"МУЗАМИ" ПУШКИНА И ГОГОЛЯ БЫЛА ПАРОЧКА АВАНТЮРИСТОВ

В полицейском списке из 94 самых азартных игроков 1830 года под цифрой 1 значился двоюродный дядя Льва Толстого -- Федор по прозвищу Американец, на 22-м месте красовался дворянин, коллекционер и меценат Павел Нащекин по кличке Войныч, а 36-й номер занимал непревзойденный поэтический гений Александр Сергеевич. В жизни же их разделяло гораздо меньшее расстояние -- они были ближайшими друзьями.

ДВОРЯНСКИЕ ЗАБАВЫ

Практически каждый шаг Американца и Войныча приводил в восторг и рафинированную салонную публику, и отпетых скандалистов. Их выходки и россказни вдохновили гениев пера на множество литературных шедевров. Ребята стали прототипами творений Гоголя, Грибоедова, Пушкина и многих более "мелких" драматургов. Нескучному досугу весельчаков, их изощренным развлечениям и авантюрам завидовала даже искушенная богема.

Они подружились в клубе за картишками. Толстой, слывущий одним из виртуознейших шулеров России, требовал от Нащекина уплатить якобы проигранную им огромную сумму. Тот усомнился в правильности "американских" подсчетов, о чем не преминул ему сообщить. Федор в негодовании запер дверь опустевшего к утру зала и наставил на Войныча пистолет. Павел положил на стол часы и бумажник с 25 рублями, сообщив, что это все, что достанется оппоненту, если он выстрелит. А для сокрытия убийства придется выложить гораздо больше. "Молодец! Наконец-то я нашел человека!" -- обнимая Нащекина, воскликнул Толстой.

От совместных поездок Войныча и Американца поохотиться долго передергивало подмосковных аристократов. Эта парочка со свитой, то бишь всем своим шумным балаганом, и сворой собак прямиком заваливала в их поместья, безо всякого стеснения располагаясь на лужайках перед усадьбами в палатках, и начинала роскошный пир. "Гостили", пока не заканчивалась выпивка и закуска или не приспичивало сменить пейзаж.

ПЕРСОНАЖ №1

Павел Воинович Нащекин (1801--1854) принадлежал к нетитулованному российскому дворянскому роду, возникшему в XIV веке, благодаря боевому ранению предка -- он получил саблей по щеке.

В 22 года Нащекин оставил военную службу и с тех пор занимался лишь развлечениями, собиранием антиквариата и "вояжированием" по разным съемным особнякам. Где бы он ни останавливался -- на Остоженке, Арбате, Пречистенке -- к нему неизменно наведывался погостить и покутить закадычный приятель Пушкин, писавший о загуле на одной из этих улочек: "Когда Потемкину в потемках я на Пречистенке найду...", надеясь обнаружить хозяйку соседнего дома, жену Потемкина и посаженную мать на свадьбе поэта. Павел умел создать раскрепощенную атмосферу, развеселить, сострить, дать в долг и напрочь забыть об этом. С ним водили дружбу Белинский и Гоголь, Брюллов и Кипренский, Чаадаев и Жуковский, а за советом являлась, пожалуй, вся русская творческая элита.

ПАПАШКА МУЧИЛ КЛЕОПАТРУ

Отец Павла -- Воин Васильевич -- прославился главным образом тем, что залепил пощечину Суворову. Окружающих он откровенно презирал и был, пожалуй, полной противоположностью своей жене Клеопатре, талантливой и мудрой женщине, владевшей многими языками. Кстати, английский эта дама выучила в... 60-летнем возрасте.

От супруга Клео порядочно натерпелась. Он держал ее в строгости и постоянно норовил "повоспитывать": катал на лодке в бурю, чтобы бедняжка не боялась воды, или, усадив на пушку, палил из-под жены, дабы "приучить к военной жизни". Сын же получился добрым, как маменька, и непредсказуемым, как папашка.

МИСТИЧЕСКИЕ НАСЛЕДСТВА

Кличку Войныч дал ему Пушкин. Они слонялись вместе по кабакам или в стельку упивались шампанским и жженкой под цыганские напевы в нащекинских особняках.

