ПЕРЕЖИВ ОПЕРАЦИЮ ПО УДАЛЕНИЮ ОПУХОЛИ В МОЗГЕ, СТАЛА СТУДЕНТКОЙ ДВУХ ВУЗОВ

"Если ваша дочь и останется в живых, то ослепнет, не сможет ни ходить, ни говорить. Я вам даю лишь сотую процента на удачный исход операции," -- можно представить, что чувствовали родители Нины Гембик, услышав такие слова от ужгородского нейрохирурга Владимира Смоланки. Тем не менее, этот врач оказался единственным в Украине, кто отважился удалить опухоль в самом центре мозга, увеличивающуюся с ужасающей быстротой.

СТРАННАЯ ЭПИЛЕПСИЯ

На сильные головокружения Нина жаловалась родителям с семи лет. Но то, что с дочерью действительно происходит что-то неладное, они заметили, лишь когда та начала учиться в старших классах. Впервые у Нины случился приступ прямо на уроке. И хотя врачи все "списали" на переутомление, он вскоре повторился. Потом еще. На этот раз после обследования медики поставили другой диагноз -- "эпилепсия". Но ни одно из выписанных лекарств почему-то не помогало.

Тогда родители девушки бросились за помощью к знахарям. "Эпилепсия? Вылечу без проблем! ", -- в один голос твердили те, набивая себе цену. Одни целители молились над Ниной, другие поливали ее "святой" водой... Но приступы не только не прекратились, но и стали случаться еще чаще. Особенно сильный произошел во время выпускного экзамена и очень напугал учителей.

Поэтому слова Нины о том, что она хочет поступать в вуз в областном центре, родители не восприняли всерьез. Их можно было понять -- дочке нужен был постоянный присмотр. Тем не менее сторону Нины принял старший брат, который тогда уже был студентом. Он заверил родителей, что будет каждый день наведываться к сестре. И в скором времени Нина уже была студенткой географического факультета Волынского государственного университета.

...Это произошло в конце первого семестра. Тогда маму Нины, работающую медсестрой в больнице городка Камень-Каширский, направили на курсы повышения квалификации в Луцк. Когда однажды Татьяна Ивановна зашла в квартиру дочери, то едва не упала в обморок от увиденного: Нина лежала на полу без сознания, вся в крови.

-- После этого маме стало не до курсов, -- рассказывает девушка. -- Бросилась водить меня по всем врачам. Один из них посоветовал мне пройти компьютерную томографию.

Просмотрев рентгеновские снимки, медик лишь покачал головой: "Причина припадков -- не в эпилепсии, а в опухоли мозга. Ее необходимо как можно скорее удалить. Но проблема в том, что в Луцке таких операций не делают. Все, что мы можем сделать -- дать вам направление в Киев или Москву".

"ОПУХОЛЬ... РАССОСАЛАСЬ?"

Вскоре Нина уже была в Киеве в одной из клиник. Две недели ее обследовали, брали анализы и даже назначили дату, когда будет проведена операция. Но за несколько дней до нее врачи заявили, что ...опухоли нет. С тем Нина Гембик была вынуждена уехать из столицы.

Старенький львовский профессор, к которому девушка обратилась через полгода после визита к киевским врачам, не пытался водить за нос, а просто сказал: "За операцию по удалению опухоли в самом центре мозга в Украине не возьмется никто".

Тогда же стало известно, что за границей подобная операция стоит около сорока тысяч долларов. Но и там непросто найти хирурга, который, чтобы добраться до опухоли, отважился бы разрезать, по сути, весь мозг.

Несмотря на то, что состояние Нины быстро ухудшалось, она продолжала учиться. Очередной припадок мог произойти с ней где угодно и когда угодно -- на лестнице, на дороге, во время занятий. Как-то девушка сорок минут пролежала без сознания в троллейбусе. А однажды "упала" на сеансе у экстрасенса, который лечил ее две недели и уже заявил, что опухоль "рассосалась"...

