовать Толика стали (речь идет о конкурирующей группировке). Там столько всякого было наворочено, что не расскажешь. На последний суд, где пять лет дали, Толик не явился, попал в розыск. Однажды пришел ко мне и сказал, что нашел человека, который все вопросы порешает и на работе его восстановит, только нужны большие деньги. Я сказал, что нет у меня денег. Через месяц Толик снова пришел, тут уже по-другому говорить стал: "Ты дома с женой, с детьми греешься, а я бегаю. Короче, есть человек, у которого деньги нужно забрать. Если не поможешь -- сделаю так, что тебе хуже моего будет". Пришлось согласиться, нас там было три человека. (Речь идет о первом разбойном нападении группировки на семью Х., которая занималась приемом и сбытом цветных металлов).

-- Третий тоже бывший сотрудник милиции?

-- Да, Виталий Зарущенко (фамилия изменена), он тоже из угрозыска. На его жену бандюки наехали, дескать, твой кутенок пыжится, так пусть сядет на задницу и не рыпается, а то его ребенку несдобровать. Виталик доложил обо всем начальнику, а тот заявил: "Твои проблемы, ты и разбирайся". Пришлось увольняться из милиции, иначе закопали бы.

-- Ваша доля от награбленного сколько составила?

-- Мы взяли 10 тысяч гривен (по материалам следствия сумма в несколько раз больше), только моей доли там не было. Все отдали тому самому человеку, который Толины вопросы обещал порешать. А через некоторое время Бырка снова ко мне пришел и заявил: "Надо добавить". Я сказал, что это будет продолжаться бесконечно, и я больше на разбой не пойду. Толик все без меня сделал.

"Я НИКОГО НЕ УБИВАЛ!"

-- Однако же по большинству эпизодов, которые инкриминируют банде Бырки, вы проходите, как активный фигурант.

-- У нас с Толиком сложились непростые отношения. Вроде приятелем моим был, но все время упрекал, что вынужден жить между двух огней -- с одной стороны люди "Белого", а с другой в любой момент свои могут взять. А я с семьей открыто живу. Грозился, что подставит, если не буду ему помогать. Когда Бырка переехал в Харьков и стал с Геной работать (бывший сотрудник УМВД в Харьковской области), я с ним отношения поддерживал, передачи от матери возил. А после он вызвал меня к себе и заявил: есть такой-то человек, надо его "сделать"... Я зависим от него был, пришлось согласиться. (По материалам следствия Олег С. принимал участие в двух вооруженных нападениях на валютчиков в Харькове и двух дорожных грабежах).

-- На вашей группировке "висит" восемь убийств.

-- Я лично никого не убивал и не видел, как убивали. (По материалам следствия Олег, переодетый в милицейскую форму, принимал участие в расстреле пятерых людей "Белого"). И когда в Евпатории на валютчика нападали, я тоже не стрелял. Только привез Зарущенко с Чарковым на место, а потом забрал их обратно.

-- Как оказались в Москве?

-- Это было в августе, как раз после Евпатории. Мне уже надоели все эти поездки, хотелось покоя. А Бырка снова звонит: "Гену пасут..." Все, думаю, доигрались. Потом узнал, что Гену взяли, сам Бырке позвонил, сказал, что надо делать ноги. В Москве жила мать Дягилева (один из участников группировки, до сих находится в розыске), мы туда и рванули -- я, Бырка и Дягилев. Сняли квартиру, стали жить тише воды, ниже травы. Хорошо, у Бырки деньги были, а то у меня их вовсе не было.

-- Неужели ничего из захваченных в Евпатории 60 тысяч вам не перепало?

-- Какие 60 тысяч! Не больше 35-ти тогда взяли, это следствие уже приписало.

-- Неужели этого мало?

-- Деньги, конечно, большие, только Толик нам много не давал. Разве только на дорожные расходы выделял тысячу или две тысячи гривен.

-- За что же тогда работали на Бырку? Из любительских соображений?

-- Как вам сказать... Все мы так или иначе были зависимы от него. Я боялся, что Толик меня выдаст, Виталика Чаркова он от смерти спас. А другие просто были обозлены на то, что система от них отвернулась, ничем не помогла.

