"МЕНЯ ДВАЖДЫ ПЫТАЛИСЬ ПОСАДИТЬ И ДВАЖДЫ УБИВАЛИ"

Когда Николай Ильич Рыбицкий позвонил в редакцию, я не сразу поверила, что разговариваю с человеком, получившим тяжелейшее пулевое ранение всего две недели тому назад. А тем более изумилась, узнав, что он уже вышел на работу -- ту самую, за которую у него дважды пытались отобрать жизнь. Ремонтно-строительное управление, вокруг которого разгорелось столько страстей, и в дальнем приближении не напоминает современную фирму. Ни евроремонтов, ни показного лоска, ни двуличных улыбок на лицах, словом, ничего, что могло бы ассоциироваться с компаньонскими "разборками" и киллерством. Здесь все, как было и десять, и двадцать лет тому назад -- рабочие в спецовке, "вертушка" на проходной, горы досок и строительного мусора. Между тем понимаешь, что когда конторы-скороспелки типа "купи-продай" забьются в агонии, здесь по- прежнему будет пахнуть свежей стружкой, щекотать ноздри цементная пыль и мерно скрежетать техника. Так вот за это и пытались убить?

ОТ ДОЛЖНОСТИ МЕНЯ ОТСТРАНИЛ СЛЕДОВАТЕЛЬ МИЛИЦИИ

-- Все началось с осени 2000 года, когда определенные люди решили отстранить меня от руководства ремонтно-строительным управлением (открытое акционерное общество -- Авт.) и бывший бухгалтер Ершова, с которой у меня в свое время возник конфликт на сугубо частной почве, переделала документы ООО, владевшего контрольным пакетом акций РСУ. Одну из ключевых ролей в деле, которое замышлялось, играл Марисов. Он никогда и никакого отношения к производству не имел, но был близким знакомым Ершовой, позже она даже уступила ему свою часть в ООО. Этот человек сейчас арестован по подозрению в покушении на мою жизнь.

-- Есть доказательства, что документы были переделаны?

-- Да, есть судебные решения, копии которых я передаю в редакцию. Поначалу мои оппоненты предприняли попытку сорвать собрание акционеров, на котором решались важные для РСУ вопросы, а когда это не удалось, предложили "отступной". Знаете, если бы я хотел просто денег, я бы мог получить их на стадии акционирования, которое проводилось открыто -- купил акции на бирже, потом выгодно продал, и живи. Но я потомственный производственник, профессиональный строитель, мне необходимо живое дело. Помню, один год попытался покрутиться в торговом бизнесе, но бросил -- не мое. На нашем предприятии кипела настоящая работа.

-- Пытались ли вы на начальной стадии конфликта искать поддержки в правоохранительных органах?

-- Да, написал в райотдел, что мне угрожают. Там попросили не спешить с выводами, пообещали разобраться, а некоторое время спустя... в другом райотделе против меня возбудили уголовное дело по якобы незаконно взятому и нецелевым образом использованному банковскому кредиту. Что любопытно, банк никаких претензий ко мне не имел и не имеет по сей день, заявителями были Ершова и Марисов. Дальше вовсе начался абсурд -- через полтора месяца дело закрывают, а 31-го января 2001 открывают по тому же заявлению и по той же статье в УВД района, куда я как раз и обращался за помощью. Это был удар ниже пояса: мало того, что на трое суток меня посадили в камеру предварительного заключения к ворам и наркоманам, так еще следователь своим постановлением отстранил меня от должностей председателя правления РСУ и директора ООО. (Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает такую меру, однако же на практике ее применяет крайне редко, поскольку это равносильно увольнению человека с работы. Копия документа есть в редакции -- Авт.). Так одним росчерком пера меня превратили в ничто, тем более, что к тому времени я продал свои акции фирме, которая зарекомендовала себя как надежный заказчик работ. Ершова с Марисовым это знали, а теперь они еще и получили возможность завладеть печатями предприятий и документами на него.

"ИЛИ ПРОДАЕШЬ, ИЛИ..."