С НЕЙ ОСТАВАЛИСЬ ЛИШЬ САМЫЕ БЛИЗКИЕ

-- Мне долго не давали освобождения от физкультуры, -- продолжает Нина. "Посмотри на себя, ты же здоровая!", -- твердил учитель. Он освободил меня от занятий лишь на третьем курсе, когда на его уроке у меня случился самый большой приступ за всю жизнь. Мы тогда выполняли упражнения на лестнице. Хорошо, что я не успела на нее забраться -- упала на мате. Как рассказывали потом однокурсники, я не лежала неподвижно -- поднялась и даже сделала несколько шагов. Когда же испуганный физрук протянул мне спортивную курточку, я одним движением разорвала ее пополам, а затем стала рвать у себя на голове волосы.

С тех пор у Нины во время приступов начала появляться агрессия и огромная физическая сила. Однокурсники так и не привыкли к особенностям ее страшной болезни -- когда "начиналось это", в ужасе выскакивали из аудитории в коридор. Рядом оставались лишь самые близкие подруги. Они следили, чтобы Нина не упала и не травмировалась.

Ту зимнюю сессию она была вынуждена сдать экстерном -- декан настоятельно порекомендовал ей лечиться. Если раньше Нина старалась скрывать от родных, что приступы случаются у нее почти каждый день, то теперь этого делать уже не могла.

ОПЕРАЦИЯ ДЛИЛАСЬ СЕМЬ ЧАСОВ

-- Сегодня я могу сказать, что у меня два дня рождения. Трое медиков, которые меня "воскресили" -- святые, -- последние слова Нина произносит с особой теплотой. Врач из Камень-Каширского Борис Заблоцкий, проникшись судьбой девушки, познакомил ее с нейрохирургом Андреем Чирко. Тот рассказал семье Гембиков о том, что в Ужгородской нейрохирургической больнице работает очень талантливый хирург Владимир Смоланка. Ему под силу самые сложные операции.

-- Уже потом, когда все закончилось, Владимир Смоланка признался, что обследовав меня, думал было отказаться от операции, -- говорит Нина. -- Маме он сразу сказал: "У меня еще никто не умирал на операционном столе, но с вашей дочерью это может произойти. Опухоль расположена в таком сложном месте, что малейшее неправильное движение может повлечь за собой разрыв сонной артерии".

Тем не менее, Владимир Иванович таки дал согласие на сложнейшую в своей практике операцию. Последним аргументом стали слезы матери и настойчивые просьбы коллеги Андрея Чирко.

-- Когда мне сказали, что завтра операция, я испугалась, даже расплакалась. Волновалась в первую очередь за родителей, -- говорит Нина. -- Успокоить меня сумел лишь Андрей Леонидович -- у него талант вызывать у людей улыбки.

Операция была запланирована на 19 января. Отец Нины, Василий Алексеевич, узнал об этом лишь накануне вечером. Весть застала его за ремонтом автомобиля. Успел лишь набросить на спецовку курточку и помчался с сыном на машине во Львов, где пересел на поезд, следующий в Ужгород. Работники нейрохирургической клиники еще долго будут помнить дрожащие, засаленные от мазута руки этого мужчины, которые на протяжении многих часов он поднимал к небу в молитве за дочь.

Операция длилась семь часов. Сразу по ее окончании был сделан анализ вырезанной опухоли -- к счастью, она оказалась доброкачественной. Когда Владимир Смоланка пошел после операции перекусить, он с трудом разжал челюсти -- от огромного напряжения ему свело скулы.

...Через месяц Нина снова пошла учиться. На парах ей постоянно приходилось сидеть в шапке -- после операции еще не успели отрасти волосы. Но это, к счастью, было единственным напоминанием о недавно пережитой операции. Когда год спустя Нина сделала томографию мозга, выяснилось, что от опухоли, размером почти с ладонь, не осталось и следа.

P.S. Недавно Нина Гембик поступила еще в один вуз -- Межрегиональную академию управления персоналом.