-- И отыгрывались, выходит, на посторонних людях, причем, исключительно валютчиках и коммерсантах.

--...

"НЕРВЫ СОВСЕМ СДАЛИ, ИСТЕРИКИ НАЧАЛИСЬ"

-- Как развивались события в Москве?

-- Мы догадывались, что уголовный розыск нас уже обложил. Жена Дягилева позвонила, сказала, что к ней приезжали оперативники из Харькова, просили передать мужу, что скрываться бессмысленно. Я решил так: позвоню домой сам, все разузнаю, и если это правда, поеду сдаваться. Лучше отсидеть, чем жить в бегах. Ну до чего я добегаюсь, когда дома двое детей остались? (Один из членов группировки, узнав, что начались аресты подельников, перед этим уже пришел с повинной). У Бырки нервы тоже совсем сдали, истерики начались. Мы с ним скандалить стали, даже подрались незадолго до его смерти. А было так: пошли мы с Быркой и Дягилевым на телеграф в Украину звонить. Дягилев остался на первом этаже что-то покупать, а мы поднялись на второй. Вижу -- двое в штатском сидят. Так и понял: по наши души! Говорю Бырке: "Сейчас кино будет". Те двое ушли, но едва мы расслабились, как врывается группа, пистолеты на нас наставили: "Стоять! Лежать!" Мы с Толиком их разбросали немножко, я к окну бросился, а Толик вниз по лестнице побежал.

-- Если хотели сдаваться, зачем же оказывали сопротивление?

-- Инстинкт. В такие моменты головой не думаешь. Когда я в окно влезал, слышу за спиной выстрелы. А когда прыгал, видел, как Толик по тротуару бежит. Пробежал метров двадцать, и упал. Я к нему бросился, думаю, сейчас помогу подняться, и будем вместе убегать. А Толик хрипит и в спине у него дырка. Когда меня вязали, я в последний момент успел Дягилеву головой помотать, дескать, все кончено. Он понял и скрылся.

"В МОСКВЕ МЕНЯ УКРАИНСКИЙ ПАРЕНЬ СПАС"

-- Долго пришлось ожидать экстрадиции?

-- Сейчас как вспомню, что пережить пришлось... Меня привезли в один из московских райотделов, бросили в камеру. Пришли опера, спросили: "Знаешь, в чем подозревают". И предъявили список: восемь убийств. Во, думаю, попал! Потом опера из украинского угрозыска уехали, а москвичи эту бумагу стали изучать: нападения на валютчиков, инкассаторов... И началось! Давай, говорят, сто тысяч долларов, и мы тебя отпускаем. Я отвечаю, что нет и не было у меня таких денег, так они взяли моду каждую ночь меня бить. Выводили во двор к бетонному забору и грозились расстрелять "при попытке к бегству". Потом снова били, узнали по своим каналам, что у меня жена и двое детей, стали пугать: "Их тоже достанем". Я как это услышал, у меня крыша и поехала. Не знаю, чем бы все кончилось, если бы в КПЗ не дежурил парень из Украины. Увидел, что я уже синий, как покойник, и пошел к начальнику райотдела. Тот раскричался, дескать, зачем меня так долго в райотделе держат и распорядился перевести в ИВС. Те, которые били, сказали после этого: "Даем тебе на раздумье последнюю ночь". Но обошлось.

-- Жаловаться на беспредел пытались?

-- Писал Генпрокурору России, а чем кончилось, не знаю. В ИВС меня не приняли -- побоялись, что умру у них и направили к врачу. Там я узнал, что мне еще какие-то связи с чеченцами приплели. Во, думаю, ну теперь точно попал! Врач прищурился и спросил: "Москву взрывать не будешь?" Я головой помотал. "Ладно,-- сказал,-- иди и сиди". Но меня повезли не ИВС, а в тюрьму на Красной Пресне. В камере 60 человек сидят, которые экстрадиции ожидают. Сплошной интернационал, а порядки "черные" (правят бал блатные ). Хорошо, что смотрящим был армянин, который раньше в Украине жил, так он ко мне, "хохлу", хорошо отнесся.

