ФОРМУЛА ЛЮБВИ СОФЬИ КОВАЛЕВСКОЙ

Когда все спали, маленькая девочка бродила по спальне, разглядывая стены, оклеенные диковинными обоями с загадочными цифрами. Ей хотелось понять, что за таинственный смысл таят в себе эти черные значки. В то время никто и подумать не мог, что повзрослев, Соня станет гениальным математиком и первой женщиной в России, которую примут в Петербургскую академию наук.

Собственно, это были и не обои, а лекции по дифференциальному исчислению знаменитого математика профессора Остроградского. Сонин отец, генерал Василий Васильевич Корвин-Круковский, приобрел их по случаю и, решив соригинальничать, приказал оклеить ими стены в детской. Смотрелось это весьма занятно, но генералу и в голову не могло прийти, что кто-то из его детей захочет разобраться в хитросплетениях цифр.

ДОСТИЖЕНИЯ ДОЧЕРЕЙ НЕ ВЫЗЫВАЛИ РАДОСТИ У ОТЦА

Корвин-Круковские удивлялись, глядя на своих дочерей: Анна, перечитав всю библиотеку отца, к пятнадцати годам стала писать рассказы, Соня, хоть и была младше на пять лет, не уступала сестре. Она сочиняла стихи и успела проштудировать толстенный задачник по алгебре. Целыми днями ходила по дому с блокнотом и карандашом, беспрестанно складывая, умножая, вычитая. При этом вид у девочки был очень серьезным.

Заметив математические успехи пятнадцатилетней девочки, один из соседей рекомендовал отцу взять для нее в преподаватели Александра Николаевича Страннолюбского. На первом уроке дифференциального исчисления Страннолюбский удивился тому, как быстро Соня усвоила понятие о пределе и о производной, "точно наперед все знала". А девочка и на самом деле во время объяснения вдруг отчетливо вспомнила те листы лекций Остроградского, которые рассматривала на стене детской.

Но у отца достижения дочери не вызывали радости. Одно дело, когда ребенок проявляет любознательность, и совсем другое, когда сушит мозги совершенно ненужной наукой. "Остается уповать только на то, что превратившись в очаровательную барышню, Соня выбросит из головы все эти глупости", -- жаловался жене Василий Васильевич.

ВЛЮБИВШИСЬ В ДОСТОЕВСКОГО, СОНЯ ЗАБРОСИЛА СВОИ ЗАНЯТИЯ

С годами беспокойство отца по поводу дочерей нарастало. Анна досочинялась до того, что ее повесть опубликовали в известном журнале Федора Достоевского. А Софья так увлеклась математикой, что убеленный сединами профессор Александр Страннолюбский преклонялся перед ее талантом.

"Откуда у моих девочек, которым на роду написано сидеть дома и рожать детей, такая страсть к учебе?" -- вздыхал генерал. Когда-то он мечтал о сыновьях, но у него родились дочери, которые дадут сто очков вперед любому мужчине. Взять хотя бы младшего сына Федора...

С тех пор, как Анна пришла в журнал Достоевского, Федор Михайлович стал частым гостем в доме Круковских. Он ухаживал за старшей сестрой, оказывая ей всяческие знаки внимания, совершенно не замечая изменившегося поведения Сони. Девочка так влюбилась в Достоевского, что даже забросила свои занятия. Чтобы понравиться гостю, она часами просиживала перед зеркалом, укладывая волосы в сложную прическу. Услышав его восторженные отзывы о игре на фортепьяно, до ломоты в пальцах разучивает Бетховена. Софья готова была отдать все, лишь бы быть рядом с Достоевским. Каково же было потрясение, когда однажды войдя в комнату, она увидела Федора Михайловича, стоящего на коленях перед Анной: он просил ее руки. Но сестра отказала. После этого писатель перестал бывать в их доме, и Софья стала таять на глазах. Ей казалось, что такой большой любви в ее жизни больше никогда не будет, что судьба сыграла с ней злую шутку, ведь на месте Анны должна была быть она, и только с ней Достоевский мог стать счастливым.

Но пройдет совсем немного времени и, словно в кривом зеркале, судьба повторит недавний поворот.

