ПОЧТИ ПОЛВЕКА С ПУЛЕЙ В СЕРДЦЕ ПРОЖИЛ ФРОНТОВИК

Не раз приходилось слушать леденящие душу рассказы врачей о том, какие сувениры иногда они извлекают из своих пациентов. Но монеты, вросшие в легкие, и клубки ниток с иголками, осевшие в желудке, не идут ни в какое сравнение с пулей, застрявшей в сердце.

"ОБЫКНОВЕННОЕ" РАНЕНИЕ

Эта история началась в марте далекого 42-го. В Подмосковье рота лейтенанта Семена Вечерки удерживала дорогу между подмосковными поселками Маклаки и Зимницы. Неравная схватка с фашистами продолжалась шесть часов. Из семидесяти бойцов остались в живых менее половины, кончались боеприпасы. Вечерка был ранен в левую ногу и грудь, но остался в строю. Когда он попытался поднять в атаку горстку солдат, страшный удар швырнул его на землю. Он почувствовал, что падает в какую-то бездну. "Ротный убит", -- крикнул старшина и взял командование на себя.

На плащ-палатке бездыханное тело Вечерки отнесли в траншею. О смерти лейтенанта уже сообщили в штаб 4-й отдельной стрелковой бригады, а родным в село Серобабино на Сумщине полетела похоронка.

Вечером в роту прибыло подкрепление, чтобы отстоять занятый рубеж. Санитары подбирали убитых и раненых. К Вечерке подошла похоронная команда. Пожилой солдат невесть как уловил, что в бездыханном теле офицера еще теплится жизнь.

Сначала Вечерку направили в медсанбат, потом в полевой госпиталь. Четыре дня он был без сознания. Потом неделю то приходил в себя, то погружался в небытие. И только на двенадцатый день стал видеть потолок и стены палаты, небо, сияющее апрельское солнце.

За бой под Маклаками Семена наградили орденом Отечественной войны 2-й степени, досрочно присвоили звание старшего лейтенанта. Врачам понадобились шесть месяцев, чтобы вернуть Семена в строй. Рука и тазобедренный сустав зажили. Небольшую рану в левом боку тогда не приняли всерьез -- она быстро затянулась. Вечерка все рвался на передовую, но его направили в запасной стрелковый полк.

Однажды на тактическом учении ему стало плохо: заболело сердце, в глазах потемнело. "Да у вас же инфаркт", -- испугался полковой врач, но ни он и никто другой не знал, что в сердце лейтенанта сидит фашистская пуля. Тайна открылась только при обследовании в Пятигорском военном санатории.

ПУЛЮ "УВИДЕЛ" ТОЛЬКО РЕНТГЕН

Погас свет. Вечерка по команде врача-рентгенолога Семена Духана сделал глубокий вдох, и в стенке правого желудочка сердца отчетливо проступила тень винтовочной пули. "Что это?" -- встревожился врач. Он не поверил своим глазам и попросил Вечерку пройти в палату.

Когда Семена снова вызвали в рентген-кабинет, чтобы еще раз раз сделать снимок, его встретил целый консилиум. Врачи качали головами, пожимали плечами, вполголоса о чем-то спорили. Потом рентгенолог в истории болезни записал: "В мышце правого желудочка сердца и частично в около сердечной сумке у старшего лейтенанта Вечерки С. Л. замурована пуля". Медики не могли понять, как в таких условиях работает сердце, ведь толщина стенки правого желудочка 0,6--0,8 см, а диаметр пули 0,76 см.

Диагноз ошеломил офицера. Как же со службой? Как жить? Он написал письмо академику Бурденко. Ответ пришел быстро. Вечерка без труда отыскал главный военный госпиталь на Таганке. Его встретил мужчина лет семидесяти, с проницательными глазами на волевом лице. Он догадался, что это и есть Николай Нилович Бурденко, прославленный хирург Красной Армии. Он держал историю болезни, рентгеновские снимки... Беседа продолжалась более часа. Потом Бурденко осмотрел Вечерку и заключил:

-- Не хочу скрывать, что положение серьезное, неизвестно как поведет себя пуля. Но думаю, что операцию сейчас делать не надо. -- Лечение не предписываю, но щадить сердце стоит. Оно выполняет колоссальную работу, перекачивает за минуту 5 литров крови. Остерегайтесь алкоголя и никотина -- это враги сердца. А друг -- спорт. Потребуется моя помощь, приезжай, дорогой.