"НА ХАТУ МУСОР ЗАВЕЗЛИ"

-- Трений по поводу вашей бывшей профессии не возникало?

-- Я никому не говорил, что в милиции служил. Но через неделю приходит малява: "На хату мусор завезли". Видно, те, кто денег хотел, так меня решили достать. Зэки зашумели, собрались вокруг меня, но тот самый украинский армянин народ утихомирил. Да и кто там ко мне что предъявить мог? Только молдаване никак успокоиться не могли, их трое было обезбашенных. Один все время ходил за мной и зудел в ухо: "Хороший мент -- мертвый мент. Хороший мент -- мертвый мент..." Так три дня, пока у меня нервы не сдали и я его не "вырубил". С остальными тоже пришлось повозиться. Думал, прирежут ночью, но тут меня из камеры вывели к оперу. Он спрашивает: "Ты -- мусор?" Я говорю: "Да".

-- Так прямо "мусор" и сказал?

-- А как еще? Они по другому не говорят. Перекинули меня на другую "хату", где пару дней назад полковника или еще кого-то там еще прирезали. Я лег на кровать возле стенки, гляжу, один зэк нехорошо ко мне стал присматриваться. Потом начал мимо моих нар ходить. День ходит, ночь ходит, но ничего не говорит. Я спать боюсь -- если нечаянно боком повернусь, он заточку в печень всадит. Так три дня не спал, а потом не выдержал, вскочил и "вырубил" его. Для профилактики. Ну, думаю, сейчас начнется! Но ничего -- камеру открыли, его вытащили, и все. Потом опер меня вызвал и самочувствием поинтересовался. Оказывается, на меня из Харькова запросы пошли: живой ли? Вскоре по этапу в Белгород повезли. Там тюрьма "красная", как пожарная машина (порядки устанавливает администрация), этап сразу "убивают", бьют, то есть. В камере на 16 человек нас три десятка сидело, в две смены спали. Как на грех, и тут меня молдаване стали доставать. Выручил приезд начальника харьковского розыска. Он сказал тамошнему начальству, что я бывший милиционер, и меня перевели к своим.

"НЕ БУДЕШЬ БРАТЬ -- НЕ БУДЕШЬ КУШАТЬ"

-- На этом российская эпопея, надеюсь, закончилась?

-- Да, вскорости меня перевезли в Харьков. Тут хорошо сижу, ребята все из бывших. По мелочам попали -- хулиганка, бытовуха, разбой... Ну и за взятки тоже.

-- С высоты своего горького опыта что бы хотели посоветовать парням, которые идут на работу в милицию? Ведь можно прожить честно.

-- А зачем, спросите, они в милицию идут? Кому-то власти не хватает, кому-то денег, а кто-то и в самом деле хочет работать. Последние, которые из романтиков, могут прожить честно. Но недолго. Или свои сожрут, или бандиты убьют. Вот сейчас Бырку все ругают, приписывают ему разное. А он ведь нормальным парнем был, чего-то достигнуть пытался. В нашем городе бандиты поставили таксистов на "таксу". Толик молодой, горячий, полез в это дело. А его водилы взяли, скрутили и сказали, что повезут к своему шефу, то есть милиционеру, который все прикрывал. Толик понял: надо сваливать, пока шкура цела. Или вот я, например, зарплату раз в полгода получал. Как жить?

-- Ну и как жили?

-- Жил на то, что сам зарабатывал. Хорошие люди помогали. Не будешь брать -- не будешь кушать.

Редакция благодарит прокуратуру Харьковской области за помощь в подготовке материала.



УТОЧНЕНИЕ

Во вчерашнем номере газеты в материале "Оборотни-2" допущена досадная ошибка. Местом действия банды Анатолия Бырки назван город Днепродзержинск, тогда как все происходило в Дзержинске Донецкой области. Приносим свои извинения читателям и милицейскому коллективу Днепродзержинска. Виновные в случившемся понесли наказание.