ЕГО ТЯНУЛО К СТРЕССАМ, КАК К НАРКОТИКУ

Три года назад, 30 ноября 1999 года, Владимир Ященко ушел из жизни. В сорок лет... Три раза украинский атлет прыгал выше всех на планете. Это очень много -- три мировых рекорда. Такое под силу только гению. Но гениев жизнь чаще всего и ломает...

Другие, "простые смертные", живут себе неторопливо. А гении сгорают. От сверхнапряжения, от водки или наркотиков, от много чего другого... Ященко "сгорел" от водки. Но стоит ли об этом? В своей "земной" жизни он оказался человеком неприкаянным.

ТРИ ТЫСЯЧИ ПИСЕМ В ДЕНЬ

До Ященко у нас был Валерий Брумель. В 1961 году он взлетел на "космическую" высоту, преодолев планку на уровне 2 метра 28 сантиметров! Этот мировой рекорд по прыжкам в высоту держался девять лет. Валерий мечтал его побить. Но попал в автокатастрофу, после которой его раздробленную ногу собирали по осколкам...

Пока Брумель учился заново ходить, а потом и заново прыгать, американцы нас обошли. Дуайт Стоунз и Фосбюри Флоп по сантиметру прибавляли к брумелевским 2.28.

И вдруг в 1977 году -- мировая сенсация! 18-летний паренек из Запорожья Владимир Ященко взлетает на 2 метра 33 сантиметра! Причем обычным перекидным способом, а не модным в то время, да и более эффективным, "флопом". Произошло это на матче юниорских сборных СССР и США в американском городе Ричмонде, в 30-градусную жару. В течение десяти минут Ященко бьет сначала рекорд Европы, а потом и мира -- 2.31 и 2.33.

Через каких-то полгода-год он устанавливает еще два фантастических по тем временам рекорда -- 2.34 (мировое достижение для стадионов) и 2.35 (для залов).

После звездного 78-го Ященко был признан лучшим спортсменом планеты и получал по три тысячи писем в день. Как было принято в Советском Союзе, его затаскали по торжественным приемам. Но особенно -- по соревнованиям. Он интуитивно прислушивался к себе и мог с точностью определить, когда сможет "летать", а когда нет -- для этого ведь тоже нужно вдохновение. А его заставляли выступать на всех без исключения турнирах: ну как же, рекордсмен мира своим участием их украсит!

Об этом наставник Владимира, заслуженный тренер СССР Василий Иванович Телегин, сказал так: "Досрочно его выбросила на обочину жизни наша система соревнований. Володя сломался в Вильнюсе, где проходил отбор сборной СССР к Кубку мира. Нужен ли был этот отбор мировому рекордсмену? Думаю, в период подготовки к Олимпиаде в Москве -- нет. Результат -- травма мениска, многочисленные операции у нас в стране и за рубежом. Физическая травма переросла в психологическую..."

После стремительного взлета на головокружительную высоту жизнь так же резко бросила Ященко вниз. Другой бы после удара о землю и обыденность очухался и жил бы дальше. Как все, немножко лучше или хуже. Он не смог. Ему предлагали разные высокие спортивные должности, приглашали на работу в Москву, в Германию, в Финляндию. Отказывался. Работал, а потом больше только числился, тренером в детской спортивной секции...

"Я ПОНЯЛ, ЧТО ЗДЕСЬ МЕНЯ ПРОСТО ПРИРЕЖУТ"

В 99-м мне повезло взять у Владимира интервью. К сожалению, оно оказалось последним в его жизни.

А было так. Все предыдущие попытки договориться о встрече заканчивались ничем -- его обидела одна из газет, и он сторонился журналистов. Узнав, что на традиционный спортивный праздник Ленинского района по случаю Дня физкультурника приглашен и Ященко, я поехал на стадион "Авангард". Уже и речи торжественные начались, а его все нет. Опоздал, подошел незаметно, в своей выгоревшей красной спортивной курточке. Дружинник не пропускал его в президиум, но на него шикнули: "Да ты что -- это же Ященко!"

