КАК ЖИВЕТ СЕЛО ТАРАСА, КОГДА ТАМ НЕ ГОСТЯТ ВЛАСТЬ ПРЕДЕРЖАЩИЕ

Поездка в село Моринцы, где родился Тарас Шевченко, началась с долгих поисков его на картах -- далеко не на всех из них оно обозначено вообще. В конце концов решаем добираться к родине Тараса Григорьевича, спрашивая дорогу у встречных. И вот за спиной -- 260 километров. Село будто вымерло -- на улицах ни души, собаки не лают, а уж о петухах, коровах и другой живности я и не говорю. Решили списать тишину на холод -- видать, попрятались все, греются, кто как может.

Подрулили к бензозаправке. Похожее сооружение я видел в старинном фильме "Королева бензоколонки". Спросил дорогу к хате Шевченко у скучающего заправщика, читающего в своей деревянной будке газету недельной давности. Выяснилось, что поворот к ней мы проскочили. Что ж, раз так, я решил заглянуть вначале в сельсовет.

На пятачке перед местным органом власти -- уже закрытое кафе, памятник Тарасу Григорьевичу в виде сидящего кобзаря и Дом культуры с разбитыми стеклами. В сельсовете меня встретил печальный и озабоченный сельский голова Моринцев Валерий Данильченко, в прошлом -- учитель практической психологии. В кабинете у него прохладно, хотя батарея теплая на ощупь. Так что он работает не снимая куртки. За его спиной -- большой портрет Шевченко, в шкафу за стеклянной дверцей красуется громадная деревянная булава.

-- Самая большая беда села в том, что здесь все делается авральным методом. Пройдет известие, что к нам едет важная шишка -- и, глядишь, денег подбросят на ремонт, на музей, на памятник. Населения в Моринцах сейчас -- 2299 человек, включая жителей соседнего сельца Гныле (когда-то славившегося своими гончарами). А ведь еще не так давно, лет 10--12 назад, здесь насчитывалось 3650 душ. Но с тех пор около сотни селян уехали за границу, на заработки. Да и смертность высокая. Скажем, в этом году родились 16 детей, а умерли за то же время -- 41 человек. Причем, смерть косит главным образом не стариков, а мужчин под 50. Мое мнение -- причиной этому Чернобыльская катастрофа. Кстати, моринское лесничество отнесли к загрязненной зоне, а само село -- нет.

-- Почему ваш Дом культуры такой страшный? -- осторожно интересуюсь я.

-- Виной всему быстрые темпы, с которыми его строили в 60-е годы. ДК возвели в рекордные сроки -- всего за год. Конечно, все было сделано наспех, не выверено как следует. Вот и результат -- недавно передняя опорная стена начала проседать и выдавливать стекла. Впрочем, в холодное время дом культуры пустует -- его не за что отапливать. Но летом там проходят всяческие мероприятия, выступают самодеятельные ансамбли и проч.

Познакомившись с местной властью, я отправился искать хату, в которой родился наш знаменитый поэт. Нашел быстро -- с центральной дороги к музею ведет большой указатель. Подойдя к двум крытым соломой домикам, я обнаружил, что они заперты. Что ж, пока вернутся хозяева, я решил побывать в местной школе -- как-никак, именно там воспитывают будущих жителей этого исторического места.

Тихо, идет урок. Захожу в учительскую. Там -- пять учительниц, все в платках и верхней одежде. Школа хотя и отапливается, но все равно стылая. Директора нет -- у нее урок. Пока жду, выясняю, что в школе всего 305 учеников и 29 учителей. Большинство учителей совмещают учебу с ведением подсобного хозяйства -- у той корова, у другой 15 свинок. Чуть позже я увидел платежную ведомость -- зарплаты колеблются от 114 до 372 грн.

Директор моринской общеобразовательной школы, преподавательница всемирной литературы Валентина Слива, меня порадовала. Школа, слава Богу, время от времени получает помощь, уголь на зиму есть, -- в общем жить можно. Рассказала, как приезжал к ним министр образования В. Кремень и подарил компьютерный класс. Через некоторое время в школу заглянул вице-премьер В. Семиноженко и подарил... еще один компьютерный класс. Теперь в распоряжении учеников целых 20 машин. Надо отдать должное, очень неплохих -- не во всех столичных школах такие есть.

Выйдя из директорского кабинета я попал в толпу школьников -- они бегали туда-сюда, похоже, играли в квача. После вымерших улиц их веселая возня была как бальзам на рану.

Тем временем подоспела младший научный сотрудник Екатерина Урсалова, хозяйка Шевченковой хаты. Специально для меня, -- торопящегося столичного гостя, -- она провела блиц-экскурсию. Первая хата -- жилище деда поэта Якима Бойко. Там родители Тараса ютились, пока помещик Энгельгардт не разрешил им перебраться в соседний домик -- так называемую хату Копия (ее хозяина сослали на каторгу). В этом-то доме и родился известный поэт. Но скоро Копий сбежал, засел в лесах и начал грабить богатых помещиков. Время от времени он досаждал визитами молодой семье Шевченко, -- требовал помочь провизией. В результате чего дед Яким решил переехать в соседнюю Кириловку (ныне Шевченкове).

Экскурсии в музее бесплатные. Для желающих помочь материально есть специальная коробка, в которую собирают пожертвования. Самая насущная проблема -- отсутствие админздания, где работники музея могли бы сидеть днем, пока нет посетителей. Сейчас таковым служит старенький киоск, который раздобыл муж Екатерины Урсаловой. В нем, конечно, холодно, но все же лучше, чем мерзнуть на завалинке или в хатах конца XVIII века.