РАДИ УЧЕБЫ СЕСТРЫ РЕШИЛИСЬ НА ФИКТИВНЫЙ БРАК

В 1863 году при Мариинской женской гимназии были открыты педагогические курсы с естественно-математическим и словесным отделениями. Сестры Крюковские горели желанием поступить туда учиться. Но Василий Васильевич и слышать не хотел о том, чтобы дочери продолжали образование. Понимая, что переубедить отца не удастся, сестры отважились на отчаянный шаг -- они решили фиктивно выйти замуж. "Бумажное замужество" открывало перед ними заманчивые перспективы и возможность попасть в университет.

В качестве "жениха" для Ани был найден Владимир Онуфриевич Ковалевский. Молодой ученый, сторонник женского образования, он поразил воображение барышни. Жизнь его была увлекательнее любого романа. С шестнадцати лет он зарабатывал переводами иностранных романов для книготорговцев Гостиного двора, обладал феноменальной памятью и необычайной способностью "участвовать во всех движениях". И надо же было такому случиться, что на одном из свиданий он заявил Анне, что готов жениться, но только... на Софье.

15 сентября 1868 года в деревенской церкви недалеко от родового имения Корвин-Круковских состоялась свадебная церемония, больше походившая на дешевую пьесу. Родители с бледными лицами, Софья стоящая перед алтарем с заплаканными глазами. Как-то уж очень нескладно начиналась новая жизнь: она клялась в верности и любви чужому малознакомому человеку. В тот момент Софья и представить себе не могла, что настанет время и ее брак с Ковалевским перестанет быть фикцией.

Спустя год после свадьбы молодая семья уехала в Германию, где Софья наконец в полной мере смогла проявить свой талант. После всевозможных проволочек Софью допустили к слушанию лекций по математике и физике. Профессора восторгались ее способностями и трудолюбием. Она овладела начальными элементами высшей математики и занялась самостоятельными исследованиями. Увлеченная работой, она ничего не предпринимала для того, чтобы в доме был хотя бы сносный обед. Из-за непрактичности хозяйки дома жилось семье Ковалевских не сладко. Здоровье Софьи было подорвано постоянным недосыпанием и изнуряющими исследованиями. Если бы не присутствие Владимира, который заботился о ней, как о самом родном и близком человеке, не- смотря на то, что они продолжали жить, как брат и сестра, не известно до чего бы она дошла в своем стремлении успеть сделать за год то, на что у других уходили десятилетия.

ЛИШЬ РАССТАВШИСЬ С МУЖЕМ, СОФЬЯ ПОНЯЛА, КАК ОН ЕЙ ДОРОГ

Как-то гостившая в их доме Анна отпустила язвительную шуточку по поводу целомудренности их семейных отношений. После этого младшая сестра, оставшись наедине с мужем, устроила ему сцену и попросила покинуть их дом. Владимир Онуфриевич вернулся на родину и лишь долгие годы переписки связывали его с женой. За это время он многого достиг -- его блестящие исследования по палеонтологии наделали много шума в научном мире.Спустя четыре года, став доктором философских и математических наук, Софья Васильевна вернулась в Россию. На вокзале ее встречал постаревший и осунувшийся Владимир. Она вдруг ощутила прилив нежности к этому родному человеку и, не сдержав своих чувств, нежно поцеловала мужа.

С этого момента у семьи Ковалевских началась новая жизнь. Они были благодарны судьбе за то, что получили шанс заново узнать друг друга. Единственным, что омрачало их существование, была острая нехватка денег. Софье, без труда оперирующей сложными цифрами, никак не удавалось рассчитать семейный бюджет. Несмотря на огромные научные достижения, ни Владимир, ни его жена не могли найти работу. В университете от молодых ученых отмахивались, как от назойливых мух. В очередном кабинете вместе с официальным отказом Ковалевская услышала и устное изречение: "Здесь всегда этим занимались мужчины. Не надо нам никаких нововведений!"

"С ВАМИ ЛЮБОЙ МУЖЧИНА ПОЧУВСТВУЕТ СЕБЯ КОРОЛЕМ!"

Когда от денег, полученных в наследство, остались жалкие гроши, Владимир попытался заняться строительством. Но пока он разбирался в бумажной круговерти, не заметил, как растаяли последние деньги, одолженные под огромные проценты. Положение усугублялось еще и тем, что Софья была беременна. Узнав о финансовом крахе мужа, она обвинила его во всех смертных грехах. От романтических чувств не осталось и следа. Собрав вещи, Софья Васильевна уехала к родственникам в Москву. Вскоре у нее родилась дочь, но материнство не помогло Софье справиться с глубокой и длительной депрессией.

