ЛЕГЕНДЫ ОДИНОКОГО МАЯКА

Башню маяка построили на безлюдной Белосарайской косе еще в 1835 году. Так повелось, что его смотрителями назначались "списанные" на сушу моряки. Для них работа на маяке служила утехой от тоски по былым странствиям. Моряки на маяке не засиживаются: один, глядя на проходящие корабли, стал местным чудаком, отстранившись от суеты, другой, не выдержав, ушел в сторожа. Место потрясающее по красоте, а нервы нужны крепкие. Приехав на маяк семнадцать лет назад, Владимир Литвиненко не расчитывал, что здесь он женится и вырастит двух дочерей. Печать о прописке "Белосарайская коса. Маяк" определила его жизнь.

Мы в стекляной "колбе" Белосарайского маяка. Перед нами огромная лампа. Становится страшно от мысли, что по какой-то технической причине она вспыхнет хотя бы на долю секунды. От такого яркого света можно не только ослепнуть, но и сойти с ума. Или рехнешься от красоты, окрывающегося с башни вида: штормового моря, тысяч птиц на отмелях косы и заповедных зарослях лиманов.

СМОТРИТЕЛЬ В ЮБКЕ

От села Милекино, что под Мариуполем, до маяка мы шли по берегу часа три. Нормальной питьевой воды в здешних местах практически нет, так что под осенним солцем пришлось немного "попариться". Заленый остров из старых акаций, окружающих маяк, на фоне южных низкорослых посадок был виден издали. Со стороны моря нас встретил разбитый волнами каменный забор. Вместо калитки небольшая "триумфальна арка" с табличкой "Построен в 1835 году". Пройдя небольшой сад, уперлись в стену, ограждающую подворье, похожее на резиденцию товарища Сухова из "Белого солнца пустыни". И лишь подняв голову кверху, можно рассмотреть восьмигранную башню со стеклянной колбой, раздвигающую еще зеленую крону. -- Смотритель на маяке? -- спрашиваем вышедшую навстречу женщину. Домохозяйка с нескрываемой недоверчивостью ожидала объяснений причин вторжения.

-- Я смотритель, -- ответила незнакомка.

Позже Ирина Литовченко, встретившая нас, объяснила, почему к чужакам здесь относятся настороженно. Место, оказывается, популярное. С тех пор как настроили на косе вилл с бассейнами и гаражами для катеров, выходящими к морю, дня не проходит без гостей. Народ бесцеремонно шастает по территории. И нет им дела, что это не только секретный объект и памятник, но и жилище. Кому из хозяев по душе быть всегда на виду?

У Ирины и ее мужа Евгения, бывшего моряка, на маяке официальные должности техников. Без работы не сидят. Провизию нужно заготовить, вовремя включать лампу, следить за двумя запасными дизель-генераторами и радиопередатчиком, без остановки отстукивающим морзянкой фразу "Белосарайская коса". За услугу корабли обязаны маяку платить. Но, как пожаловались хозяева, эти поступления сейчас почему-то отдали портам.

БАШНЯ С ПАРИЖСКОЙ РОДОСЛОВНОЙ

Попасть в маяк возможно лишь через совмещенный с ним одноэтажный дом с толстенными стенами. Чугунные ступени крыльца, при ходьбе издающие гул, украшены изящной литой полукруглой надписью "Белосарайский маякъ". Далее просторный, с высоким потолком, зал. Свет пробивается только через небольшую дверь в противоположной ко входу стене. Нагнув голову, проникаем в залитую солнцем восьмиугольную комнату, являющуюся основанием башни. Белезна стен и металлическая лестница, почти вертикально ведущая на второй ярус, чем-то напоминают корабельную обстановку.

Из последнего четвертого пролета сразу выбираемся под стеклянную маячную колбу. В закрытом "плафоне", с земли казавшимся небольшим, просторно и душно. Вокруг лампы, защищенной толстым стеклом, можно спокойно ходить. Спешим через малюсенькую чугунную дверцу, со странной надписью "Paris", на четвереньках вылезть на площадку, опаясывающую маяк. У-у-ух! Высота. По спине бегут мурашки. Руками ищешь за что бы ухватиться.

-- Французское оборудование поставили в конце Х1Х века, -- говорит Евгений Иванович, указывая на почерневшее железо верхушки башни. -- Говорят, и проект маяка сделан фирмой того самого Эйфеля. Собственно маяк типичный. Принадлежит к группе "затмевающихся" -- фонарь вспыхивает и медленно угасает. Свет лампы виден за 50 километров.

ДОМ, ПАМЯТНИК И МЕСТО ПАЛОМНИЧЕСТВА

Частенько к достопримечательности приезжает начальство. А в средине 80-х на маяке гостила Алла Пугачева. Гастролируя в Мариуполе и Бердянске, певица никак не могла отдохнуть от поклонников. Пришлось властям обеспечивать покой, заточив Аллу Борисовну в отдаленную башню. Ничего, говорят, непривередливая женщина. Пила сухое вино с приятелем музыкантом, а с утра путешествовала на край косы в заказник смотреть колонии диких птиц.

-- Пришлось для туристов даже придумать легенду, -- делится секретами "смотритель" Евгений. -- Были здесь недавно американцы. Хорошо посидев за столом, гости потребовали легенд. А как же, говорю им, имеются легенды. Кто поцелует этот ключ, висящий на стене, тому ни одна женщина не откажет… Американцев нельзя было оторвать от реликвии.

Так и родилась легенда. Хотя предназначение ключа, огромного, тяжелого с завитушками, не знают даже старожилы.

Белая башня маяка и сама придает всему комплексу схожесть с аистом. Помещения на высоком фундаменте планировались так, чтобы в случае необходимости обитатели маяка могли выдержать осаду: узенькие окна, и наоборот -- массивные стены, вымощенный внутренний двор, обширные подвалы, прямо под башней -- колодец. Провизией персонал снабжали по первой категории (традиция сохранилась и поныне). Хотя питьевую воду сейчас привозят с материка. Местная -- соленовата.

-- Надоело нам в театр ходить, вот и переехали на маяк, -- шутя говорит Евгений Литвиненко, открывая крышку неглубокого колодца в саду. -- А что? Телевизор не хуже работает, чем у других.

Вместе с родителями на маяке живут и их две дочери: Светлана и Катя. Они здесь выросли и считают маяк своим домом. Старшая, правда, желает поступить в институт и учить иностранные языки. Зато младшая уверенно говорит: "Выросту – стану смотрителем маяка".