Пока говорились речи и проходили парадом спортсмены района, Володя стоял с тем же отрешенным взглядом, где-то сбоку. Затем начались соревнования, и зрители расселись на трибунах. Он тоже сел, в сторонке, один.

-- Володя, хотел бы поговорить с вами, -- подошел я к нему. -- Интервью для газеты.

-- Зачем?! -- ответил он тоном отказа. Но пригласил сесть рядом.

Мы бы, наверное, так и сидели молча. Но тут кто-то, слышавший наш разговор, тронул меня за руку и подвел к пожилому человеку: "Это Владимир Георгиевич Герман -- Володин школьный учитель физкультуры. Только он вам может помочь".

Мы подошли к Ященко, и Владимир Георгиевич попросил: "Володя, поговори с корреспондентом".

-- Ну, хорошо. Только не спрашивайте, что я думал, когда пролетал над рекордной планкой, ладно?

-- Ладно, -- согласился я и начал блиц. -- Володя, вы до обидного мало выступали в большом спорте...

-- Два с половиной года. В 1979-м, в 20 лет, уже закончил. Если бы в 76-м попал на монреальскую Олимпиаду, то с результатом, который у меня тогда был, мог бы стать третьим призером.

-- Вы были мальчишкой в то время, когда многие безуспешно пытались побить рекорд Валерия Брумеля...

-- Он великий спортсмен. И потом, после автокатастрофы, Брумель совершил еще один подвиг. После операций тренировался, прыгал и взял высоту выше двух метров!

-- Володя, говорят, к стрессам человек привыкает.

-- Не то слово! К стрессам не то что привыкаешь -- без них уже не можешь. К ним тянет, как к наркотику.

-- Чем сейчас занимаетесь?

-- Можно, конечно, выступать в соревнованиях ветеранов. Тем более что сейчас устраивают коммерческие старты. Два года назад меня приглашали принять участие в таких соревнованиях. Но если я "сломаюсь", никому от этого пользы не будет. В этой стране я просто не смогу сделать операцию. Двадцать лет назад, когда меня здесь дважды оперировали, я понял, что меня просто прирежут. Потом "собирали" ногу уже в Австрии.

-- Вы получаете какую-то пенсию или стипендию как экс-рекордсмен мира?

-- Да, Указом Президента я государственный стипендиат Украины.

-- Сейчас где-то работаете?

-- Нет.

-- Говорят, в начале этого года вас приглашали в Москву?

-- Да, там проводились международные соревнования прыгунов под патронатом мэра Москвы. Меня пригласили в качестве почетного гостя. Результаты были довольно высокие. Победитель прыгнул на 2.33. Как я двадцать лет назад...

Наше интервью прервалось... Над стадионом из крохотного самолетика выпрыгнули парашютисты. Они кружили, приближаясь к зеленому полю стадиона. Вдруг над нами промелькнула тень и, ломая ветки высокого дерева, что росло рядом со стадионом, на беговую дорожку, зацепившись о бетонный парапет, приземлилась девушка-парашютистка. Ященко сорвался и кинулся к ней. Видно было, что девчонка сильно ударилась. Но превозмогая боль, улыбалась и тянула на себя стропы непослушного парашюта...

Мы с Володей вернулись на трибуну, и он рассказывал, как однажды тоже прыгал с парашютом. Тренер, узнав об этом, страшно ругался: "Ты представляешь, что значит для прыгуна -- подвернуть ногу?! Да ты же совсем не сможешь прыгать. Никогда!" После этого Володя нашел другое экстремальное занятие для разрядки -- нырял с аквалангом -- и дома, на Хортице, и в Крыму, во время тренировочных сборов.

Потом мы пошли в сектор для прыжков. Соревновались ветераны, но не ровесники Ященко -- парни лет по 30--35. Володя подошел к отметке, с которой прыгуны начинали разбег, постоял, посмотрел на планку, себе под ноги, повернулся и пошел прочь...

Через два с половиной месяца Ященко не стало.

"ТЫ ИДИ, УЧИСЬ НА МАСТЕРА ПО ХОЛОДИЛЬНИКАМ!.."