Ковалевская решила покинуть Россию. Она уехала так поспешно, будто бежала от самой себя. Но воспоминания о дочери и муже не давали ей покоя. Пытаясь забыться, Софья с головой бросилась в омут светской жизни. Она стала посещать приемы и балы, завела любовника. За ее спиной постоянно шептались, мол, эта русская танцует не хуже, чем читает лекции в университете. И действительно, в танцах Ковалевской не было равных. Однажды шведский король, пригласив ее на вальс, забыл об этикете и прошептал ей на ухо: "Дорогая, в вашем обществе любой мужчина почувствует себя королем..."

Очередным ударом для нее стало известие о смерти мужа. Окончательно запутавшись в своих финансовых делах, в ночь на 16 апреля 1883 Владимир Онуфриевич покончил с собой.

Софья терзалась мыслями о том, что, обладая недюжинными математическими способностями, она никак не могла найти простой способ наладить отношения со своей дочерью. Она смогла забрать к себе маленькую Соню, только когда той исполнилось семь лет.

ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ БЫЛ ПОМОЛВЛЕН С ДРУГОЙ

В то время Софья Васильевна была на пике своей славы: она по-прежнему много работала, читала лекции, давала частные уроки, занималась исследованиями. У нее на все хватало сил. В ее жизни появился любимый мужчина, всемирно известный полярник Фритьоф Нансен. Он был на десять лет моложе, но в обществе этого добродушного великана Софья чувствовала себя маленькой девочкой, ее дом вновь наполнился радостью и счастьем. Маленькая Фуфа, так называла Ковалевская дочь, была в восторге от Нансена -- они целыми днями с криками носились по дому. Фритьоф был неистощим на выдумки и у них Фуфой даже были свои секреты: эта парочка тайком наведывалась в буфет, где хранилось варенье, и опустошала запасы.

Нансен умел угадывать малейшие желания Софьи: появлялся, когда ей было одиноко, не мешал, если она работала, всегда был рядом в нужную минуту...

Однажды Фритьоф пришел в дом Ковалевской с огромным букетом белых лилий -- он считал, что эти цветы очень похожи на Софью -- такие же царственные и нежные. Глядя на этот благоухающий букет, женщина поняла, что это их последняя встреча. Она знала, что много лет назад Нансен был помолвлен, и пришло время сдержать данное когда-то обещание.

Софья снова осталась одна. Чтобы забыться, она с головой ушла в науку. Ковалевская работала днем и ночью, без сна и отдыха, доводя себя до полного изнеможения. У нее резко ухудшилось здоровье: упало зрение, стали выпадать волосы, на лице появились красные пятна. В этот период она написала главный труд своей жизни, исследование "О движении твердого тела".

"...ДАЖЕ ФАМИЛИЮ МЕНЯТЬ НЕ ПРИДЕТСЯ"

После оглушительного триумфа Софья Васильевна решила провести несколько дней у моря. Недалеко от Ниццы она встретила своего старого знакомого Максима Максимовича Ковалевского (своего однофамильца). Они очень сблизились. Сорокалетний холостяк неожиданно для себя увлекся этой странной, легкоранимой женщиной. Однажды, ужиная с ним в небольшом уютном кафе, Софья опрокинула на себя бокал с вином. Максим Максимович заметил, как расстроилась его спутница из-за испорченного платья. На следующий день он явился к ней с большой картонной коробкой в руках. Когда Софья открыла коробку, увидела в ней платье -- Ковалевский умудрился найти точно такое же всего за одну ночь.

Вернувшись в Стокгольм, Софья Васильевна снова стала таять на глазах. Наблюдая, как медленно угасает дорогой ему человек, Максим Максимович предложил Ковалевской выйти за него замуж. Глядя на ее нерешительность, говорил: "Соглашайтесь, ведь вы ничего не теряете. Даже фамилию менять не придется"... Свадьба состоялась через год, который стал своего рода испытательным сроком.

Познав вершину человеческого счастья, Софья не чувствовала себя удовлетворенной. Несмотря на то, что здоровье было подорвано, она все еще преподавала в университете, но чтобы читать лекции, ей приходилось собирать в кулак всю свою волю. Потом и эти занятия пришлось прекратить -- врачи обнаружили воспаление легких. Болезнь окончательно свалила ее. Ковалевская полгода провела в постели, состояние не улучшалось. Родные и друзья усердно за ней ухаживали, но никто не предвидел скорого конца. Случилось так, что во время ее кончины никого из близких рядом не оказалось. Она умерла на руках у сиделки, даже не говорившей на ее родном языке.