"Я НЕ СТАЛ АМЕРИКАНЦЕМ, НО УЖЕ НЕ УКРАИНЕЦ"

ОЛЕГ КРЫСА, наш бывший соотечественник, появляется на всех престижных международных музыкальных фестивалях, преподает в самой известной консерватории США. Несмотря на свою занятость, он часто выступает с концертами в Национальной филармонии Украины. Партнерами известного скрипача в программе его юбилейного концерта стали жена и неизменный концертмейстер Татьяна Чекина, брат Богдан Крыса, сын Петр (тоже скрипачи) и Национальный симфонический оркестр под управлением Владимира Сиренко. Известный музыкант отметил свое шестидесятилетие не где-нибудь, а в Киеве -- городе где начал свою педагогическую деятельность, как декан скрипичного факультета консерватории.

-- В советское время вы сделали блестящую карьеру: преподавали в Киеве и Москве, гастролировали по Советскому Союзу и за рубежом, в 1971 году дебютировали в знаменитом Карнеги-холле в Нью-Йорке. Почему же вы все-таки эмигрировали?

-- Действительно, не могу пожаловаться: после побед на международных конкурсах я много концертировал -- разумеется, в рамках дозволенного. А уехал потому, что мое человеческое достоинство было унижено. Еще в период проживания в Киеве, в начале 70-х, меня по непонятным причинам шесть лет не выпускали за границу.

-- И как вы на это реагировали?

-- У меня высвободилось много времени, и я провел цикл "Развитие скрипичного концерта". Вместе с Национальным симфоническим оркестром Украины под управлением Владимира Кожухаря мы сыграли 18 концертов, от Баха до современных авторов. Потом я переехал в Москву, и неожиданно передо мной открылся путь на Запад. Первый выезд был в Монголию в 1977 году. Чиновники убедились, что мы с женой вернулись и выпустили нас в Германию и Францию. Мы опять не удрали. Тогда уже стали чаще выпускать.

-- Но не более, чем на три месяца в году. Таковы были правила для всех.

-- Конечно. Разумеется, можно было жить и здесь. Но было унизительно сознавать, что твоя судьба зависит от решения какого-то Ивана Ивановича. И еще -- кто-то из семьи обязательно должен был остаться дома, как гарантия нашего возвращения. Только в 1989 году впервые, мы целою семьей -- я, Татьяна и двое сыновей -- смогли выехать в Америку. Мы хотели использовать этот шанс, чтобы развернуть активную деятельность, так как здесь у нас таких возможностей не было: ни контактов с менеджерами, ни со звукозаписывающими компаниями. Я написал тогда письмо нашему послу,
что хочу продлить гастроли. Мне в конце концов дали добро. А вскоре я получил работу, которая позволила нам остаться...

-- Как сложилась ваша судьба в Америке?

-- Я очень благодарен украинцам, которые помогли организовать мой сольный концерт в "Карнеги-холле" в 1990 году. С него началась моя активная исполнительская деятельность. (Это было второе выступление в знаменитом зале. Впервые я играл там в 1971 году). Потом уже меня взяли в работу известные менеджеры, а кроме того я получил приглашение преподавать в Манхеттенской школе музыки. Теперь я профессор лучшей консерватории Америки. Она называется Музыкальная школа Истмена. Истмен -- это изобретатель пленки "Кодак", а также известный меценат. Город Рочестер, куда мы переехали после пяти лет проживания в Нью-Йорке, существует, практически, благодаря его дистрибьюциям.

-- Вы, наверное, не только преподаете сейчас?

-- Конечно. Я записал сорок компакт-дисков в различных известных звукозаписывающих фирмах, гастролирую по всему миру, играю -- и вместе с женой, и с разными оркестрами, в том числе с Национальным симфоническим оркестром Украины.

-- Вы часто выступаете со своими детьми?

-- Не очень. На торжествах в Киеве по поводу моего шестидесятилетия вся семья была в сборе. А вообще, у каждого из детей -- своя сфера деятельности. Скажем, Петр -- артистический директор фестиваля камерной музыки в Нью-Гемпшире, мы вместе выступаем на этом фестивале. Последние два года мы также играем вместе в струнном Квартете имени Леонтовича, который был основан тридцать лет назад в Киеве, а теперь базируется в Америке. Другой сын, Тарас -- тоже скрипач, активно занялся дирижированием, сотрудничает с Национальным симфоническим оркестром Украины. Его основное место работы -- симфонический оркестр города Сент-Луи.

-- Украинская диаспора в Рочестере вам помогает?

-- Да. С помощью общины удалось создать благотворительный фонд имени украинского композитора Бориса Лятошинского, главное задача которого -- пропаганда украинской музыки. Уже выпустили первый компакт-диск. В будущем планируем присуждение стипендий талантливым украинским детям.

-- Как вы ощущаете, вы уже стали американцем, или остались украинцем?

-- Я не стал американцем. Но не могу сказать, что я украинец и ничего более. Я считаю себя частью культуры Украины, России, Америки. И смесь всего этого дает огромное духовное обогащение. Но мой дом остается здесь -- здесь все самое дорогое.

-- А вы не задумывались над тем, что было бы, если б вы все-таки остались здесь?

-- Я думаю, что я, жена и дети нашли бы применение своим способностям, но, конечно, не в таком масштабе.

-- Куда вы ездите отдыхать?

-- Понятие отдыха для меня не существует. Когда еду на фестивали, там сочетаю активную работу с отдыхом. Мы один раз себе позволили неделю отдыхать на Флориде... Это было так нудно, что я себе сказал: "Больше -- никогда".

-- Что для вас музыка?

-- Если коротко: я бы без нее умер. Иногда завидую не профессионалам, которые тонко ощущают музыку, наслаждаются ею и умеют еще что-то в жизни делать. А я умею только музицировать -- и больше ничего.