Образ жизни нашего персонажа -- "вечный фейерверк". Вернее, не вечный, а покуда хватало банкнот. Когда же все с успехом было потрачено и проиграно, хозяин принимался терпеливо ожидать богатства. И, как ни удивительно, оно всякий раз откуда-то появлялось и всегда -- в виде наследства от почившего родственника. Такое внезапное денежное поступление случалось не однажды в его богатой на разорения жизни и -- мистика какая-то -- "увесистая" сумма обычно сваливалась в нащекинский карман после крупного проигрыша и нескольких месяцев жизни впроголодь. В "антрактах" между наследствами, не имея средств даже на копеечные дрова, Павел топил камин дорогой мебелью и жил на "подкормке" у друзей.

"Благодаря" какому-то "шизофреническому" азарту, не имея сил остановиться, Войныч просаживал за зеленым сукном мешки денег. Играл практически во все -- от картежной глупой "железки", где выигрыш не зависит от игрока, до элитарного бильярда. Растерянное в этих баталиях состояние могло бы с лихвой обеспечить роскошное прожигание жизни нескольким "дворянским гнездам". Потери Войныч воспринимал философски, ничуть не сомневаясь, что вскоре его известят об очередном покинувшем этот мир дядюшке-миллионере.

СВЕТСКИЕ ЗАГУЛЫ

В Питере Нащекин снимал специально для друзей просторный дом, где завел себе необычную прислугу -- лилипута Карлушку-головастика. Несмотря на довольно большой метраж особняка, туда набивалось столько графьев и других почтенных господ, что отсыпаться им приходилось на полу -- Карлушка расстилал всем матрацы. Лишь влюбленные парочки могли скоротать ночь в отдельных комнатах. "Нащекин занят делами, а дом его такая бестолочь и ералаш, что голова идет кругом. С утра до вечера у него разные народы... Всякий кричит, курит трубку, обедает, поет, пляшет, угла нет свободного. Я так от этого отвык, что от крику гостей и пенья цыганок до сих пор голова болит", -- жаловался Пушкин жене.

О "разгульных" нащекинских обедах -- шампанское, зажженный пунш с ананасами -- слагали легенды. Гоголь опишет Павла в образе хлебосола Петра Петуха в "Мертвых душах".

Еще одна страсть Войныча -- меценатство. Он покровительствовал молодым дарованиям. Но не банально снабжал их деньгами, а заказывал им портреты, причем не только свои (число коих перевалило за сотню), но и своих кучеров, стряпух, собак, лошадей. Платил шикарно -- как за шедевры мировой живописи.

ФРАК И ПЕРСТЕНЬ

Пушкин обожал тонкий юморок Войныча. Однажды к Новому году Нащекин одарил поэта дорогой бронзовой чернильницей в виде симпатичного негритенка, снабдив дар подписью: "Посылаю тебе твоего предка...". "Очень благодарю тебя за арапа", -- засиял светоч русской поэзии. Перспектива макать перо в образ собственного прадеда Абрама Петровича Ганнибала очень забавляла Пушкина.

Среди множества подарков были два особенных. Первый сыграл свою роль, когда Пушкин со второй попытки пытался заполучить в жены Наталью Николаевну. Сватовство оказалось удачным, что поэт объяснял мистическими свойствами счастливого фрака, снятого с плеча добряка Нащекина. Заметив позитивную ауру этого облачения, Пушкин решил не возвращать его хозяину. Говорят, он надевал нащекинский "прикид" в самые ответственные моменты жизни и всегда выходил победителем.

Незадолго до рокового поединка с Дантесом Войныч вдруг растревожился за судьбу закадычного друга. Ходили упорные слухи о нащекинском увлечении алхимией и оккультизмом, так что, возможно, он точно знал о приближении беды и попытался вмешаться в ход истории. Павел заказал два золотых перстня с бирюзой -- для себя и Пушкина, полагая, что этот камень предохранит его любимца от гибели. Александр Сергеевич слишком торопился на дуэль и забыл надеть подарок...

НАЩЕКИНСКИЙ ДОМИК

Помимо траты денег на клубную игру и художников, цыганок и актрисок, пиры и дорогие подарки друзьям, Войныч активно транжирил их на... кукольный домик.

