УСЫНОВЛЕННЫЙ ЮРИЙ В "БЛАГОДАРНОСТЬ" ВЫГНАЛ РОДИТЕЛЕЙ ИЗ ДОМА

Юрий появился в этой семье, когда ему было три года. Родной сын супругов, которые его усыновили, погиб во время службы в армии. Юрий вырос, выучился, женился и... выгнал родителей из дома.

ОТЕЦ ОЧЕНЬ СОЖАЛЕЕТ, ЧТО ДАЛ ЮРИЮ СВОЮ ФАМИЛИЮ

Неприятные хлопоты родителям Юрий стал доставлять еще в школьные годы. Когда в его дневнике появились записи, что он и с девочками поступает не по-джентльменски, и на руку не чист, это было шоком для родителей. Потом из дома стали пропадать ценные вещи -- за золотые украшения матери и отца он, видимо, пытался купить уважение товарищей -- угощал их "направо и налево". Однако, это были еще цветочки.

После школы Юра выучился на токаря, но на заводе "Арсенал" долго не задержался -- проворовался. С частного предприятия его тоже уволили -- нечестность нигде не приветствуют. Каждый раз при очередной передряге "сыночек" требовал от отца немалую сумму денег. Дескать, чтобы расплатиться с долгами и стать на ноги. Тот расстраивался, но соглашался. А что делать? Однако попытка создать собственное предприятие -- придорожное кафе -- тоже не имела успеха. Тем не менее затрачена на это была приличная сумма -- опять-таки, из доходов родителей.

А сынок тем временем вынашивал очередной долговременный план. Сладостными мечтаниями о будущих денежных проектах Юрий занимался, преимущественно, лежа на диване. Фактически он нигде не работал, хотя и обзавелся уже своей семьей. Родителям молодожена пришлось учить и его жену Елену, на что потребовались, конечно, немалые средства. Старикам пришлось расстаться с новым холодильником, стиральной машиной, микроволновкой.

ТРЕТИЙ ИНСУЛЬТ МАТЬ НЕ ПЕРЕНЕСЛА

Наконец, Елена стала юристом. Мало того, сотрудником одной очень солидной госструктуры. И тут начался настоящий террор в доме. Если раньше сыночек заявлялся к матери с топором, требуя ключи от отцовского кабинета, где вынужденно хранились семейные ценности, то теперь этого стало мало. В очередной раз мать, не поднимавшаяся с постели после инсульта, "подаренного" неблагодарным сыном, устояла -- не дала ключей. Тот со зла рубанул по креслу, пригрозил убить несговорчивую родительницу, спровоцировав второй инсульт.

Не отставала от супруга и Елена, которая заявила несчастной свекрови, что родительская квартира теперь принадлежит Юрию. В ночь под Новый год молодые даже попытались выбросить престарелых родителей из дома. Похожая ситуация наблюдалась и летом на даче. Сначала Юрий и Елена просто запретили родителям там появляться, а после и вовсе решили дом продать. А когда отец все-таки решил заехать на дачу, чтобы отремонтировать там насос, "детки" ему дали 15 минут, чтобы убраться. Иначе, мол, срубят деревья, которые для матери были, как дети -- растила, ухаживала. От угроз перешли опять к топору -- срубили грушу, которой мать особо гордилась, сливу... После таких разборок у женщины случился третий инсульт, который она уже не пережила.

СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО?

Видимо, половину задачи детки решили. Теперь они пошли в решительное наступление на отца, которому принадлежат приватизированная квартира и дача. Обладательница юридического диплома совсем не на юридическом языке заявила, что прольется кровь, если отец не освободит квартиру и не откажется от дачи. Куда деть его? Есть уже испытанный метод -- психушка. В доме появились и врач-психиатр, и сотрудники силовых структур. Однако, пожилой ученый им отнюдь не показался "способным зарезать внучку", а именно это пыталась доказать невестка. Да и сама она не вызвала должного уважения своим совсем не дипломатическим отношением к представителям закона.

Ну, а милиция? Есть у них и официальное обращение, и предсмертное объяснение несчастной женщины, но... никаких действий. И участковый видел, что хозяин квартиры вынужден не ночевать дома, однако, только разводит руками. И соседи по квартире и даче тоже знают о издевательствах "деток" над родителями. Однако защиты пока никакой: "Семейное дело!" Хотя пора уж признать если не обязанности усыновленных перед престарелыми усыновителями, как того требует закон, то хотя бы отсутствие у них прав на имущество, принадлежащее лично усыновителям. Иначе куда бежать старикам от последствий собственной доброты? Бежал бы, куда глаза глядят, да держат дорогие могилы жены и сына. Да и кто его приютит -- родных-то не осталось, если не считать тех, кто за добро платит злом.