-- Три дня в КПЗ, -- продолжает Николай Рыбицкий, -- стоили мне сердечного приступа. Пока я лежал в больнице, Ершова с Марисовым зарегистрировали изменения в правоустанавливающие документы ООО как им было выгодно и поменяли охрану на РСУ. Поначалу на предприятие не пускали никого, потом сделали исключение для арендаторов, а рабочих отправили в отпуск за свой счет. В марте 2001 года я подал иск в Днепровский районный суд о восстановлении своих прав. Процесс шел восемь месяцев, решение, принятое в мою пользу, оставлено городским судом без изменений. (Постановление следователя милиции об отстранении Рыбицкого от двух должностей было отменено 17 мая 2001 г. -- Авт.).

-- А какова судьба уголовного дела?

-- После моих многочисленных жалоб его передали в Следственное управление ГУ МВД Украины в Киеве. Согласно постановлению от 17 декабря 2001 года, уголовное преследование против меня в связи с недоказанностью вины прекратили, но расследование уголовного дела по факту предоставления неправдивой информации должностными лицами РCУ филиалу банку продолжилось. Больше ничего по этому поводу сказать не могу, кроме как повторить, что банк претензий не имел.

-- Коллектив предприятия обращался за поддержкой к группе депутатов, документы были направлены в Генпрокуратуру, -- подключается к разговору председатель ревизионной комиссии РСУ Виктор Юхимович. -- Ответ гласил: дело не закрыто, но Рыбицкий не является обвиняемым. Правда, на сегодняшний день нам сказали, что и уголовное дело закрыто, но утверждать этого не могу, так как документ мы еще не получили. (Вчера, когда материал сдавался в печать, Рыбицкий по телефону сообщил редакции, что пресловутое уголовное дело против предприятия, якобы незаконно взявшего кредит, также закрыто за отсутствием состава преступления -- Авт..)

-- Хоть меня и возобновили в должности, -- продолжает Николай Рыбицкий, -- но печати так и остались у Ершовой. Несмотря на соответствующее судебное решение, она до сих пор их не отдала, пришлось делать новые. За год, пока длилась эта канитель, крепко стоящее на ногах строительное предприятие оказалось на грани комы. Наросли коммунальные долги, не производились налоговые расчеты и так далее. Однако ситуация подлежала спасению, чем я и занялся. В это же время ко мне обратился адвокат Ершовой и Марисова с предложением, которое можно истолковать так: "Или продаешь предприятие, или будем говорить по-другому". Я согласился сесть за стол переговоров и подписал протокол о намерениях хотя бы затем, что хотел узнать: кто за всем этим стоит. Ведь ни Ершова, ни Марисов не являлись крупными фигурами.

-- И вы узнали истинного заказчика?

-- Да. Но когда события приняли крутой оборот, этот человек как бы отошел от них в сторону.

ПОЛУОБЕРНУЛСЯ ИНСТИНКТИВНО -- ЭТО И СПАСЛО МЕНЯ

-- Расскажите о первом покушении.

-- Мне во второй раз предложили отказаться от руководства РСУ, как говорится, не за даром. Я снова твердо ответил: "Нет!" Раз так, заявили мне, теперь ты должен нам вернуть все, что мы на тебя потратили. Что они имели в виду -- презенты якобы "своим" людям или судебные издержки, можно только догадываться. Но в этот момент я понял, что имею дело с людьми не серьезными. 27 октября 2001 года, в субботу, около шести утра дома меня разбудил звонок: взволнованный голос сообщил, что на РСУ кража. По мелочам они случались и раньше, поэтому я быстро собрался, поймал машину, примчался на предприятие. А там все спокойно, охрана говорит, что ничего не случилось. Пожал плечами -- пошел домой к троллейбусной остановке. Место у нас малолюдно, в утренней тишине каждый шорох слышен. Почудилось, будто за спиной кто-то на палой листве скользит. Полуобернулся инстинктивно... Это и спасло мне жизнь. Выстрел огнем обжег все тело. Падая, я видел, как стрелок убегает в утреннюю темноту. Сколько жить буду, не забуду этот бег -- размеренный, даже какой-то вальяжный... Я потом в милиции говорил, что непременно со спины преступника опознаю.

