"ПЕРИФЕРИИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ ТАМ, ГДЕ ЕСТЬ ХУДОЖНИК"

Рок-опера "Ромео и Джульетта" разбудила театральную Одессу и "утерла нос" столице. Во всяком случае, здесь пока нет подобного спектакля, на который бы "ходили" целыми школьными классами и студенческими курсами. На два вечера "Ромео и Джульетту" привезли в Киев.

"Родили" спектакль два мастера, которым по паспорту уже за пятьдесят, но по состоянию души они еще так молоды и дерзновенны, что дадут фору двадцатилетним. Известный одесский музыкант-рокер Евгений Лапейко вынашивал идею около пятнадцати лет. Вместе со своим другом -- бывшим одесситом и киевлянином, а сегодня питерцем, балетмейстером Малого театра оперы и балета Георгием Ковтуном они предложили руководству одесской оперетты поставить нечто нестандартное и получили "добро".

О режиссере-хореографе спектакля Евгений Лапейко говорит коротко: "Ковтун -- это чума!". Со своей фантастической работоспособностью он создал уже более трехсот балетов и бессчетное количество постановок в смежных жанрах во многих странах мира. Его творческая аура притягивает, и главный девиз его жизни -- "плыть против течения". За это одни его любят, а других он раздражает. За это и работает он в основном, в России, получая там звания и награды.

На премьере в Киеве после "антирекламного" телеанонса, зрители поначалу настороженно присматривались к происходящему на сцене. А там, в прямом смысле слова, все летали и прыгали с высоченных башен. Ромео, раскачиваясь на канате вниз головой, спел о своих пылких чувствах, а потом бесстрашно бросился вниз и под испуганный возглас публики был ловко пойман внизу. И при этом ни разу не сфальшивил! Хрупким исполнителям Ромео и Джульетты всего по 17 лет, но, несмотря на неопытность, они очень органичны. Спектакль современен и в некотором смысле кинематографичен: действие очень динамично, как в видеоклипе. И если сначала не воспринимаешь перенос шекспировской Вероны в эпоху варваров, то во втором действии уже ждешь очередной постановочно-музыкальный хит.

После спектакля мы пообщались с постановщиком -- давним знакомым Георгием Ковтуном.

-- Почему снова "Ромео и Джульетта"? Этот сюжет у тебя, кажется, идет уже в пятом варианте?

-- Да, и каждый раз эту историю любви я "нанизываю" на другой конфликт. В киевском балете на музыку Прокофьева были противоречия современного мира, в Баку на музыку Чайковского конфликт был между мусульманами и христианами, были также постановки в Улан-Удэ и Санкт-Петербурге. Знаешь, есть война или нет войны, а сюжет о двух влюбленных вечен, и Шекспир все переживет. Сегодня особенно захотелось красоты и чистоты какой-то.

-- Для тебя было принципиально, чтобы главные исполнители были столь юными?

-- Абсолютно. Во-первых, хотелось, чтобы в театр пошла молодежь. Эту цель я преследую уже много лет. В Одессе это культовый спектакль, попасть на него невозможно, а ребята-артисты стали суперзнаменитыми. Во-вторых, хотелось, как у Шекспира. Потому мы и объявили по телевидению конкурс. Наши ребята уже заболели этой "бациллой" театра, а взрослые артисты -- заслуженные и народные -- приняли этих детей. В Киев мы привезли Юлию Коровко и Кирилла Туриченко (начинали играть они школьниками, а сейчас это студенты-первокурсники), а вообще играет три пары. В театре мне сразу поверили и легко пошли за мной, так как давно знают.

-- Сегодня все бросились ставить мюзиклы. В Питере тоже такой манией заразились?

-- Нет, пока не настолько, как в Москве -- только начинают, в том числе и я. Плохо, что они все зарубежные -- отечественных почти нет. Потому я и поставил "Ромео и Джульетту" -- очень хотелось сделать свое. Ведь у нас масса талантливых людей.

-- И ваш спектакль это доказал. А, кстати, как ты относишься к понятию театральной периферии?

-- Периферии не существует там, где есть художник. Как только он появляется, в театре моментально начинает кипеть жизнь. А когда на место художника приходит чиновник, искусство тотчас улетучивается.

-- Если по поводу драматургии твоих киевских постановок подчас можно было спорить, то к последним трудно придраться...

-- Ну что ж, с возрастом теряешь молодость, но приобретаешь зрелость. Естественно, художник должен и ошибаться, чтобы прийти к каким-то зрелым наработкам. Раньше жалко было отсекать ненужное, а теперь уже понимаешь, что главное -- совершенно другое.

-- Жора, а что еще происходит в твоем творчестве сегодня?

-- Как и раньше почти каждый месяц выпускаю по премьере: с сентября уже семь спектаклей. Зацепил Магнитогорск -- мюзикл "Человек из Ламанчи", Москву -- балет "Доктор Айболит" в Театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. Работал с замечательными звездами Мариинского балета -- с Фарухом Рузиматовым поставил спектакль "Ты Моцарт -- Бог!". В Питере я организовал экспериментальный театр "Визит", где поставил мюзиклы "Пеппи Длинныйчулок" Лапейко и "Монахиню" по Дидро. Сейчас одновременно работаю над тремя постановками: в своем родном Малом оперном ставлю балет "Преступление и наказание" по Достоевскому, в мюзик-холле -- мюзикл о Екатерине II, и в Мариинском -- новую версию балета "Болеро". Но самый большой проект -- "Пер Гюнт" в Казанском оперном с моими постоянными художниками-киевлянами Аней Ипатьевой и Андреем Злобиным.

-- А из Украины, кроме Одесской оперетты, есть приглашения?

-- Нет.