С матерью Владимира, Марией Ивановной Ященко, я встречался недавно, в середине ноября. Ей 78 лет. Живет тяжело. Пенсия -- 150 гривен. Старший сын Анатолий (он старше Володи на 9 лет) нигде не работает, болеет. Мария Ивановна говорит, что у него туберкулез. А год назад в гололед упал, сухожилия повредил, теперь руку вообще поднять не может. Вот и тянет она воз одна.

Когда приходил к ней два года назад, соседки во дворе рассказывали, что трудится Мария Ивановна до глубокой ночи. Утром едет на дачу, возвращается часов в семь вечера. Потом жарит семечки и идет продавать их на соседний рынок, сидит там до двенадцати ночи. Затем рано утром едет к оптовикам -- купить подешевле жвачек, пакетиков кофе, "Мивины", лимонов и прочей мелочевки. И потом продает с наценкой в копейки. После дачи -- снова семечки...

С тех пор мало что изменилось. Хотя дачу Володину пришлось продать -- нет больше сил туда ездить. По-прежнему жарит семечки и носит на рынок. Иногда, по ошибке, жареные семечки еще раз пожарит -- они и сгорят. И еще она заметила, что даже в сравнительно теплую погоду ноги мерзнут.

-- Другой раз дождь, снег -- так не хочется идти на рынок, а надо, -- говорит. -- Но до двенадцати уже не сижу, в десять вечера заканчиваю работу. В последнее время сильно голова болит. Приду домой, стисну виски руками и сижу так полчаса -- боль утихнет.

-- Мария Ивановна, многие ведь звонили -- хотели вам помочь. Помогли?

-- Спасибо добрым людям. Точно и не знаю, кого благодарить, но памятник на Володиной могилке поставили. Телефон -- его у Володи за долги отключили -- снова вернули. А как-то трое парней подъехали на машине прямо на рынок: "Вы мама Владимира Ященко?" Отвезли меня домой, торт разрезали, чай заварили. Оставили мне 50 гривен. Потом к праздникам кто-то из них приходил, подарки приносил.

-- Про Володю расскажите. Он очень на вас похож.

-- На фотографию его смотрю каждый день, вспоминаю и плачу. У меня трое деток, он младший. Думала, кормильцем будет, а он ушел... В школе хорошо учился. А летом, на каникулы, я детей увозила в село к родителям мужа. Так он там все через ворота прыгал -- тренировался.

А вообще, я недовольна его выбором, тем, что он пошел в спорт. Спорт его и погубил. Рассказывали, что Би-Би-Си передавало: "Ященко днем тренируется, а ночью пьет". А где ж, я подумала, руководители его? Он что, сам на турниры ездит?!

Возвращается он как-то вечером с соревнований, сидит на кухне, ужинает. Я захожу к нему и говорю: "Володь, знаешь что -- ты давай выбирай себе специальность". Молчит. "Пока ставишь свои рекорды -- всем ты нужен и все тебя хвалят. Но это такое дело -- пройдет. А потом что? Ты иди учись на мастера по холодильникам или по телевизорам".

Он мне ответил: "Мам, я хочу спортом заниматься. А выучиться успею. Сейчас просто некогда".

-- Он же потом учился на физкультурном факультете?

-- Да, но... За жизнь он, как-то так получалось, по-серьезному не хватался. Выходит, хватки у него не было...

Года за два до смерти, рассказывала Мария Ивановна, Володе делали операцию -- "резали желудок". Зашили и сказали, что нормально. Но он, сквозь наркоз, будто как услышал приговор врачей -- рак. Может, поэтому "за жизнь по-серьезному не хватался". Все самые высокие взлеты были позади, оставалось свободное падение. И не раскрылся парашют, даже запасной.


ПЛАНКА

В 12 лет Ященко прыгнул на 1 метр 45 см
13 лет -- 1.60
14 лет -- 1.70
15 лет -- 2.03
16 лет -- 2.12
17 лет -- 2.22
18 лет -- 2.33 (мировой рекорд).
19 лет -- 2.34 (мировой рекорд для стадионов).
2.35 (мировой рекорд для залов).