От таких слов у Вечерки словно крылья за плечами выросли. После войны Семен Лаврентьевич поселился в Харькове, окончил институт, работал, растил детей. Один из авторов этого материала познакомился с ним в 1986 году. Разговор о войне затянулся допоздна. Слушать ветерана, да и просто наблюдать за ним, было само удовольствие. Он был моложавый, крепкий, гладко зачесанные волосы, живой взгляд. Почти такой же, как на фотографиях военных лет. В его семейном архиве много снимков, письма школьников-следопытов, товарищей. Ему писали из разных уголков страны, восхищались его подвигом, интересовались здоровьем.

-- Он только на людях храбрится, -- говорила его жена Анастасия Дмитриевна. -- А на самом деле ему ой как тяжело. Ночами не спит, особенно когда непогода. Два раза в год врачи проверяют на рентгене, как ведет себя пуля.

Семен Лаврентьевич никому из сослуживцев не рассказывал о своем недуге, не требовал к себе особого внимания. Когда его не стало в 1987 году, пулю, вынутую из сердца фронтовика, отдали на хранение сыну Владимиру в память о войне, об отце.

ОНА-ТО ДУРА, НО КАКАЯ СТЕРИЛЬНАЯ!

Пулевое ранение в сердце -- совершенно банальная ситуация для военного времени. Но обычно маленький снарядик пробивает огромное сквозное отверстие и вылетает. Наступает томпонада: кровь, которая вытекает в околосердечную сорочку, сдавливает сердце и оно больше не может наполняться свежей кровью.

-- Но здесь как раз тот случай, когда пуля действительно дура, -- улыбнулся, услышав нашу историю кардиохирург Института сердечно-сосудистой хирургии Валерий Залевский. -- Видать, она уже была на излете и "на малой скорости" врезалась в сердечную мышцу, да и увязла там. Получается, пуля запломбировала дырку, которую сама и пробила. Со временем она окуталась мышечными тканями. Возможно, рана в сердце таки воспалялась, но однозначно, не нагноилась. Видать, пуля чудесным образом оказалась стерильной, это и спасло фронтовика.

Периодически такие больные появляются в этом Институте. Совсем недавно оперировали учасника Великой Отечественной, он осколок гранаты проносил в груди 40 лет, и тот неожиданно напомнил о себе -- нагноился, началось воспаление. Много подобных "подарков" извлекают из сердец воинов современных. На стол кардиохирургов часто попадают ребята, воевавшие в Афгане или Чечне, да и просто пострадавшие в уличных потасовках. Между прочим, помощь кардиохирурга не всегда нужна раненому сердцу. Этот очень мудрый механизм "пломбирует" отверстие сгустком крови, врачам остается лишь "эвакуировать" кровь из околосердечной сумки.

-- А инородное тело в сердце обычно хорошо приживается, если оно стерильное, -- продолжает Валерий Павлович. -- Возьмем к примеру тот же искусственный клапан -- чужеродный механизм пришивается к стенке сердца и помогает ему служить долго. Тоже самое можно сказать и об электродах к кардиостимуляторам, с помощью которых устраняют брадикардию. Это все довольно грубые, по сранению с сердцем, приборы. Но ведь уживаются!

Другое дело, что при установке всех этих приборов случаются всякие неприятности. Залевский вспоминает, что не раз его коллегам из отделения рентген-эндоваскулярной хирургии приходилось извлекать из сердца оторвавшиеся катетеры. А недавно исправляли ошибку других врачей -- доставали кусок электрода от кардиостимулятора. Когда те удаляли нагноившийся электрод, провод внезапно оторвался. Доктора же, вместо того, чтобы сразу извлечь, просто отсекли его часть. А вторая половинка "улетела" в сердце, оттуда ее кровотоком занесло в легочную артерию и дальше -- прямиком в легкие. "Проволочка" там застряла и нагноилась. Бывает, отрываются пластмассовые трубочки от капельниц -- специальные катетеры для длительного введения лекарств в вену, и "замываются" в сердце. Кардиохирурги их достают тем же путем -- через вену, действуя специальными захватами-"корзиночками". Вскрывать сердце для этого чаще всего не надо.

ПУТЬ ИГЛЫ

Есть такая народная притча, что если сядешь на иголку, то она непременно дойдет до сердца. Наукой этот путь еще не прослежен и не доказан. Но с иголкой все равно надо обращаться осторожно. Кардиохирург Валерий Залевский утверждает, что сей острый предмет гораздо опаснее, когда его проглотить. Дело в том, что в пищеводе есть физиологическое сужение -- как раз в том месте, где рядом проходит аорта. Если иголке суждено застрять, то именно в этом самом узком месте. Естественно, острие накалывает стенки пищевода, там начинается воспаление, нагноение. Все это буквально разъедает стенки сосудов и в аорте образуется дырка. А болит-то в груди! Вот в народе и говорят, что "иголка сердце колет".