Он задумал "скопировать" свой любимый московский особняк -- самый известный литературный салон 20-х годов XIX века -- и подарить эту миниатюрную "сказку" обожаемой им женщине -- супруге Пушкина.

Игрушечка получилась довольно просторной -- два на два с половиной метра -- с застекленными окошками, бронзовыми люстрами и подсвечниками, тикающими часами, хозяйской обувью под вешалкой в прихожей, масляной живописью на стенах, стреляющими 4-сантиметровыми пистолетами с настоящими пульками, ломберными столиками и лежащими на них игральными картами. Вещь за вещью, домик наполнялся мини-копиями тех предметов, что "жили" в большом особняке. Мастера корпели над крохотным фарфоровым сервизом, дабы он был точь-в-точь как настоящий. Здесь появились книги, рояль, на котором можно было играть булавкой, комоды, кухня с кастрюльками, сковородкой для поджаривания кофейных зерен, столовыми приборами и посудой, отменно функционирующий серебряный самовар со следами накипи от воды и даже щипцы для снятия нагара со свечей.

"Новоселье" каждой диковинки сопровождалось светским раутом, чествованием хозяина и обильными возлияниями. "В его домике был пир: подавали на стол мышонка под хреном в виде поросенка. Жаль, не было гостей. Он заказал судно, на котором испражнится разве что шпанская муха". Это Александр Сергеевич извещает в письме жену о продвижении отделки.

О нащекинской кукольной прихоти, равной по стоимости настоящему поместью, знала сама царица. Говорят, она даже приезжала полюбоваться столь необычным произведением искусства.

Однако госпожа Пушкина так и не порадовалась известному на всю Москву подарку. В очередной раз проигравшись и дойдя до совершенного обнищания, Нащекин заложил своего любимца в ломбард.

Но домик не пропал. За пару веков он, правда, порастерял часть своих миниатюрных шедевров, но многое сохранилось и обитает во Всероссийском музее Пушкина в Санкт-Петербурге.

ЛЮБОВНЫЕ БЕЗУМСТВА

Нащекинские амурные авантюры оказались достойны и пушкинского пера, и театральных постановок.

Потеряв голову от актрисы Александры Асенковой, Войныч купил у ее служанки огарок свечи, перед которым возлюбленная учила роли, и оправил его в золото. Окончательно сойдя с ума от страсти, он замаскировался под горничную, нанялся на работу в ее в дом и тайком от окружающих жил с любимой. Пушкин, вдохновленный столь изобретательной выходкой, написал о них свой "Домик в Коломне", который закончился тем, что маменька барышни грохнулась в обморок, застукав новую служанку за... бритьем физиономии, а взмыленная проказница засверкала пятками в сторону леса.

Влюбившись в дочку знаменитой цыганской певицы Стеши -- красавицу Ольгу, Павел осыпал ее драгоценностями и подарками, купил дом, лошадей и карету, дорогую мебель. Как-то, играя в этом особняке в картишки, нашего азартного друга слегка "заклинило" и он потерял сначала свое состояние, а затем и все имущество Оленьки. Узнав, что ее "счастьечко", проигравшись, оставило их без копейки, юная цыганка даже виду не подала, что расстроилась -- мол, как пришло, так и ушло. В благодарность за это, позже, получив очередное наследство, Нащекин купит столь необычной женщине еще более роскошный дом. Об их отношениях драматург Николай Куликов напишет водевиль "Цыганка", тут же поставленный на сцене. Оля родит Нащекину двоих детей, однако узаконить их отношения Павел так и не сподобится.

Он тайком обвенчается со своей новой пассией Верой и проживет с нею мирную, счастливую жизнь без горячих цыганских скандалов, досаждавших ему последние годы. Вот только поэм и романов об этой любви, кажется, уже никто не писал..

О персонаже №2, графе Федоре Ивановиче Толстом, великом шулере и сплетнике, ходившем в экспедицию с Крузенштерном, одним из первых в России летавшем на воздушном шаре и, говорят, спавшем с... обезьяной, читайте в ближайших номерах.