-- И что?

-- Ничего. Косвенные доказательства, сказали, есть, а прямых нет. Вот вы писали, что я родился в рубашке. И правда, Бог наградил меня очень крепким организмом, который я спортом закалил. Сознания от боли не потерял. Зажимая рану рукой, добрался до больницы, напротив которой все происходило, попросил охранников набрать "03". Кровь, будто жизнь вытекала сквозь пальцы, перед глазами все плыло. Охранники это видели, звонили врачам, чтобы кто-то спустился и рану мне перевязал, но никто не пришел. Спасибо, "скорая" приехала через 20 минут, меня домчали до Больницы скорой помощи и сразу отправили на стол. Хирург однофамильцем оказался, еще и соседом по микрорайону -- Григорий Андреевич Рыбицкий. Пуля задела печень -- все это по кусочкам сшили -- вы не поверите! -- через 10 дней после операции я уже на работу вышел.

-- Как я поняла, и в первом покушении вы подозреваете Марисова. Имели ли возможность после случившегося как-то с ним объясниться?

-- Я его видел только на судебных заседаниях, не больше. Шел второй этап судебного процесса -- о признании документов, состряпанных Ершовой и Марисовым, недействительным. Все это время в мой адрес шли угрозы. Теперь я уже понимал, что они не такие пустые, как казались раньше.

-- Не пытались нанять охрану?

-- На какие деньги?! Чтобы вывести из комы предприятие, я машину, гараж, все, что было ценного в доме продал. Спасибо, семья понимала. Элементарные меры безопасности я, конечно, предпринимал. Старался на работу и с работы один не ходить.

ХИРУРГ РУКАМИ ВСПЛЕСНУЛ: "ВЫ ЧТО, АБОНЕМЕНТ У НАС ВЗЯЛИ?!"

-- Николай Ильич, почему вас пытались убить во второй раз?

-- 1 июня 2002 года Днепровский районный суд признал недействительным протокол собрания участников ООО, "состряпанный" Ершовой и Марисовым, 20 августа 2002 года Апелляционный суд Киева оставил решение без изменений. Итак, все вернулось на круги своя. Мне оставалось только утвердить, согласно решению суда, изменения в документах в районной администрации. Я несколько раз пытался это сделать, но все время нужно было доработать то одну, то другую бумажку. 20 ноября этого года я собирался окончательно сдать документы для регистрации. Видимо, мои оппоненты решили, что это последний шанс.

Утром в половине десятого я спешил к остановке такси -- собирался заехать на работу за всей документацией, а потом -- в администрацию. Вдруг сбоку подъезжает "Таврия", оттуда два выстрела... Ваша газета достаточно подробно это описывала, поэтому скажу только, что мне опять повезло: одна пуля прошла через левую руку по касательной, переломав только кость, вторая пробила шесть кишок. На стол я попал к тому же Григорию Рыбицкому. Он как увидел, только руками всплеснул: "Вы что, -- говорит, -- абонемент у нас взяли?!" Дай Бог здоровья и счастья этому человеку -- я мог бы инвалидом остаться, а он снова по кусочкам меня сшил, вернул к нормальной жизни. Не однофамильцем уже, родственником его считаю. Пуля пока в животе осталась. Окрепну немного -- обещали вытащить.

Лежа в больнице, я узнал, что Марисова задержали. Хочу выразить огромную благодарность сотрудникам уголовного розыска и прокуратуре Оболонского района за то, что прекратили этот продолжающийся два года беспредел. Вот вышел из больницы -- и за работу!..

P.S. Когда мы разговаривали с Рыбицким в его рабочем кабинете, зазвонил телефон. Николай Ильич поднял трубку, через пару секунд положил на рычаг пробормотал: "Да что такое! Третий раз за день звонят и молчат..." Фамилии подозреваемого и его потенциальной подельницы изменены в интересах следствия.