МИНИСТРЫ УХОДИЛИ ОТ НЕЕ КТО "ЕЖИКОМ", КТО "БОБРИКОМ"

Партийные мужи, известные всей стране, многим казались полубогами, которые едят, пьют и спят совсем не так, как простые смертные. О том, что даже самым важным персонам ничто человеческое не чуждо, знал очень узкий круг тех, кто готовил им обеды, шил костюмы. Или делал прически, как Галина Гапоненко, которая 32 года стригла министров.

СТРИЧЬ И БРИТЬ УЧИЛАСЬ НА НЕМЦАХ

-- Парикмахером стала случайно. Когда немцы заняли Киев, мне было тринадцать, -- вспоминает Галина Дмитриевна. -- Старших ребят сразу вывозили в Германию, а малолеток решили сначала чему-нибудь научить. Вызвали на биржу труда и предложили выбрать одну из профессий: столяр, маляр, слесарь или парикмахер. Остановилась на последней.

Стажеры полгода смотрели, как работают мастера, а потом и сами взялись за ножницы. У входа в парикмахерскую на улице Саксаганского висело объявление: "Бесплатная стрижка. Работают ученики". От любителей дармовщины не было отбоя.

-- Никогда не забуду первого клиента, -- продолжает женщина. -- Это был немецкий солдат с густыми каштановыми волосами. Мастер пару минут посмотрел на мою работу и ушел. А вернулся, когда я дело доводила до конца. "Что ты натворила! Испортила человеку... голову!", -- орал он так, что в окна начали заглядывать прохожие. Потом выхватил ножницы и обкорнал солдатика почти налысо. Клиент перепуганно посмотрел в зеркало, покрутил головой, но на прощание все же выдавил улыбку. Впрочем, месяца через два опять пришел стричься. Ну тогда его шевелюру я уже хорошо оформила.

Первым человеком, которого Галина Гапоненко собственноручно побрила, был пожилой немецкий офицер. Полный, щекастый... Так вот, намылила его офицерскую физиономию, мах-мах опасной бритвой, а из-под пены -- кровь. И мастер тут как тут: нервничает, вокруг важной персоны крутится с ваткой и одеколоном. Немец-то -- ноль эмоций. Через 10 минут на гладко выбритом лице "красовались" два шрама. Девушка -- в слезы. А офицер погладил ее по плечу и несколько раз повторил: "Гут, гут, панянка". И указал пальцем на вывеску у входной двери, мол, знал, на что шел.

К Киеву уже подходили наши войска. Галина устроилась работать в одну из парикмахерских в Голосеево. А после 1945 года, чтобы освободить места для парикмахеров-фронтовиков, молодежь начали переаттестовывать. Девушка думала сменить профессию, но случайно встретила друга детства и с его помощью устроилась в парикмахерскую, расположенную на первом этаже в здании Совмина. В 1953 году пошла на повышение: этажом выше находилась мастерская, в которой стриглись только работники министерств. Оттуда ушла только в 1985 году, на пенсию...

А МИНИСТР -- РЫЖИЙ...

-- Рука к тому времени была набита, -- смеется Галина Дмитриевна. -- Делала популярные тогда: "польку", "бокс", "ежик" и "бобрик". Да и налысо сотни голов успела "оболванить" (было время, когда массово стригли курсантов Суворовского училища: 80 голов за смену). Правда, у министров такая прическа в ту пору не была в моде .

В зале на втором этаже обслуживали сотрудников министерств. А председателю Совмина и его замам делали стрижки в специальной комнате на 6 этаже. С Галиной Дмитриевной работали две женщины и мужчина-заведующий. Клиенты шли в порядке очереди, заранее записываясь на конкретное время. Вначале стрижка стоила 20 коп., потом -- 50, позже ее цена подскочила до 1 рубля. За председателя Совмина и министров деньги платили их секретари. Остальные рассчитывались сами.

Мужчины тогда волосы не красили. Был, правда, один выкрасившейся в ярко-рыжий цвет (страдал от ранней седины). Не в парикмахерской, а дома. Потом, когда коллеги бурно обсуждали его преображение, во всем обвинил супругу, мол, обманула, говорила, что какая-то настойка из трав для укрепления волос. Однако, через неделю от рыжего цвета не осталось и следа.

ЩЕРБИЦКИЙ ДАЖЕ ПРИГЛАСИЛ К СЕБЕ В КАБИНЕТ

-- Большинство клиентов сидели в кресле молча. А некоторые говорили о фильмах, погоде. Часто слышала комплимент по поводу своей легкой руки. Между делом узнавала, где можно достать хорошую обувь, одежду. Перед праздниками, бывало, перепадали гостинцы: коробка конфет, шоколадка.

В комнате на шестом этаже стригла и Щербицкого (в его бытность председателем Совмина). Волосы у него были красивые -- жесткие, вьющиеся. Делала ему пышную "польку". Обычно он молчал. Но однажды спросил, видела ли когда-нибудь его кабинет и пригласил в свои апартаменты.

А Фокин ходил в общий зал. Шевелюра у него была жесткая, седая, слегка вьющаяся. Хорошо укладывалась. Разговорчивый такой... Все мастера, затаив дыхание, слушали его рассказы о плавании с друзьями на байдарках по северным рекам.

Десятки раз делала прически Масолу, Щелокову и Семичастному.

Мастер очень жалеет, что не брала в свое время у клиентов автографы. А рассказов тех, кого стригла, сейчас на мемуары хватило бы. Обидно, что не записывала. Кстати, проработав более сорока лет в парикмахерской, она много раз подносила ножницы и к собственной косе, но так и не решилась ее отрезать. Говорит, что короткая стрижка не в ее стиле.